– Надеюсь, и эта ночь будет светлой, – сказал Тарин, посмотрев на небо, когда уже начало смеркаться.

– Хорошо бы, – кивнул я.

Вообще уже сильно болела поясница, с непривычки, и очень хотелось спать, чему еще способствовало убаюкивающее раскачивание в седле. Но Тарин не угадал, примерно через час пути, когда уже стемнело, поднялся мерзкий холодный ветер, по небу побежали тучки и пошел промозглый мелкий дождь… А ехать надо, мы накинули плащи, кто свои, кто трофейные, и продолжили путь и под утро уже добрались до заимки. Немного рассвело, и наша кавалькада остановилась у первого дома с забором из почерневших от времени толстых жердей. Лающий волк, большой и лохматый, очень похожий на кавказскую овчарку, не желая вылезать под дождь из будки, громко лаял, высунув только голову. Из крепкого сруба вышел рослый парень с увесистой дубиной в руках и посмотрел на нас.

– Хотели чего? – крикнул он и, поняв, что его дубина выглядит смешно, прислонил ее к стене.

– Мы к Мануку, в гости… Тут он? – крикнул в ответ Тарин.

– Тут, где ж ему быть… проводить, или знаете дорогу?

– Знаем, – ответил Тарин.

Парень кивнул, забрал дубину и, вернувшись в дом, закрыл за собой дверь. Мы тронулись дальше и, доехав до каменного одноэтажного, но большого дома остановились. Дождь усилился, лошади фыркали и беспокоились. Тарин соскочил с коня и пошел к дому, он хотел было постучать в дверь, но она открылась раньше и в дверях показался бородатый мужик, вылитый Карл Маркс с картинки, в руках он держал короткий меч. Тарин скинул капюшон и показал лицо, а мужик от удивления аж присел, потом сунул меч в ножны на поясе и, широко расставив руки, заулыбался и что-то сказал. Они крепко обнялись, похлопав друг друга по спинам, перекинулись парой слов, и Тарин, развернувшись к нам, крикнул:

– Коней в сарай, вьюки снимайте и все в дом.

Все мы были продрогшие, мокрые и уставшие, и теперь, сидя прямо на полу рядом с очагом и попивая горячее вино, мы все испытывали просто сказочные ощущения. В доме тепло, комната большая и всех вместила. Манук был не только сотником княжеского войска в прошлом и хорошим другом Тарина, еще он был главой не богатого, но уважаемого рода, и в этих землях, рядом с хартами… его уважали, и с ним считались и харты и другие соседствующие рода. Я прислонился к стене, вытянув босые ноги поближе к очагу и наслаждаясь его теплом, горячее вино уже разогрело меня изнутри, и, допив кружку, я поставил ее на пол и закрыл глаза. Уже задремывая, сквозь сон слышал, как Тарин рассказывает Мануку правду о смерти князя Васлена, о наследнике, не забыв представить Талеса, и обратился с просьбой собрать всех глав родов окрестных земель на Совет Родов. Дальше уже не слышал, вырубился…

Проснулся от того, что рядом что-то звякнуло, открыл глаза и увидел просто монументальную женщину, которая возилась у очага и что-то готовила в большом медном котелке, от которого, к слову, по всей большой комнате распространялся вкусный запах тушеного мяса.

– Проснулся? – спросила меня женщина.

– Угу, – кивнул я и осмотрелся. – А где все?

– Во дворе…

Намотал портянки, влез в сапоги, вышел во двор и сразу зажмурился. Яркое солнце, на небе ни облачка и тепло, хоть и пахнет осенью… Этот запах ни с чем не перепутаешь. Вся наша компания вместе с хозяином дома сидела за длинным столом рядом с сараем. Варас, увидев меня, махнул рукой.

– А чего не разбудили-то? – спросил я его, когда присел рядом.

– Будили, – улыбнулся Варас, – только ты не просыпался, а Тарина так пихнул в бок, что он даже закашлялся.

– Вымотался просто в походе… О чем вы тут?

– Тарин, Талес и Манук собираются ехать, будут встречаться с главами родов и с теми, кто обет преданности нарушил… Будут Совет собирать.

– Понятно… А что, Дарина и Чернава в безопасности там, ну на заимке?

– Вот съездим, проверим, да и вывезем их оттуда, неспокойно что-то мне.

Я кивнул, дождался, когда Тарин закончит что-то говорить Мануку, и спросил его:

– Сколько времени на разъезды уйдет?

– Дней десять, не меньше, – ответил Тарин.

– Мы с Варасом тогда съездим на север, к болотам и вернемся.

– Хорошо, Туска и Даука с собой возьмите… На дорогах неспокойно, Манук вот говорит, что много лихих людей появилось, обоз у них ограбили в двух днях пути на север.

– Хорошо. Возвращаться сюда?

– Нет, – помотал головой Тарин и, пододвинув ко мне подорожный лоскут, сказал: – Вот тут большой многодворец – Старый камень, на север от Красного леса, через десять дней мы будем там все. В тех местах много холмов, где можно незаметно лагерь поставить на пару сотен ратников, ну и Совет Родов там всегда проходил.

Так и решили, после ужина Варас и Даук отобрали себе снаряжение и оружие из трофеев, выезжать всем предстояло с рассветом, и мы пораньше улеглись спать.

Севон "купец"

Начинало темнеть, и три фургона съехали с дороги. Обоз встал на ночлег в сутках пути от границы земель Желтого озера. Один из охранников обоза привязал вертикально к одному из фургонов длинную жердь с синим флажком.

– Хорошо видно, – спросил Севон, задрав голову.

– Да, господин, издалека видно будет… когда наемников ждать?

– Завтра утром будут, – ответил Севон и поправил широкий пояс – неудобно ему это облачение, – а ты завтра сразу гонцом в городище, доложишь Корену, получишь от него распоряжения и быстро обратно гони, коня не жалей, на постоялых дворах по пути менять будешь, люди предупреждены. А сейчас выстави охранение и ужин готовьте, проголодался я в пути.

– Хорошо, господин.

* * *

Заимку Манука мы покинули первыми. Я и Варас верхом, а Туск и Даук в небольшом фургоне, в который запрягли трофейных лошадей. Уже всходило яркое солнце, и погода обещала быть хорошей, хоть уже и прохладно по утрам. Перед выездом я прикинул по дорожному лоскуту наш путь, и выходило, что уже к завтрашнему вечеру будем у Красного леса, до этого по пути будет несколько остановок на постоялых дворах небольших многодворцев, где можно накормить и напоить лошадей, да и самим перекусить.

Глава 34

Мы без приключений добрались почти до самого Красного леса и встали на ночлег на постоялом дворе, в весьма мрачном многодворце, вероятно, соседство с неспокойными местами сказывается. Всего дворов десять, но постоялый двор большой и вполне процветающий, так как путники, которым предстоит пересечь Красный лес, всегда останавливаются здесь. Прислуга постоялого двора приняла лошадей и увела на конюшню, а фургон закатили в большой сарай, где стояла пара груженых телег. Мы всей компанией прошли в корчму, большой зал, два десятка столов и столиков, людей хватает, почти все столы заняты.

– Есть свободные места для ночлега? – поинтересовался я у хозяина, который сразу же подошел к нам, как только вошли в корчму.