Я указал Татьяне на удаляющуюся ссутулившуюся спину Гоши:
– Пошел ставить на уши всю деревню. Слава Шерлока Холмса мне теперь обеспечена!
Татьяна прижалась ко мне, я обнял ее за плечи и поцеловал тихонечко в висок.
Поскольку Гоша скрылся из виду, мы вернулись в дом и как-то очень быстро снова оказались в постели, из которой раньше нас выдернул Гоша, только уже без одежды. И пошло оно все куда подальше!
Я чувствовал, что идиллия наша скоро прервется.
– Таня, давай переберемся ко мне? – предложил я ближе к вечеру. – Думаю, нас не оставят в покое. Братва пожалует в гости. Принимать их в охотничьем доме будет проще.
– Ты иди. Я приду позже. Немного займусь хозяйством.
В своем доме я отыскал в загашнике новые «уши» под замок, которые и приколотил, потом занялся готовкой. Нажарил грибов, картофана с неизменной тушенкой. Дичь-то теперь стрелять было не из чего! Конечно, надо будет съездить за другим ружьем, решил я, раз уж здесь придется задержаться, вот только когда?
Братва, как я и предполагал, долго себя ждать не заставила. Пришли Рома, Хустов, Саня-Паритет, отец покойного Славика-Чумы, и еще пара малознакомых мне мужиков, Петя и Миша. Разумеется, Петровы. Не братья, не дядя с племянником и тем более не отец с сыном. При виде такой толпы я, однако, не испугался за свой ужин. Надо отдать должное местным, они очень редко едят в гостях, чайку разве что выпьют, если водки нет. На худой конец – пива. Меня известили, что монтажники-зэки закончили работу. Хустов установил кабели, те, что были.
– Это ты нашел Никотиныча, Витя? – спросил я Хустова.
– Нет, это Рома.
– Ах да…
– Он прямо на дороге, на усу лежал, – встрял Рома. – Ментов вызвали, проводили.
– Как его убили?
– Из ружья, в шею. Позвоночник перебит, когда поднимать его стали, едва голова не оторвалась…
Меня аж передернуло от такого натурализма.
– Спасибо, Рома, можно без подробностей. А что следствие?
– Следствие здесь. Я и возил туда бригаду на Гошином «уазике». На «Волге» своей хрен проехали бы! Говорят, стреляли шагов с тридцати-сорока.
– Меткий выстрел, однако! – заметил я. – С такого расстояния в шею попасть…
Мое замечание никто не оспорил.
– Следак будет всех допрашивать, где кто был в момент убийства, то есть вчера утром.
После Роминых слов все кинулись вспоминать свое местонахождение, но вслух высказался только Хустов:
– Я на заводе торчал все эти дни… Надо кабели недостающие везти, – вспомнил он, смутившись.
Я не стал шутить про растрату при малознакомых Мише и Пете, да и Паритета я знал лишь в рамках двух пьянок, поэтому только напомнил Хустову, что надо обратиться к Флоре, не затягивать.
– Она про тебя спрашивала, – сказал Витя, – ждет схему поставки сырья.
– Да-да. – Теперь настала моя очередь смущаться. Устраивая свою личную жизнь, я даже не перезвонил Никитину. Решил немедленно, при всем честном народе, изобразить бурную деятельность. Достал сотовый и набрал нужный номер: – Серега, привет! Извини, что не звонил. Занят был. Грибы собирал.
– Ха-ха-ха! – засмеялся в трубку Никитин. – Мне бы такие занятия.
– Я тебе сразу сушеных банку привезу, – пообещал я.
– Спасибо, не откажусь, – поймал меня на слове цепкий коммерсант.
– Заметано! Что у нас по сырью для стекольного?
– Я отправил факс по тому номеру, что ты называл. Совсем недавно. И его приняли. Дама с приятным грудным голосом.
– А! Это Флора. Она как раз хозяйка завода, я тебя потом познакомлю… За факс спасибо, посмотрю.
Попрощавшись с надежным компаньоном, я сказал Хустову:
– Вот, в фирме определились, информация у Флоры. Так что вези, Витя, недостающие кабели, а мы с хозяйкой согласуем лучшую в мире схему поставок.
Мужики ушли, напившись чаю. Я разволновался из-за того, что Татьяны до сих пор нет, и сам отправился за ней. И вот ужас! У крыльца увидел небольшую серебристую иномарку. Вернулись тетя с дядей. Ох, напрасно тетя… Этого-то я и боялся. Правда, не больше всего на свете. Я – дядька взрослый, моя милая – тоже не школьница, разберемся! Я постучал в окошко. Татьяна догадалась, кто это, и вышла сама.
– Привет! – сказала она так, словно мы давно не виделись, и поцеловала меня. – Я к тебе заходила, но услышала голоса и решила, не стоит. А потом – вот! – кивнула она на серебристый автомобильчик.
– Я понял. Что, сильно они напуганы?
– Да нет, не очень. Они еще всего не знают, что в деревне творится.
– Сколько денег украли, выяснилось?
– Семьдесят тысяч из Тараса Бульбы, еще десять – из ящика.
– Чего они их с собой не взяли? Впрочем, как и я – ружье! Не бог весть какие деньги, но для деревни…
– Вот именно. Как моя зарплата врача за полгода.
– Погуляем, когда освободишься?
– Да я уже свободна.
– Тогда оденься теплее, сходим на речку.
– А что там?
– Там речка.
– Хорошо. Сапоги обувать?
– Не надо. Мы не пойдем через луговину. Пойдем в обход, как все нормальные герои. Я тебе покажу дорогу.
Татьяна ушла в дом и быстро вернулась. Я вывел ее за деревню по асфальту, затем по тропинке, за мостом через Шуду, мы спустились к переправе. Я показал ей на бревно, переброшенное с берега на берег довольно высоко над водой:
– Не испугаешься?
– Нет, – кивнула Татьяна и спокойно перешла по нему.
– Ловко! – Я перешел за ней следом и сразу указал на естественную скамью перед нами: – Смотри, какое классное дерево пропадает!
Я уселся на него, а Татьяна устроилась у меня на коленях. Мы замерли и долго молчали, слушая тихое журчание воды и думая каждый о своем. Было совсем темно, но глаза привыкли довольствоваться лунным светом. Надо было возвращаться, и я шепнул ей на ухо:
– Пойдем ко мне?..
До утра Татьяна не осталась, чтобы избежать лишних разговоров с родственниками.
Я успел открыть один глаз и только подумал, что мне делать дальше, подремать еще немного или вставать, как услышал:
– Андрей!
«Кто это?» – Я не узнал пришедшего по голосу и отдернул занавеску: Хустов. Ну, ладно, этого можно было простить. Кажется, он будил нас реже других. У меня вдруг блеснула искрометная идея по поводу этих побудок! Надо будет обязательно ее осуществить! Приберечь ее для Валерика взамен упущенного шанса с ужом, которому я подарил свободу, после того как у змеи внезапно появилась пара. Я надеялся, моя новая затея Валерику будет тоже приятна!