– Дома он уже, – говорил тем временем Илья Павлович в трубку. – Ну, наподдали ему. Конечно, не так, как в прошлый раз, хотя все равно изрядно. Да, уже вызвали, только что-то он все никак до нас не доедет. А вот этого пока не знаю, но если это «Консорциум», то, видимо, что-то у них поменялось, они от него какую-то подпись на некий документ хотели. Не водилось за ними такого раньше, да и потом – что Киф такого подписать мог? Да, вот еще что, хотите посмеяться? Нет, момент тот самый. А вы, между прочим, черт, и Валяев тоже, и даже я, наверное. Какой? С рогами, уж извините, и, наверное, еще и с хвостом. Нет, я не пил таблеток, ни красненьких, ни зелененьких. Да нет, на самом деле это смешно, вы тоже посмеетесь, когда я вам потом объясню почему. Нет, сначала я вам расскажу, а вот потом вы с ним поговорите. Нет, по голове не били особо.
Дверь в комнату открылась, и в нее вошла Вика, катя перед собой сервировочный столик на колесах, она его с полмесяца назад откопала на балконе, где он стоял перед этим несколько лет, служа подставкой для разнообразного хлама, отмыла, отчистила и на мой вопрос: «Зачем тебе эта рухлядь?» – неизменно отвечала:
– Пригодится.
Надо же – угадала, пригодилось. Смотрелось все очень даже комильфо – чайнички, варенье в розетке, нарезанный хлеб, масло, сыр, лимон. Все как в порядочных домах прямо.
– Ага, вот и славно, – радостно хмыкнул Азов. – Ну все, Максим Андрасович, я пошел чай пить. Что?
Азов выслушал то, что ему говорил шеф, недовольно поморщился и сунул мне трубку:
– На, держи, тебя заместитель повелителя ада хочет слышать.
Я выдал кривую улыбку и приложил трубку к уху.
– Киф, что там у тебя за фантазии? – Зимин явно был удивлен услышанным. – Тебя точно по голове не ударили?
– Ну, не скажу, что вовсе не ударили, – уклончиво ответил я. – Съездили по роже разок…
– Разок – это не страшно. – Зимин посопел в трубку. – Завтра с утра подъедешь к нам, пообщаемся. И не думай, что я буду с тобой на этот раз либеральничать.
– Завтра? – Я вздохнул. – У меня на завтра одно дело в игре намечено, чревато его пропускать. А сколько там по времени выйдет – кто его знает. Может, вечером?
– Вечером я занят. – Зимин помолчал. – Тогда позже приедешь.
– Яволь, – почему-то на немецком ответил я.
– Вот не бывает у тебя без приключений, – посетовал Зимин и повесил трубку.
– Огреб? – Азов отхлебнул чаю и зажмурился от удовольствия как кот. – То ли еще будет, нечего любимое руководство нечистой силой считать.
– Кем? – Вика вытаращила глаза.
– Вика, вы слишком эмоциональны. – Азов снова отхлебнул чаю. – Это наши с Кифом шутки. Мы же с ним записные остряки.
В дверь позвонили – наконец-то прибыл доктор, скорее всего, поднятый с постели. Вика вскочила, собираясь открыть ему.
– Ладно, тебя сейчас будет мурыжить человек в белом халате, а я, пожалуй, пойду, никогда не любил эту братию. – Азов допил чай, засунул в рот остатки бутерброда и встал с кресла. – Вика, задержись. О том, что случилось, в редакции – ни полслова, откуда синяк у шефа, все равно никто не спросит, начальству таких вопросов не задают. Все понятно?
– Предельно, – ответил я за нас обоих.
– Молодцы. – Азов пошел к двери.
– Илья Павлович, я вот еще что вспомнила. – Вика замялась. – У этого, ну, который у них главный был, у него перстень был массивный, серебряный.
– Перстень? – Азов повернулся к ней. – Какой? Печатка или с камнем? Какой рисунок?
Вика пожала плечами:
– Так разве разглядишь? Но не с камнем, это сто процентов.
– А точно серебряный? – Азов прищурился.
– Конечно. – Вика одарила его недоумевающим взглядом, в котором читалась легкая обида от того, что кто-то усомнился в ее умении разбираться в драгметаллах. – Золото блестит по-другому.
– Молодец, девочка. – Азов потрепал ее по плечу и продолжил: – И вот что, молодежь. С завтрашнего дня никаких такси и своих машин, понятно? По крайней мере, пока я не разберусь, откуда ветер дует. Прикомандирую я к вашему семейству отдельное транспортное средство, с демоном-водителем.
Я шмыгнул носом. Мне было стыдно.
– Вот, вот. – Азов поднял руки к потолку и глумливо сообщил вверх: – И этого человека мы приняли в наш коллектив!
– Вик, открой лекарю, – не выдержал я. – Они же сейчас дверь вынесут, если ему не открыть, подумают, что мы тут уже неживые.
– А, да. – Азов махнул Вике. – Это верно.
Вика вышла. Илья Павлович подошел ко мне и выкинул совсем уж непонятную штуку – он отвесил мне сначала один щелбан по лбу, потом второй.
– За что? – полюбопытствовал я, потирая лоб. – Мне вроде и так сегодня прилетело по полной.
– Один за то, что часами не воспользовался, которые я тебе дал. Если бы вспомнил – и тебя об асфальт бы не шваркнули, и мы бы этих гавриков повязали.
– А второй?
– За то, что дурак и удачи своей не видишь, которая у тебя под носом ходит. Потеряешь – потом локти грызть будешь. Я знаю, я сам так же обсохатился когда-то.
Азов шлепнул меня ладонью по лбу и вышел в коридор.
– Хозяюшка, я ушел. А вам, доктор, вон туда, там наш болезный стоит, вас ждет.
Доктор попался въедливый, он мял мне живот, заставил посетить уборную, долго выяснял, что я там испытал и увидел, навыписывал каких-то препаратов, впихнул свой телефон с наказом сделать УЗИ и наконец-то ушел.
– С тобой невозможно никуда ходить, – печально сообщила мне Вика, увозя столик обратно на кухню. – Всякий поход в любой очаг культуры превращается в приключение с непредсказуемым финалом.
– Такой вот я человек, – кряхтя, согласился с ней я, пытаясь устроиться на диване поудобнее.
– Ты невыносимый человек, и я не понимаю, как ты дожил до своих лет.
– Случайно, – заверил ее я. – По чьему-то недогляду.
– Дурак. – Меня погладили по голове и поцеловали в лоб.
Вика ушла, в ванной зашумела вода, я было подумал, что надо бы наведаться туда же, и уснул.
Разбудил меня звонок в дверь. Я сонно поморгал, охнув, встал и пошел открывать.
– Почему не спрашиваете, кто там, Харитон Юрьевич? – хмуро спросил крепкий парень в черном костюме, которого я увидел за дверью. – Я понимаю, что вы, люди творческие, все безалаберные, но элементарные меры безопасности надо соблюдать. Вот доложу Азову, так он прямо у вас пост поставит.
– Не надо пост, – пробормотал я. – Только поста мне и не хватало.
– А раз так – коли звонят в дверь, сначала смотрите в глазок, спрашивайте, кто там. Если незнакомый кто – не открывайте и нам сразу звоните. А если я злодей? – продолжал отчитывать меня безопасник «Радеона» (я уже смекнул, кто это).