— Здоровы, — ответил тот, ставя корзинку на прилавок.
— Все четверо?
— Да, к счастью, все. Что бы я стал с ними делать, если бы они вздумали болеть?…
Продавщица с сочувствием качала головой, пробивая чек навострившей уши Александре. Та уже взяла свой пакет, но не торопилась уходить, делая вид, что рассматривает стенд с журналами.
— Я сегодня видела вашего Дидье, — поделилась с мужчиной продавщица. С этого момента Александра не сомневалась, что ее собеседник — глава семейства Делавиней. — Совсем уже взрослый. В Париж учиться не собирается?
— Куда ему учиться… — отмахнулся Делавинь, принимая пакет с уложенными покупками. — Занимается всякой ерундой. Какие-то глупые идеи… У меня больше надежд на старшую дочь. У Кристины светлая голова.
Оставаться в магазинчике дольше, ничего не покупая, было неловко, уж слишком явным становилось, что она слушает разговор. Александра вышла на улицу. Пройдя несколько шагов, она остановилась и оглянулась.
Делавинь показался на мостовой спустя минуту. Подойдя к припаркованной рядом малолитражке, он принялся укладывать покупки на заднее сиденье. Вид у него был равнодушный и усталый, как у человека, который уже долго несет непосильную тяжесть, привык к ней и смирился. Поколебавшись, Александра все же подошла к нему.
— Добрый день, — приветствовала она Делавиня, одновременно протягивая ему руку. — Меня зовут Александра, я, насколько понимаю, теперь ваша соседка, на пару дней… Наталья Ступина пригласила меня погостить в ее доме.
Настороженный взгляд глубоко посаженных черных глаз Делавиня смягчился. Мужчина крепко, пожалуй, даже с чрезмерным жаром пожал руку художнице.
— Наталья? Ну конечно, мы соседи. Даниэль… Даниэль Делавинь. Мне мой сын, Дидье, уже говорил о вас. Извините, что не зашел по-соседски, поздороваться, но все дела…
— Я понимаю, еще бы… Конечно… — отвечала с любезной улыбкой Александра, попутно вспоминая, что рассказывала Наталья о роде занятий старшего Делавиня. Сколько ей помнилось, та обвиняла соседа чуть ли не в тунеядстве.
— Он не очень вам надоедал, этот негодяй? — Делавинь захлопнул дверцу и теперь смотрел прямо в лицо женщины пристальным взглядом, начинающим ее смущать. — Если начнет болтать глупости и мешать, гоните его в шею. У мерзавца полно дел, которыми ему надо заниматься, вместо этого он предпочитает шататься по всей округе и делать вид, что помогает кому-то по саду.
— Нет, что вы… — Александра уже с трудом выдерживала взгляд Делавиня. Она ничуть не была польщена, что сделалась предметом его мужского интереса, которого тот и не думал скрывать. — Дидье ничуть мне не мешает. Кроме того, я не думаю, что пробуду здесь долго.
— Садитесь же! — опомнился Делавинь, гостеприимно распахивая дверцу со стороны правого переднего сиденья. — Вы домой? Я вас отвезу.
Александра едва не отказалась. Она хотела, как и намеревалась вначале, прогуляться по деревне, да и присутствие этого человека не казалось ей желанным. Неизвестно, по какой причине, Делавинь вызвал у нее резкое неприятие. Насколько Дидье был легким, светлым, настолько его отец казался тяжелым и темным. Сын был словно соткан из солнечных лучей, отец — вылеплен из земли. Однако, секунду подумав, она приняла приглашение и уселась в машину. «Не стоит обрывать единственный контакт, который я могу установить… Если кто и знает правду о „Доме полковника“, то это старший Делавинь!»
— Значит, вы к нам ненадолго? — начал тот светский разговор. — Почему же? Пожили бы… Здесь можно хорошо отдохнуть. Парижане приезжают…
— Да, но я-то здесь не для отдыха, а по делу, — пояснила женщина.
Делавинь покосился на нее:
— Сын мне что-то говорил про ваши дела у Лессе. Вы ночевали сегодня в замке?
— В замке? — Александра не сдержала смешка. — Ну, какой это замок… Это так, загородный домик. От замка ничего почти не осталось.
— Я знаю. — Делавинь расплылся в широкой улыбке, ничуть не украсившей грубое темное лицо. Его крепкие желтые зубы, редко сидевшие в деснах, казались похожими на лошадиные резцы. — По привычке так его зову, как и все тут. На самом деле от замка осталась груда камней… Я лазал в этот парк еще мальчишкой. Мы там весело проводили время — гоняли по чаще, играли в индейцев, пугали друг друга почем зря… Никто и не думал, что замок в конце концов купят. Все привыкли к тому, что хозяев там нет… Двести лет их не было.
— Почему к Лессе плохо относятся в деревне? — прямо спросила Александра.
Делавинь вновь покосился на нее и загадочно улыбнулся. Помолчав, он проговорил, указывая в окно:
— Вот, видите этот дом на углу?
Машина ехала медленно, и Александра успела рассмотреть ничем не примечательный серый дом, стоявший в ряду своих вполне безликих соседей.
— Да, и что в нем интересного? — спросила она.
— Ничего, ровным счетом… Кроме того, что им уже двести лет владеет одна и та же семья. А вот дом напротив, красноватый, кирпичный, видите? Он новый, его построили только после войны, но все же сейчас в нем живут внуки тех людей… Я почти про каждый дом здесь могу сказать что-то похожее. Такой уж у нас городок… Вот вам и ответ!
Произнеся с крайне глубокомысленным видом эту речь, Делавинь замолчал, словно предоставляя собеседнице возможность восхититься. Но Александра, сама удивляясь своей горячности, возмутилась:
— Хорошо, люди построили эти дома, живут в них десятилетиями и столетиями, но что тут такого похвального? — спросила она. — И разве виноваты Лессе, что они не местные уроженцы? Вы меня шокируете, если честно…
— Они ничем не виноваты. — Делавинь слегка дернул рябоватой щекой, что, по всей видимости, означало недовольство. — Все правильно, деньги у них есть, замок продавался в очередной раз, они его и купили. Никто на них не в претензии за это. Только зачем они все стали переиначивать по-своему?
— Они теперь хозяева, — напомнила Александра. — Имеют право.
— А те, кому перемены не нравятся, имеют право их не замечать.
— Да что такого сделали Лессе?! — воскликнула художница. — Починили ограду, расчистили часть парка… Собираются восстановить склеп в прежнем виде…
Делавинь издал короткий горловой звук, словно собирался откашляться, но в последний момент передумал.
— Кстати… — Александра, опомнившись, смягчила воинственный тон. — Об этом склепе я услышала много интересного. Оказывается, ваш предок, знаменитый полковник Делавинь, купил сфинксов, которые раньше охраняли вход в грот…
— Так и было, — с важностью подтвердил Делавинь.
— Лессе, кажется, хотели приобрести их у вас?
— Ну, дай им волю, они приобрели бы и мою, и вашу душу… Взамен своих, — сквозь зубы пробормотал мужчина.
Александра, изумленная этим замечанием, взглянула на него внимательнее: