Вторая стена оказалась намного длинней первой и разделялась на три независимых сектора. Бравые помощники пока только две точки проламывали, уже пробившись в одной до виднеющейся с той стороны черноты. Толщина блоков здесь оказалась несколько тоньше.
Естественно, что к почти пробитым отверстиям Иван не подался, а сразу стал исследовать пространство за третьей отметкой. Как и ожидалось, оно оказалось слишком узким, пустым и никчемным. За стеной, почти впритык к ней находилась неровная поверхность природной пещеры. В самом деле, строители переусердствовали, пытаясь выровнять и скрасить главный вход в здешнюю святыню. Или не святыню: мог здесь попросту архив находиться. Или тюрьма. Или некое подобие казначейства. Да мало ли что здесь было построено древними?
И замаскировано идеально: на удобной высоте дыру пробьют, а вверху полости – всё равно не заметят ничего. На вид – там лишь стена природная, неровно уходящая в свод. Без умений обладателя и его Колец и ведьмы с археологом ничего бы не нашли.
С такими мыслями Загралов напоследок приподнял Кольцо к самому своду. Скорей машинально, на всякий случай… Да так и замер: на трёхметровой высоте явственно выделялась в особенном зрении некая ниша, заполненная не окружающим породным материалом. Скорей, эта ниша походила на здоровенный ящик.
«Или на саркофаг?.. Нет, больно уж длинный, – решил обладатель, прикидывая размеры. – Метра три… И тем не менее там что-то есть! Такое впечатление, что какие-то отрезки труб… вполне возможно, что из металла… Или это кости такие странные?.. Поспешу-ка порадовать нашу Надежду, пусть не зачахнет её энтузиазм!..»
Чего уж там и говорить про энтузиазм, который и не собирался угасать. Но после получения такой информации он преобразовал Нефёдову в нервную, скандальную и одновременно пафосную особу. Уж как она строго на офицеров посматривала и гоняла сердешных, даже жалко их становилось. Да и на самого обладателя несколько раз позволяла себе шипеть в запале своей авторитарности.
Повозиться со вскрытием древнего тайника пришлось порядочно. Для начала хотя бы по той причине, что следовало соорудить прочные леса до самого свода, а для этого доставить в катакомбы всё необходимое. Благо, что далеко мотаться не пришлось: различных стеллажей и перемычек оказалось предостаточно в бывшем разбойничьем логове. Такой переброс был для Загралова менее затратный по силам, чем перемещение фантомов с уже нужными элементами конструкций, взятыми из того пространства. Вернее, элементами, созданными где-то там.
Ну и работы по выемке, правильнее сказать, аккуратному изъятию находки из каменного плена, растянулись на несколько часов. Для этого пришлось убрать всю стену, а потом ещё и гранит вокруг находки аккуратно разрушить, расшевелить и вынуть. Потому что в нише оказался никакой не саркофаг, не ящик и не стальной короб, а залитое янтарём пространство. Этакий столб, параллелепипед, длиной три метра и с гранями основания по восемьдесят сантиметров. Историк не сомневалась, с чем им пришлось столкнуться: именно с янтарём, мало прозрачным и окаменевшим, красно-тёмного цвета, что уже само по себе выглядело чудом. Подобный сорт назывался боккерит, потому что отличался значительной упругостью и некоторой вязкостью. Но в любом случае настолько огромный кусок окаменевшей древесной смолы, составляющий единое целое, тоже своеобразная сенсация в мире минералогии.
И самое сенсационное, что внутри цельного, явно искусственно созданного боккерита находилось не просто какое-то насекомое или инородные предметы растительного происхождения. Внутри, несмотря на плохую прозрачность, даже невооружённым глазом просматривались ближе к верхней плоскости кости и череп человека. Отбелённые и уложенные в строгом порядке, как и подобает скелету, они по определению археолога принадлежали мужчине. Да только мужчине не простому, а ростом два метра и семьдесят пять сантиметров. А так как подобных гигантов никогда ранее не отыскивали, Нефёдова выдвинула предварительное предположение:
– Вполне возможно, что это искусная имитация костей.
Они остались возле находки вдвоём: дабы не простаивать, десантники под руководством ведьмы поспешили к следующим стенам, обозначенным как перспективные и за которыми скрывались большие помещения, а порой и целые узкие лабиринты. Ивана просматриваемые в толще янтаря кости заинтересовали меньше всего:
– Даже если и человек, то мало ли какие в древности на Земле проживали титаны… А вот эти вещицы из металла…
– Судишь по тяжести? – спросила Надежда, уже заканчивающая ощупывать последние сантиметры установленного на подставки таинственного трофея. Его и в самом деле пришлось вынимать из ниши с огромным физическим напряжением всех десантников.
– Не столько по тяжести сужу, как вижу своими умениями. Какие-то трубы, цилиндры, разной длины и толщины…
– Оружие?
– Понятия не имею. Может, и оружие, а может, и части некоего разобранного устройства. Пока не достанем, не поймём.
– Как доставать собираешься? – забеспокоилась археолог. – Блок янтаря – единое целое…
– Ну и что? Насколько я помню, подобным окаменелостям в природе – миллионы лет. Самому молодому – около двадцати.
– Есть и ещё моложе, – показывала себя знатоком Нефёдова. – Около пятнадцати миллионов лет.
– Неважно. В любом случае ты же не станешь утверждать, что это тело тут лежит такой невероятный период времени? – Историк кивнула. – Ну вот, значит, заливали жидкую смолу, а потом её как-то доводили до состояния камня. Следовательно, возможен и обратный процесс. Но для начала давай определим правильный возраст захоронения. По янтарю установить получится?
– Несомненно.
– Тогда давай отколем приличный кусок для анализа…
И в следующий момент телесный фантом Надежды повис на руке у обладателя. Тот хотел молотком попросту отбить угол у находки, но не получилось. Ещё и нелестные слова в свой адрес услышал, обвинённый в хулиганстве, поспешности, несдержанности и прочем подобном несоответствии. Оказывается, для анализа Нефёдова уже насобирала мелкие «брызги», налипшие на гранит, а портить целостность всего окаменевшего образования у неё рука не поднималась.
Приходилось взывать к её логике:
– Всё равно рушить придётся, чтобы кости достать и все эти трубки выковырять. Потому что нашими фантомными силами такую тяжесть мы в лабораторию не доставим.
Археолог и сама это понимала, но всё равно разрушение такой находки для неё казалось кощунством. Она чуть ли не со слезами принялась уговаривать:
– Иван Фёдорович, дорогой! Пойми же, насколько великое чудо мы отыскали! Его ну никак нельзя разбирать на составные части! Вплоть до того, что можно завал постепенно в тоннеле расчистить и всё-таки доставить блок на поверхность в монолитном состоянии.
– Зачем?! – уже нервничал Загралов. – Чтобы на него смотреть и «руками не трогать»?! Тем более что трубки мне в любом случае будут нужны для исследований и попыток понять, что же они собой представляют. Делиться этим добром с мировым сообществом я пока не готов.