Пришлось доставать фен и сушить парик с его помощью. Это заняло у меня полчаса, примерно столько же времени мне понадобилось, чтобы расчесать его.
Когда, наконец, я позвонила Софе, чтобы сообщить ей о том, что выезжаю, она набросилась на меня с бранью.
— Ты что, хочешь, чтобы я с ума тут сошла? Ты знаешь, сколько времени? Я уже не надеялась застать тебя в живых…
Последние слова она произнесла сквозь слезы, и я поняла, что она до сих пор не может прийти в себя.
— Извини, пожалуйста. У меня были срочные дела.
— А позвонить ты не могла?
Я еще раз извинилась и выскочила из гостиницы под дождь. На мое счастье, на стоянке было несколько пустых такси, и я даже не успела промокнуть. Один из таксистов вышел из машины, раскрыл зонтик и подбежал ко мне к зависти своих менее догадливых товарищей.
Через полчаса я была у Софы.
— Ну, слава богу, — облегченно вздохнула Софа при моем появлении. — Ты, наверное, промокла, пойдем выпьем чего-нибудь.
Судя по всему, она уже сделала это до моего приезда, и ее можно было понять. Благодаря этому она немного успокоилась и была в состоянии не только разговаривать, но даже разогреть мне ужин.
И Пауль и сестра Софы уже давно спали, и мы уселись на веранде вдвоем.
На столе стояла початая бутылка коньяку, из чего я сделала вывод, что именно здесь меня дожидалась Софа. Она налила мне полную рюмку и положила в тарелку фаршированный перец. Покончив с этим, она побежала на кухню и принесла оттуда две бутылки пива. Разумеется, немецкого.
— Ну, как ты? — грустно спросила Софа, когда мы выпили по первой рюмке.
— Да как тебе сказать…
— Они до сих пор стоят у меня перед глазами, — сказала Софа и прикрыла глаза рукой. — Давай еще по одной.
Она наполнила рюмки и проглотила свою одним глотком.
— Господи, как все было хорошо. Аня, ты не поверишь, у меня несколько лет не было никаких проблем. Я знаю, кого-то убивают, где-то стреляют на улицах, но все это было как будто в другом мире. И я никогда не думала, что меня это когда-нибудь коснется. Даже вчера, когда появились эти подонки, я, конечно, испугалась. Но я не думала, насколько это серьезно.
У нее на глазах опять появились слезы. И она снова заговорила, ей хотелось выговориться.
— Я каждый день благодарила бога. Думала, какая же ты, Сонька, счастливая. Единственное, чего мне не хватало в жизни, — это детей. Но я все откладывала это, думала, еще успею. Вот меня бог и наказал…
Я ковыряла вилкой остывающий перец, и неожиданно мне захотелось закурить.
— У тебя есть сигареты? — спросила я.
— Конечно, я сейчас, — кивнула Софа и выбежала в соседнюю комнату.
Мне иногда приходится курить в той или иной ситуации, но я до сих пор считаю себя некурящей. И теперь меня удивило это неожиданное желание.
Софа принесла пачку «Салема» и зажигалку. Она была настолько потрясена, что, видимо, просто забыла про их существование и теперь затянулась с жадностью.
Некоторое время мы курили в полной тишине. Второй раз за последние два дня я слышала тиканье Софиных кварцевых часов.
— Как ты думаешь, чего они хотели? — спросила я.
Я искренне сочувствовала ей, но ни на минуту не могла забыть о том, ради чего приехала в Одессу. А именно теперь Софа могла сообщить мне что-то, действительно важное.
— Я не знаю, — покачала она головой. — Пауль мне ничего не говорит. Видимо, он не хочет меня расстраивать или боится испугать. Но я же вижу, что он что-то от меня скрывает.
— Но они чего-то хотели от Пауля. Именно от него, — сказала я. — Герман их не интересовал.
— Я это поняла, — согласилась Софа.
— Значит, это не связано с делами фирмы. У Пауля здесь еще какие-то дела?
Я задавала вопросы напрямую, ведь я находилась здесь в качестве подруги, а какая подруга на моем месте не задала бы этого вопроса? Тем более, если бы сама чуть не погибла из-за Пауля.
— Теперь я в этом уверена, — ответила Софа. — Но мы с Пашей никогда не говорили о делах. Я не знаю до сих пор, чем он занимается в своей фирме. Понятно, что пивом, но что входит и его обязанности, я не знаю. Догадываюсь, что Герман — его начальник. Но для меня это было неважно.
— А что по этому поводу думает Валера?
— Валера тоже не из разговорчивых, — пожала плечами Софа, — ты, наверное, заметила. Я всегда знала, что его боятся в городе, но никогда не думала, что он может…
И Софа опять заплакала. Теперь уже я сама налила ей полную рюмку коньяка.
— Софа, — осторожно спросила я, — ты собираешься замуж за Пауля? Извини за нескромный вопрос.
Софа улыбнулась сквозь слезы и опять пожала плечами.
— Не знаю. Мы не говорили об этом. Три недели назад приезжал его отец, и Паша нас познакомил…
— Он приезжал по делам?
— Нет, — уверенно сказала Софа. — В гости. Да и то проездом. Он путешествовал на пароходе и таким образом попал в Одессу. Мы его встретили, показали ему город, сфотографировались… Да я сейчас тебе покажу.
Она снова вышла куда-то и вернулась через пару минут.
— Вот, посмотри, — сказала она, протягивая мне пачку фотографий.
Она встала у меня за спиной и комментировала каждый снимок:
— Это мы его встречаем.
— А это мы у Пашиной машины.
Софа не удержалась от вздоха, когда комментировала этот знакомый мне еще с Англии снимок.
— Это мы на пляже.
— Это дома.
На этой фотографии папаша Курт, Пауль и Софа сидели на той самой веранде, на которой мы были теперь. Стол ломился от фруктов и выпивки, и у всех троих были счастливые веселые лица.
— Это я их снимала, а это мы его провожаем.
С этими словами она вернулась на свое место и подняла рюмку.
— Хорошее было время.
— А Пашин папа занимается бизнесом? — спросила я, разглядывая последнюю фотографию. На ней папаша Курт обнимал Софу за плечи, показывая другой рукой на большую дорожную сумку у своих ног.
— Нет, он работает на фабрике, что-то наподобие мастера, — ответила Софа, прикуривая очередную сигарету.
Я прикинула в голове, сколько лет понадобилось бы Курту, чтобы заработать ту сумму, которую он выручил за иконы, и мне стало понятным его возбуждение на аукционе.
— А как Пауль попал в Одессу? — поинтересовалась я.
— Ты чего не пьешь-то? — возмутилась Софа. Коньяк оказал на нее благотворное действие, и к ней возвращалась ее обычная манера поведения. Она налила мне полную через край рюмку. — Ой, извини.