— Ну не знаю, — делаю вид, будто задумалась. — Например, почему вы убили волков, что меня в яму загнали?
— Понимаешь, Ру, — он задумался. — Мы способны управлять волками. Прошел слух, о бешеном, который ушел в лес. Он решил устроить дикую стаю. Мы охотились на него. Тогда-то я тебя и встретил впервые.
— Поймали? — до меня только сейчас доходит, сколь часто я бродила по лезвию ножа.
— Поймали, — кивнул Саша. — Вот когда ты сбежала от меня в первый раз, тогда и поймали.
— А как убить оборотня?
Он замер, а потом начал хохотать. Громко, открыто, заразительно. Нет, я не стала улыбаться, но очень хотелось.
— Руслана, — он еще раз улыбнулся. — Оборотня может убить лишь другой оборотень, оторвав противнику голову.
Да, я помню, головы отрывали. А если просто отрубить?
— А серебро? — взволнованно спрашиваю
— Миф.
— Полнолуние?
— Повышенная возбудимость и только.
Он веселился.
— Поедание печени?
— Чьей? — на меня взглянули с жалостью.
— Людской, — притихла я.
— Жутко ядовитая гадость, — поморщился он.
Ах, ну да, на людей не охотятся.
— Супер сила?
— Есть немного, — сама скромность.
— В кого еще превращаетесь?
— Не понял, — мигнул он.
— Ну, может, есть оборотни других видов? Не только волков.
— Маленькая, — он положил свою тяжелую руку на мою макушку и ласково ее взъерошил. — Других нет. Мы отдельная ветвь эволюции. Ты не устала?
Я помотала головой. Когда еще мне ответят на все мои вопросы?
— Это передается через укус? — что поделаешь, я дитя своего времени.
— Ру, оборотнями рождаются, — вздохнул он. — И только от оборотней. Мы не совместимы с людьми. Но есть те, кто не брезгует экзотикой.
Последнюю фразу я недопоняла, но переспрашивать не стала. Потом как-нибудь.
— А…, — меня прервали стуком в дверь.
— Входи, Леха, — не поворачивая головы, отозвался Саша.
— Хорт, там по делу, — тот самый с веселыми глазами.
— Руслана, тебе нужно отдохнуть. Как ни как ночь на дворе. Можешь просить что захочешь. Леха предоставит. Эта комната теперь твоя, располагайся со всеми удобствами. И кстати. Отдай телефон, — я приложила колоссальные усилия, дабы ни один мускул на моем лице не дрогнул. — На всякий случай.
Слов нет, одни эмоции.
И он ушел, оставив меня наедине со своим подручным.
— А вы тоже оборотень? — ошалело спрашиваю я.
— Да, — просто ответил он.
— Руслана, — представилась я.
Вежливость наше все.
— Я в курсе, — похоже, меня до сих пор за вчерашнее не простили.
— А где у вас тут туалет? — пискнула я.
В туалет проводили, из туалета встретили, спасибо, что следом не поперся. В подобной ситуации не стоит удивляться конвою, удивлял скорее взгляд конвоира. Смотрели на меня как на заморское чудо. Никакой настороженности, скорее неприкрытое любопытство и скрытое недоумение. И вся эта гамма обрушивается на мою спину. Откуда я знаю? Оборачиваюсь часто. Он же позади идет, мне остается руки за спиной скрестить и пожалеть о тяжкой судьбе арестантки.
И все-таки подобный взгляд раздражает. Чувствую себя животинкой в зоопарке. Возможно, так оно и есть, как ни как вокруг сплошные оборотни. Это-то и не правильно. Это я должна рассматривать их во все глаза.
— Что-то не так? — нервно спрашиваю. А вдруг у меня спина белая, не зря ж он смотрит.
— Тебя ничего не смущает? — поинтересовался он.
Да все!
— Что, например? — уточнить все же стоит.
— Например, отсутствие освещения, — и смотрит так, будто я ему крупную сумму денег задолжала. Мелочью.
Вот как раз темнота не пугала. Она в отличии от окружающих меня мужчин не кусается и в большого такого зверя не превращается. А наткнуться на спрятавшиеся во тьме предметы мебели мне не грозит, всю жизнь в темноте прекрасно ориентировалась. Не сказать, что бы видела как кошка, но тоже не плохо.
— Нет, — буркнула я.
Как-то не задумывалась, что это ненормально.
В комнату меня проводили, и на этот раз заперли на ключ. На душе стало тоскливо, впрочем, и раньше там радости не было. Хлопнула по включателю рукой, действительно, зря я в темноте сижу, электричество осветило мое нынешнее пристанище. Теперь комнату можно осмотреть подробнее. Просторная, с огромной двуспальной кроватью посредине. Две прикроватных тумбочки из черного дерева по бокам. На окне вертикальные жалюзи, стилизованные под бамбук, под ногами милый зеленый ковер с длинным ворсом. Напротив кровати плазма. Гостевая спальня. И кто только интерьером занимался?
Телевизор смотреть не хотелось, мне достаточно шума в собственной голове. Но чем еще заняться человеку, который только и делал, что спал последнюю часть суток? Правильно, попытаться заснуть опять. Будет день, будет пища, частенько повторял дядя.
Раздеваться не стала, мало ли что, вдруг бежать придется. Укуталась покрывалом и что удивительно заснула. В последнее время организм свыкается с постоянными стрессами.
Вот только проснулась я от собственного крика. Опять. На этот раз чуть голос не сорвала, в горле ощутимо першило, тяжелое горячее дыхание лишь усиливало неприятное ощущение. Я не помню, что именно мне снилось, в сознании осталось лишь чувство беспомощности, страха и боли. Меня трясло. Это ничего, нужно только подождать и все прекратится.
Но что-то не так. Тепло. С опозданием до меня доходит, что я в спальне не одна. Более того, меня крепко обнимают сильные руки, укачивая на коленях. Действительно, как такое можно не заметить?
— Тихо, — шепчет он.
Светало.
— Отпусти, — голос сиплый, надтреснутый.
— Потом, — он зарывается носом в мои волосы и дышит. Глубоко, спокойно, уверено.
Его слишком много для меня одной. Странное чувство кольнуло сердце. Это не страх, нечто незнакомое и от того нежеланное.
Смотрю куда угодно, лишь бы не на него, невольно взгляд цепляется за распахнутую настежь дверь. В той самой двери ощутимо не хватает куска в районе замка.
Я не выдержала. Сначала одна слеза, потом вторая, а потом всхлип. Утыкаюсь в его плечо, мне сейчас настолько плохо, что плевать, на чьем плече рыдать. Главное что бы тепло, и что бы продолжал вот так вот укачивать. Это успокаивает.
И я успокоилась.
— Зачем дверь сломал? — почему-то шепотом спрашиваю я.