– Ты утрируешь, – нахмурилась Гаррини и провела по подбородку тонким пальчиком с длинным, перламутрово сверкающим ноготком. – Инейран, конечно, тот еще подлец, но не садист. Чего нет, того нет. Как я понимаю, после того, что ты сделала, он был несколько груб?
– Да. – Я опустила глаза и сильно прикусила нижнюю губу. – Правда, он еще в нашем доме говорил, что плохо контролирует человеческую ипостась. Физическая сила иная.
– Тогда все еще проще, Лали. Ты его разозлила, и сильно, а стало быть, самоконтроля, чтобы, как и прежде, носиться с тобой, как с хрустальной вазой, у него не хватило. Да и… если я все верно поняла, он был на взводе из-за желания. Так что мои выводы верны. Не такой уж он и…
– Козел кудрявый, – любезно подсказала я.
Нага смерила меня изумленным взглядом, но потом уголки ее губ дрогнули в улыбке.
– Как ты его неласково.
– А как мне его еще?! – немного сварливо переспросила я. – Поставь себя на мое место. Я – вся такая влюбленная… дура, в глазки его наглые синие заглядываю, каждое слово ловлю. Он улыбается, по головке гладит. И не только по головке… – тут я смутилась и предпочла сменить тему. – А потом я узнаю, что это все – лишь длинная стратегия, которая имеет конечной целью оставить меня в любовницах, пока господин Дальварис не наиграется!
– Я бы тоже кусалась, – согласилась со мной Гаррини. – А теперь скажи мне честно… Ты его любишь?
– Скорее да, чем нет, – немного подумав, выдала я и в ответ на недоуменный маменькин взгляд добавила: – Просто в книгах о любви говорится, что если влюблена, то хочешь постоянно находиться рядом с предметом нежных чувств, какой бы сволочью он ни был. Меня сия кара миновала. Я хочу выучиться, встать на ноги… и малость отомстить.
– Как? – не на шутку заинтересовалась Гани.
– Не знаю, – развела руками я и призналась: – В идеале – выйти за этого гада замуж и портить ему существование всю оставшуюся жизнь!
– Оригинальная месть! – рассмеялась Гаррини и с любопытством глянула на меня. – А что потом?
Я задумалась на эту интригующую тему и, кое-что вспомнив, злорадно улыбнулась.
– А потом у него будут дочки! Пять! – Правда, вспомнила, что если женится он все же на мне, то такое количество… – То есть три. Но дочки!
– Почему? – оторопело поинтересовалась богиня.
– Потому что этот гад просто мечтает о наследнике, – охотно пояснила я. – Говорил, что когда у него будет преемник, то он передаст ему все знания, умения и бла-бла-бла. Якобы вырастит из него настоящего мужчину! Ну что же… пусть растит! Из дочерей.
– А я смотрю, некоторые злючки очень даже не против «кудрявых козлов» в супругах и трех дочек как закономерного итога, – лукаво прищурилась мама, подаваясь вперед.
Я застыла, как-то не готовая к таким необоснованным выводам. Надо что-то делать. И что-то дельное сказать!
– Ну, пошутили – и хватит, – нервно передернула я плечами и с наигранным энтузиазмом посмотрела по сторонам в поисках темы для разговора. Тема обнаружилась в дверях с какими-то вещами в руках и крайне глумливой улыбкой на красивой физиономии.
– Нурикеш…
– Лалидари, – в том же тоне отозвался феникс и вышел из полумрака на освещенный участок комнаты.
– Как-то мало ты гулял, – вдруг сказала Гаррини.
– Могу вернуться и услужливо провалиться в одну из трещин, – вежливо отозвался мужчина. – Это задержит меня минимум на несколько часов.
Я тихо хихикнула от такой изощренной иронии, а Гани погрозила крылатому пальцем.
– Шутник!
Я продолжала улыбаться, глядя на него. Все же многое от Кеши осталось, в первую очередь это ощущается в манере общения. Хотя я неправильно сформулировала. Это в попугае кое-что оставалось от гордого наследника рода Рубиновой Крови.
– Дочка, тебе, наверное, стоит отдохнуть. – Волос коснулась рука мамы. – А мне пора на поверхность, потому что длительное отсутствие в этой ситуации не принесет ничего хорошего.
– Почему? – удивилась я.
– Он ищет, – кратко ответила Гаррини, разом все объяснив.
И правда… В этом свете исчезновение моей матери не останется незамеченным моим бывшим илударом. Который наверняка еще не смирился с этим статусом.
– Мама, а как же… – растерялась я, вставая с кресла. – Как же теперь мы… И что дальше?
– Все будет хорошо, – нежно поцеловала меня в щеку Гани. – Явлюсь фантомом, провожу вас в путь. Попытаюсь закинуть поближе к столице. Боюсь, Мышисса на такие дальние расстояния пока не способна переносить, да и ориентиров она не знает.
– Я поняла.
– Вот и отлично. – Она вновь прижала меня к себе.
Я замерла, впитывая ее тепло и легкий цветочный запах, а потом отстранилась и взглянула на стоящего в стороне с непроницаемым лицом феникса.
– Айнир тебя отведет, – подтвердила мои выводы нага. – Он у нас пока за старшего. Кстати, мальчик мой, совсем скоро проснется брауни.
– И что? – с потрясающе холодным и надменным выражением осведомился Нурикеш.
– То, что ты захватишь еще одно полотенце и поможешь девочке, – тихо и властно, не отрывая глаз от его лица, сказала женщина. – Феникс, ты меня понял?
В ответ короткое, сухое и отрывистое:
– Да.
– Вот и чудненько, – вновь беззаботно прощебетала песочного цвета нага и, напоследок чмокнув меня в щеку, выползла за дверь со словами: – Не скучай, совсем скоро встретимся.
Мы с Кешей остались наедине.
– Ну и зачем ты так на Мышь рычишь? Я как-то посчитала, что спасательная операция вас немного сблизила.
– Так и есть, – спокойно ответил Айнир. – Но дело в том, Лали, что товарищи в экстренной ситуации – это одно, а в обычных обстоятельствах – совсем иное. Поэтому я все так же стремлюсь как можно меньше контактировать с твоей подругой. Боюсь, в свете моего психологического состояния она слишком сильный раздражитель. А я не контролирую себя так, как раньше.
– Если я верно понимаю, то спрашивать о причинах настолько острой реакции бесполезно?
– Я знал, что ты умненькая змейка, – криво усмехнулся феникс и, опустив глаза на стопку вещей, передернул плечами и сменил тему: – М-да… и зачем я все это тащил, если тебе все равно еще и мыться нужно?
– А тут есть где? – заинтересовалась я, потому что водичка из волшебного озера, подсыхая, превращалась в невесомую, но не особо приятную по ощущениям пленочку.
– Термальные источники. Пойдем, я провожу.
И правда, проводил. Почему-то, несмотря на длительный сон в озере, я все равно чувствовала себя очень разморенной и уставшей, особенно после горячей воды, в которой искупалась.
Я переоделась в одну из домашних пижамок и, завернувшись в одеяло, рухнула на старый диванчик. Он громко заскрипел, протестуя против такого обращения, но выдержал. Я же про себя пообещала больше не скакать. А потом как-то совсем незаметно уплыла в сон.