– Национальность, – спросил он.
– Молдаванин, – сказал Лоринков.
– Ну-ну, – сказал мужчина.
– Не нужно унижаться, милейший, – сказал он.
– Будь смелее и не трусь, – сказал он.
– Помни о чувстве собственного достоинства, – сказал он.
– Понял, молдаванин? – сказал он.…
после этого начались чудеса. Лоринкова втащили в машину, которая изнутри больше напоминала космический корабль – «из бывшей станции Мир и переделали», сказал мужчина в пальто, – и угостили шампанским. Вытерли кровь и сопли. Внимательно выслушали историю насчет обидчика.
– Ты не сцы, Володя, – сказал Лоринкову еще один мужчина в костюме.
– Я знаю этого хулигана, – сказал он.
– Это очень плохой человек, националист и болтун, – сказал он.
– Нацбол, сокращенно, – сказал он.
– Зовут его Захар, а фамилия его все равно никому ничего не скажет, – сказал он.
– Это некий блогер prilepin – сказал он.
– А нам не по херу? – сказал он.
– Мы нефть качаем, – сказал он.
– Но ты все равно не думай, что мы это так оставим, – сказал он.
– Мы его обязательно накажем, замочим в сортире, – сказал он.
– Не беспокойтесь, Володя, – сказал он.
– В глаза смотреть, чмо – сказал он.
Лоринков послушно поглядел в глаза мужчины и разглядел бездонную глубину подвалов Лубянки. Попал, подумал Лоринков. В смысле, пропал, подумал он.
– Что вам от меня нужно? – спросил он.
– Я молдавский гражданин и требую консула, – сказал он.
– Молдавского консула, – сказал он.
– Ха-ха, – сказали мужчины.
– Ваш консул прыгает под машины, предлагая поставить забор, – сказал мужчина.
– Где-то на Пречистенке, или какой другой «-истенке», – сказал он.
– Фиг знает, я не москвич, – сказал он.
Машина въехала на территорию Кремля. Лоринков мельком увидал охрану, танцующую лезгинку у Вечного огня – «пересменка», буркнул мужчина в пальто, – и хотел было спросить, где тут Царь-пушка, как сам ее увидал.
– Вау, – сказал Лоринков.
– Вот она, Царь-пушка, – сказал он.
– Так вот ты какая, знаменитая Царь-пушка, – сказал он.
Подошел к молодому, озорному бородатому мужчине в спортивном костюме и с огромным пистолетом «Стечкин» из золота на поясе. Восхищенно прикоснулся к оружию.
– Моя пушка не трогать, а то башка прострелить, – сказал мужчина.
– Как фамилия? – строго спросил он Лоринкова.
– Лоринков, – сказал Лоринков.
– Бывший молдавский писатель, – сказал он.
– В мой библиотека нет такой писатель, – сказал строго мужчина со «Стечкиным».
– Значит, нет такого писателя вообще, – сказал он.
– Вас понял, – сказал плиточник Лоринков.
Горец продолжил смотреть футбольный матч «Терек-Манчестер Юнайтед» по телевизору. Лоринков пошел дальше по коридору, ориентируясь по черным пальто новых знакомых. В большом зале, похожем на лабораторию, они накинули белые халаты, заставили Лоринкова сделать то же самое. Зал оказался похож на гигантский завод. Мимо то и дело сновали люди, по стеклянным трубкам текли жидкости разного цвета, плескались в чанах какие-то колбы… Очень похоже на рекламу зубной пасты «Колгейт», подумал Лоринков. Да, ее тут и снимали, подтвердили мужчины.
– Ты, Володя, наверное, уже узнал нас, – сказал мужчина с бездонными глазами.
– Да, вы Владимир Владимирович Пу… – сказал Лоринков, и почувствовал на губах вкус крови.
– А вы Дмитрий Анатольевич Ме… – сказал он, и сплюнул три зуба.
– Ну что за страна, – подумал он.
– Все, везде и за всё бьют – подумал он, с трудом поднимаясь.
– Итак, Володя, не нужно говорить, кто мы, потому что и так понятно, – сказал мужчина.
– Можешь выражаться иносказательно, – сказал он.
– К примеру, один журналист московский нас называет Тандем, – сказал мужчина в плаще.
– Находит это дико остроумным, – сказал он.
– Ха-ха, – безрадостно посмеялся он.
– Муть какая-то унылая, – сказал Лоринков.
– Впрочем, все московские журналисты несут унылую муть, – сказал Лоринков.
– Особенно когда они пытаются писать книги, – сказал он.
В это время по коридору провезли чан сухим льдом, откуда вырывался мужчина с видом дебила и криками «Роисся вперде!». Лоринков поднял брови.
– Нет, то другой, – сказал один из Тандема.
– Но даже червь вносит свою лепту в создание почвы, – сказал мужчина в пальто.
– Так и этот придурок, – кивнул мужчина в сторону дурачка, оравшего «Роисся вперде», – натолкнул нас на идею.
– На название, – сказал он.
– Главное же бренд, название! – сказал он.
– Остальное фигня, – сказал он.
– И мы решили назвать нашу новую космическую программу… – сказал он.
–… «И на Мрасе дубут бляблони вцетси», – сказал он.
…пораженный, Лоринков не верил своим ушам. Руководство Российской Федерации, в целях ребрендинга и улучшения имиджа руководства РФ, прибегло к беспрецедентным мерам.
– А именно, мы готовим возвращение советского проекта! – сказал мужчина в пальто.
– Чем докажете? – спросил Лоринков и привычно прикрыл зубы и почки.
– Включи ОРТ – сказал мужчина с глазами-подвалами.
– А, верно, – согласился Лоринков.
– Само собой, мы возвращаемся в СССР не на деле, а чисто ментально, – сказал мужчина в пальто.
– Народ же, он постоянно задает вопросы, зачем это все было нужно, – сказал он.
– Что? – сказал Лоринков.
– Ну, все, – сказал мужчина.
– 17 год, чистки, война блядь, космос, целина, 91 год, независимость, рынок, чтоб его, – сказал мужчине.
–… а если с начала, то и крещение Руси, иго, выход к Балтике, Карл Двенадцатый, русско-турецкая, особенно вторая… – сказал он.
– И нужно дать им Результат хоть в чем-то, – сказал он.
– Хоть одну кость собаке все-таки нужно кинуть, – сказал мужчина.
– И пусть это будет никому на хрен не нужный Марс и его покорение, – сказал он.
– А? – сказал Лоринков.
– Он молдаванин, не надо говорить с ним образно, – сказал один мужчина другому.
– В общем, для полноты распила нужно что-то, что можно предъявить, – сказал мужчина в пальто.