– Я думала, у вас нет прав.
– Это не значит, что я разучилась водить. В такой час мы вряд ли нарвемся на полицию. В молодости я много раз пересекала страну в такой же точно машине.
– За рулем или как пассажирка? – осведомилась Милли.
– И так, и так. Доверься мне, я буду осторожна. Нам надо ехать.
– У вас хватит сил?
– Если помнишь, сегодня я большую часть пути проспала.
– Ладно, – сказала Милли. – Поищем отель. Не хочется ночевать в таком мрачном месте.
Агата подрегулировала кресло, повернула ключ зажигания и тронулась с места. Сначала Милли, борясь со сном, следила, как она управляет машиной, но миль через десять не выдержала и уснула.
* * *
Квинт и дворецкий остались стоять на крыльце, провожая взглядами удаляющийся «олдсмобиль».
– Знаю, час поздний, – нарушил молчание Квинт, – но нужно как можно скорее уничтожить все следы их пребывания.
– Хозяин возвращается уже завтра? – спросил дворецкий.
– Нет, только в конце месяца, как и собирался. Но у нас будут этим вечером другие гости.
– Кого еще нелегкая несет? – спросил дворецкий.
– Федералов. Я сам им открою. Придется им врать. Не хочу впутывать в это тебя.
– Врать о чем? Мы уже много дней сидим тут одни-одинешеньки! А ты для пущей убедительности переоденься в халат. Я их встречу.
– Нет, Уиллем. Вернемся в дом, скоро пойдет дождь. Я займусь ими сам.
Дворецкий, не теряя времени, убрал со стола, сменил скатерть, ровно поставил стулья. Теперь комната выглядела безупречно. Он ринулся в гостиную и, вернув девственный вид диванам, заглянул в кабинет. Он придвигал кресло к письменному столу, когда в дверь позвонили.
Квинт заторопился к двери, напуская на себя сонный вид. Получалось не слишком убедительно.
– Встречать посетителей – моя обязанность, – сказал ему Уиллем, усмехаясь. – Ступай наверх, я сам справлюсь.
Квинт поколебался и уступил.
* * *
Агата ехала в ночь. Милли крепко спала, даже дорожный шум не мог ей помешать. Когда колеса попадали в выбоины, она склонялась вперед, и Агата всякий раз осторожно ее поднимала.
* * *
Дворецкий отпер дверь и сразу предупредил, что хозяин дома уехал отдыхать.
– Будьте так добры, сообщите Квинту, что к нему просится переночевать старый друг.
– Господин управляющий уже лег спать. Если мне придется его разбудить, что мне ему сказать?
– Повторяю: я его старый друг, – проговорил Том ледяным тоном.
Дворецкий пригласил его в дом и попросил подождать в холле.
Квинт появился на лестнице в халате, изображая сонную зевоту.
– В чем дело, Уиллем? – крикнул он, спускаясь.
– Посетитель, сэр.
– Так поздно?
Том вышел из-за спины дворецкого. Узнав его, Квинт забыл, что хотел разыгрывать недовольного разбуженного, и не смог скрыть удивления.
– Том?!
– Ты ждал кого-то еще?
– Никого я не ждал… – промямлил Квинт.
– Полагаю, здесь найдется более удобное место? Мне позволят присесть? Я бы не отказался от скотча и от сэндвича, если для этого не слишком поздно.
Квинт кивнул дворецкому и пригласил Тома в гостиную. Они сели друг против друга на диванчики и обменялись долгими взглядами.
– Сколько времени мы не виделись?
– Лет тридцать, если не больше. Честно говоря, я сбился со счета, – ответил Том.
– Как ты меня нашел?
– В отставке зимы кажутся нескончаемыми. Я живу на севере Висконсина, для моих старых костей там холодновато.
– Сейчас весна, – напомнил Квинт.
– Это точно. Я уже тороплюсь домой. Я выехал в конце осени и проехал через всю страну. Честно говоря, в прошлом году мне захотелось повидаться с друзьями, которые еще живы. Через что мы только не прошли вместе! Очень жаль, что мы потеряли друг друга из виду. Мне даже пришла в голову мысль собрать воспоминания и написать книгу. То, за что мы боролись, могло бы заинтересовать новые поколения.
– Ты заделался писателем?
– Не будем преувеличивать. Я слушаю, что мне рассказывают, и излагаю это на бумаге. Я только начал, но постепенно втягиваюсь.
– А чем ты занимался раньше?
– Я перебрал много разных профессий. Пришлось постранствовать, жизнь не всегда была легкой. Рад видеть, что ты преуспел в жизни, поздравляю!
Квинт изобразил улыбку. Вошел дворецкий и поставил перед Томом поднос.
– Скотч и клаб-сэндвич. Надеюсь, вы останетесь довольны.
Квинт поблагодарил Уиллема и отпустил его. Когда тот закрыл за собой дверь, разговор возобновился.
– Так, значит, тебе пришло в голову проведать старых друзей? Встреча ветеранов в ресторанчике – чудесная идея! Отличная возможность тряхнуть стариной. Уверен, друзья поддержат твое предложение.
– У меня на уме не совсем это, Квинт. Я встречаюсь с каждым по очереди. Мотаюсь между штатами, вот и решил, что глупо было бы не воспользоваться возможностью поприветствовать старых друзей и вспомнить былое.
– Кстати, насчет твоей книги: ты намерен сохранить авторские права за теми, кто надиктует тебе главы?
– Почему нет? В конце концов, я хочу поместить в ней историю каждого.
– Моя история просто захватывающая, – сообщил Квинт. – Может получиться страниц пятьдесят, не меньше! Не скрою, я был бы горд, если бы она была опубликована под красивой обложкой. Может, прямо сейчас и начнем? Снимай куртку, садись к письменному столу, я дам тебе, чем писать.
– С этим можно подождать до завтра, сегодня уже поздновато.
– С кем ты уже успел поговорить?
– С Робертом, но он такой горький пьяница, что в его лепете мало что можно разобрать. С Максом, он живет в Филадельфии с очень красивой женщиной. Брайан поселился в старом школьном автобусе и ведет спартанский образ жизни, но его интеллекту можно позавидовать. У Рауля джаз-клуб в Нашвилле, повидаться с ним было настоящим удовольствием, у него неиссякаемый запас пикантных историй. А ты-то, как тебе удалось так преуспеть?
– Кого еще ты намерен посетить?
– Знаешь, старина, я имею право провести допрос честь по чести. Так что вопросы здесь задаю я!
– У меня другое мнение. Но меня уже увлек твоей проект книги, ты разбудил во мне любопытство. Чем больше я об этом думаю, слушая тебя, тем больше убеждаюсь, что наша история поучительна. Нужно, чтобы ее узнали.
– Рад твоему энтузиазму. В моих планах повидаться с Верой. – Том вошел во вкус своей игры и стал вполне убедительно разыгрывать роль журналиста, ведущего расследование. – Я всегда к ней неровно дышал. Кажется, она живет в Оклахоме, неподалеку от техасской границы.