Я уже хотела последовать примеру тети и сказать Никите «спокойной ночи», но…
— Женя, а можно мне попросить у тебя чашечку кофе?
— Попросить-то можно, только я не уверена, изменит ли это что-то или нет. Ты же спать хотел.
— Попьем кофейку и ляжем спать. Мне надо немного подумать, а с кофе этот процесс у меня движется гораздо быстрее.
— У нас кофе только растворимый, — предупредила я его.
— Ничего страшного, я непривередливый.
— Чайник стоит на плите, кофе вон в том шкафчике, — я указала рукой на нужный, — а в холодильнике можно найти что-нибудь для бутербродов. В общем, чувствуй себя как дома.
— Намек понят, — улыбнулся Никита. — А ты кофе будешь?
— Вообще-то я действительно хочу пойти лечь спать.
— И ты оставишь меня одного? — Никита сделал вид, что обиделся.
— Здесь тебя никто не съест. По крайней мере тебе намного здесь безопаснее, чем было мне в твоей квартире.
— Но мне будет скучнее.
— Ладно, — поддалась я на уговоры Никиты, — если ты пообещаешь, что не будешь слишком долго меня мучить разговорами, тогда я с тобой посижу. Только кофе мне не надо.
Никита поставил чайник и нарезал бутерброды.
— Ты уверена, что ничего не будешь? — спросил Никита.
— Абсолютно. Я объелась твоим шашлыком, в меня и кусочек не влезет.
Никита налил себе кофе и сел рядом со мной. Аромат растворимого напитка меня не манил и аппетита не вызывал, поэтому я совершенно спокойно сидела и смотрела, как Панкратов пьет кофе.
— Я вот все думаю, — начал Никита, — кому же я дорогу перебежал, и никак придумать не могу. У меня, конечно, врагов хватает, но никто из них не скрывает ко мне своей неприязни, а здесь прямо-таки глубокая тайна.
— Никита, мне бы очень хотелось тебе помочь, но я не знаю как. Поэтому в этом вопросе я плохой советчик. Вот если бы ты меня спросил, какой пистолет лучше, тут я могла бы прочитать целую лекцию, а с логикой и вычислением нужных людей дела у меня обстоят не очень здорово.
— Зато ты всегда можешь распознать, глядя на человека, угрожает он твоей безопасности или нет. Я, например, сегодня утром даже бы внимания не обратил на ту троицу, которая поджидала нас у подъезда.
— И вляпался бы по самое «не хочу», — продолжила я за Никиту.
— Вот именно. А уж как ты смогла распознать, что в машине заложена бомба, для меня вообще остается загадкой.
— Ладно, сейчас речь не обо мне и моих способностях, а о тебе и твоем сыне. Ты что собираешься делать?
— Жениться на тебе, — улыбнулся Никита.
— Ну, это уже ясно. Ты уезжаешь? Или сначала найдешь этого таинственного шефа?
— Если получится сделать ноги, то я их сделаю, а если перед этим все же придется кое с кем разобраться, то, значит, разберемся.
— Ты реши для себя, что тебе важнее — уехать или узнать, кто, кроме «папы», тебе ставит палки в колеса.
— А что, есть какие-то предложения?
— Конечно. Например, этого человека можно спровоцировать, и он сам выйдет на тебя.
— Как ты себе это представляешь?
Никиту явно заинтересовало мое предложение.
— Пока еще никак, но по ситуации разберемся, — призналась я Никите.
— Ладно, утро вечера мудренее, — философски заметил он. — Посуду я помою, а ты иди спать.
— Спокойной ночи.
— Спокойной, — ответил мне через плечо, отвернувшись к мойке, Никита.
Я легла на диване рядом с тетей Милой. Должна признаться, что вообще-то я люблю спать одна. Я, конечно, могу потерпеть рядом с собой мужчину, но только после известных действий, которые обычно происходят ночью в постели между мужчиной и женщиной. Но спать с тетей на одной кровати мне не нравилось совершенно. Однако сейчас разговор об этом не шел. Приходилось довольствоваться тем, что есть.
Я ворочалась с боку на бок — никак не могла улечься поудобнее. Мне постоянно что-то мешало.
— Женя, ты прекратишь крутиться или нет? — недовольно сквозь сон прошептала тетя. — Сейчас на пол пойдешь.
Я подумала, что лечь спать на пол — не такая уж и плохая идея. Я еще пару минут попыталась найти удобное положение, потом плюнула на это неблагодарное занятие, взяла подушку и в самом деле собралась улечься спать на полу. Летом у нас в квартире всегда очень жарко, поэтому я подумала, что от одной ночи на полу со мной ничего страшного не случится.
— Женя, там, в шкафу, есть матрас, — снова я услышала наставления любимой тетушки.
— Спасибо, он бы мне сейчас очень пригодился.
Я открыла шкаф и принялась рыскать в темноте. После недолгих поисков я нащупала вожделенную вещь. Затем раскатала матрас по полу, кинула на него подушку, а сама плюхнулась сверху. Как только голова моя дотронулась до подушки, ко мне мгновенно пришел сон. Мне не нужны была ни простынка, ни одеяло. Мне и так было очень удобно.
Сны меня в эту ночь не посещали. Первый признак того, что сон был здоровым и крепким.
Наутро я чувствовала себя вполне бодро. Настроение было прекрасное, а вот погода подкачала. В семь часов утра термометр показывал уже плюс двадцать семь. Представив, что нас ожидает днем, я пришла в ужас, и мне захотелось, чтобы этот день прошел как можно скорее. Но было только семь утра, поэтому день заканчиваться еще не собирался. Он даже не был в полном разгаре.
Я накинула халат и направилась в ванную. В такую погоду холодный душ — лучшее средство от жары. Жаль только, что он перестает действовать уже через несколько минут после того, как выйдешь из ванной. Но все же временная прохлада и облегчение лучше, чем вообще не испытывать подобных ощущений.
Так как я встала раньше всех, то в очереди в ванную мне стоять не пришлось. Я включила душ и забралась под прохладные струи воды. Это было настоящее, ни с чем не сравнимое блаженство на грани экстаза. Вдоволь наплескавшись, я вышла из ванной.
На кухне уже вовсю хозяйничала тетя Мила.
— Доброе утро, — поздоровалась я с ней.
— Доброе, — улыбнулась она. — Как спалось на полу?
— Отлично. Лучше, чем если бы я мучилась с тобой на одном диване.
— Полностью с тобой согласна. Когда ты вчера легла рядом со мной, я подумала, что сон закончился, настало время мучений.
— Нет, тетечка, я тебя слишком люблю, чтобы так мучить.
— Я тоже тебя люблю, поэтому подсказала, где лежит матрас. Не могла же я наблюдать, как ты валяешься на жестком полу, — улыбнулась тетя.
— Чем ты нас сегодня порадуешь на завтрак?
— Гренками и кофе. А для Егора я сок выжала.
— Ты не знаешь, они уже встали?