— Ни в коем случае! Если сектанты найдут радиочастотную метку, то сразу же выпроводят Нефедова за ворота. Им какие бы то ни было проблемы ни к чему.
— Нет так нет. — После некоторой паузы Алинка мечтательно произнесла: — Я уже представляю себе Степана в крестьянской одежде, с бородой, копающегося в контейнерах с пищевыми отходами… Пожалуй, я даже подам ему какую-нибудь черствую плюшку.
* * *
Догадки догадками, но все равно следовало проверить, что Нефедов собрался ехать в Кумачевку, а не в областной центр. Встав пораньше, я села в «Мини-Купер» и поехала на Ново-Московский тракт. Простояв часа два на выезде из города, я наконец увидела черный «Фольксваген Туарег» с нефедовскими номерами. Убедившись, что Степан движется в правильном направлении, я вернулась домой. Дедуля только встал. После завтрака он пошел прогуляться по поселку и вскоре принес новость — Лена ушла от Анисимовой.
— Так где же она? Почему ты не привел ее к нам?
— Пока в этом нет необходимости, — сказал мне дед. — Леночка, заплаканная, с чемоданом в руках пришла к своей подруге Тоне. Ее хозяйка поинтересовалась, что случилось, внимательно ее выслушала, прониклась к ней сочувствием и предложила остаться, пока на месяц. Дело в том, что няня Головачевых уже три года не была в отпуске, вот Лена ее временно и заменит.
— Ну что ж, это не самый плохой вариант. А как же ты это выяснил?
— Встретил около магазина Тоню, она мне и рассказала последние новости, не особо вдаваясь в подробности.
— Странно, что Анисимова все-таки выгнала домработницу, — сказала я, переварив информацию. — Я слышала ее вчерашние размышления по этому поводу…
— Так-так-так, любопытно, — заинтересовался Ариша. — И что же она говорила?
— Для нее лишиться прислуги — это все равно что остаться без рук. За последние месяцы Валерия Николаевна отвыкла убирать за собой постель, мыть полы, стирать, гладить, готовить, мыть посуду. Так что, уволив Лену, ей пришлось бы очень быстро искать ей замену. А гарантии, что новая домработница будет по всем параметрам лучше старой, не было никакой. Так что из двух зол Анисимова решила выбрать наименьшее, то есть Лену.
— Видать, ночью или утром что-то произошло, — предположил дедуля. — Если бы Нефедов не обнаружил и не уничтожил «жучок», мы могли бы узнать, что именно.
— Может, другие что-то зафиксировали? — предположила я.
— Так ты их не прослушивала сегодня?
— Нет. — Я включила прослушку и стала щелкать кнопками.
— Ксюша! Дочка, это ты? — передавал «жучок» в автозаписи. — Это не ты… Кыш! Кыш! Афонина? Ты что здесь делаешь? Ты же умерла! Звонкова, и ты здесь? Прочь! Прочь!
— Полетт, я не понял, она что, бредит?
— То ли это сон, то ли галлюцинации, — высказалась я.
— Нет! Нет! — истошно кричала Анисимова. — Зачем вы все здесь? Нет, я не пойду!
— Валерия Николаевна, проснитесь, — послышался голос домработницы. — Я вам воды принесла…
— Лена? Ты что делаешь посреди ночи в моей комнате? Отравить меня вздумала? Или обворовать?
— Да как вы могли такое подумать? Вы звали на помощь…
— Я? Тебя? А правдоподобнее ты ничего придумать не могла? Пошла вон, тварь!
— Хорошо, я уйду! Вы больше никогда меня не увидите, — захлебываясь слезами, говорила Леночка.
— Ну вот, теперь все понятно, — вздохнул Ариша. — Посреди ночи Лена услышала крики наверху, пошла к хозяйке, чтобы ее успокоить, а та набросилась на нее с обвинениями… Все-таки это наша с тобой, Полетт, вина, что Лена лишилась этого места…
— Дедуля, ты проникся такой симпатией к этой девочке, — недвусмысленно заметила я. — Что бы это значило?
— Не знаю, о чем ты подумала, Полетт, но поверь мне, в моих мыслях нет ничего дурного. Если бы Лена знала, что происходит с ее хозяйкой, она не принимала бы так близко к сердцу ее необоснованные придирки и беспочвенные подозрения. Наверняка она стала копаться в себе, пытаясь понять, что сделала не так и можно ли было как-то избежать произошедшего…
— Ариша, я не поняла, ты хочешь рассказать Лене, что мы с тобой стали сводить ее хозяйку с ума, а она просто попала под раздачу?
— Умом я понимаю, когда лес рубят, щепки летят, но вот тут, — дедуля прижал руку к сердцу, — не спокойно. Лена как-то сказала мне, что Анисимова относится к ней как к дочери. Выходит, эта девочка из-за нас второй раз потеряла свою мать…
— Действительно, Валерия Николаевна как-то, разговаривая сама с собой, сетовала на то, что эта кроткая, работящая, а главное, находящаяся рядом девочка — не ее дочь Ксюша. Произошла сублимация материнской любви. Увы, если родной дочери Анисимова была готова простить все — грубость, невнимание, пренебрежение, то Лене она стала ставить в вину даже то, чего та не совершала. Этот конфликт рано или поздно случился бы и без нашего вмешательства. Мы его лишь ускорили.
— Может, ты и права, — пожал плечами Ариша и вышел из моей комнаты.
Я вспомнила диагноз доктора Филимонова: вытесненный психологический конфликт, обусловленный подсознательным чувством вины. Сомневаться в компетентности пожилого доктора не приходилось. То, что произошло этой ночью, лишь подтверждало этот диагноз. Анисимовой привиделись люди, погибшие по ее вине, и она стала отгонять их от себя, выкрикивая вслух: «Кыш! Прочь!» Проснувшись, она увидела свою домработницу и, скорее всего, сразу же забыла о своем видении. Осознанным чувством вины даже и не пахло.
Валерия Николаевна вернулась домой около семи вечера. Примерно через час я услышала, как она сокрушалась:
— И почему он отключил мобильник! Полдня не могу до него дозвониться! А Ленка? Что она за фортель такой мне устроила! Ушла! Бросила меня одну в такой сложной ситуации… Мне что же, самой теперь гладить, посуду мыть? Так и быть, сама позвоню ей… И она туда же! Тоже вне зоны доступа… Так, где-то у меня был номерок Тоньки… Тоня? Здравствуй, это Валерия Николаевна! Скажи, моя Лена у тебя? Позови ее, я хочу с ней поговорить! Что? С каким ребенком? Твои хозяева взяли ее на работу? Да как они могли переманить мою домработницу! Я ее не увольняла! Так, живо дай мне свою хозяйку! Нет дома? А хозяин… Занят? А мне наплевать, чем он занят! Вот гадина, отключилась! Ладно, я Головачевым еще устрою… Будут знать, как переманивать прислугу!
Поздно вечером мне позвонила Алина.
— Полька, похоже, дело выгорело! — радостно крикнула она в трубку. — Соня разыскивает мужа и не может его найти. Его мобильник не отвечает, а Григорий, которому она позвонила, сказал, что к нему Степан не заезжал. Наверняка Нефедова думает, что муженек решил гульнуть от нее, а он — в секте! Поля, а ты чего молчишь?
— Думаю, что Соня предпримет меры через несколько дней после исчезновения супруга.
— Наверное, пойдет в полицию… Но ведь его же быстро не найдут, нет? — поинтересовалась у меня Нечаева.