– Опустите фонарь, – хрипло сказала Саманта тем повелительным тоном, который заставлял отступить и чиновников из оборонного ведомства, и самых своевольных из ее сотрудников.
Получилось не совсем хорошо, потому что сорванный от эфира голос дал петуха.
– Зачем вы меня похитили?
Мужчина молчал.
– Вам заплатили? Кто? Или вы, наоборот, хотите получить выкуп? Дайте знать юристам моей фирмы, и вам заплатят столько, сколько вы потребуете.
Молчание. Отдаленный шум падающей воды. «Это плотина, – поняла Сэмми, – он привез меня ночью в этом фургоне к плотине… чтобы избавиться от тела? Нет. Нельзя так думать, иначе все пропало. Ему наверняка что-то нужно, каждому что-то нужно».
– Меня зовут Саманта Морган. Я известная личность, меня будут искать.
«Меня или моего убийцу… Нет, нельзя!»
– Как вас зовут? Может, вы мною недовольны?
Я обидела вас чем-то? Вы представляете какую-то организацию? Общество защиты прав животных?
«Боже, какой бред. Да этот лошадник-киднеппер такой же гринписовец, как я – мать Тереза».
Человек шагнул вперед. Он чуть опустил левую руку с фонариком, и Саманта смогла наконец разглядеть черты своего похитителя – а разглядев, едва не взвыла от ужаса. Блеклые глаза мужчины были пусты и совершенно безумны, а лицо, напротив, напряженно-сосредоточено. Фонарик теперь освещал высокие ковбойские сапоги. Человек медленно, как-то неохотно протянул руку к поясу, с которого свисал нож в широких ножнах. Саманта завороженно следила, как похититель вытаскивает нож – все так же медленно, лениво, как будто осознавая, что торопиться ему некуда, что он все успеет сделать…
– Я беременна! – в отчаянии закричала Саманта. – Вы, убийца чертов! Вы убьете не только меня, но и моего ребенка! Будьте вы прокляты!
В глазах человека что-то мелькнуло, какая-то странная искорка. Лицо дернулось, и на секунду выражение его стало озадаченным, а затем физиономию похитителя перекосила дикая ярость. Он стремительно шагнул к Саманте. Та выкинула вперед связанные ноги, пытаясь ударить под колени, но мужчина, легко уклонившись, отступил в сторону. Лезвие ножа блеснуло…
– Нет! Нет! Пожалуйста, не надо!
Убийца присел на корточки, быстро отложил фонарик и перехватил дрыгающиеся лодыжки Саманты. Нож мерзко скрипнул, разрезая кожу.
– Что вы делаете?!
Не обращая внимания, человек поймал ее предплечье и сжал так, что из глаз Саманты брызнули слезы. Она извернулась, пытаясь укусить его, но убийца, вместо того чтобы пырнуть непокорную жертву, поудобнее перехватил ее руки и двумя движениями ножа перерезал уздечку.
– Какого чер…
Мужчина вздернул Саманту на ноги, подтащил к распахнутой двери фургона и вышвырнул вон. Она неловко упала, едва успев подставить ладони, чтобы не разбить лицо о мелкие камешки. Сзади стукнули о землю сапоги, затем загремели дверцы и чихнул заводящийся мотор. Сэмми окатило вонью дешевого бензина. Голени ужалило летящим из-под колес гравием. Она резко перевернулась и села, опасаясь быть раздавленной. Но фургон, прощально рявкнув и посветив задними фарами, уже скатывался с холма.
– Так, говоришь, он просто выкинул тебя из машины? Ты ничего не сделала? Ничего ему не сказала?
Саманта доехала до города на попутке. Ее долго не хотели подбирать, принимая, кажется, за изрядно потрепанную шлюху, выбравшую странное место для ловли клиентов. Саманта стояла на обочине, поднимая руку навстречу приближающемуся двойному свету фар, и слушала отдаленный рев воды, и смертельно боялась, что фары окажутся огнями вернувшегося фургона…
– Да, просто выкинул.
– Интересно. – Ди, примчавшаяся на зов, прихлебывала чай и глядела на подругу со странным выражением. И сомнение было в ее взгляде, и чуть ли не опаска.
– Что ты так на меня уставилась? Разве это не твое дело – бежать ловить преступника?
– А ты хочешь, чтобы мы побежали его ловить? Так что же позвонила мне, а не в участок? Если по форме, надо составить заявление. Поехали, опишешь своего маньяка.
– Не хочу.
– Не хочешь? Почему?
– Потому что он, наверное, и не собирался меня убивать. Так, попугать. Заплатили какому-то пьянчуге-ковбою…
– Кто заплатил?
– Не знаю.
– Но догадываешься?
Сэмми пожала плечами и вытянула из пачки следующую сигарету. Пальцы все еще дрожали. Она щелкнула зажигалкой, затянулась. Ди продолжала смотреть с прежним выражением. Саманта смяла сигарету, бросила в пепельницу и взорвалась:
– Что?! Ты что-то знаешь? Говори уже наконец!
– Не хочу тебя понапрасну пугать.
– Да ну? Ты же знаешь – я не из пугливых.
– Знаю. – Ди встала, отодвинула кресло и подошла к окну.
Фонари в саду горели синим и зеленым, подсвечивая нижние ветви декоративных персиковых деревьев. Их бордовая в дневном свете листва сейчас казалась почти черной. Не оборачиваясь, Диана проговорила:
– По-моему, это было не предупреждение. По-моему, подруга, ты каким-то образом смогла избежать больших неприятностей.
– Насколько больших? – Голос у Сэмми все же дрогнул.
Диана обернулась, свела к переносице густые брови и ответила:
– Очень больших. Самых больших, которые могут случиться с человеком.
Быстро пройдя через комнату, она опустилась на корточки перед креслом Саманты и накрыла ее лежащие на коленях руки своими большими ладонями. Сэмми сжала кулаки. Ди внимательно глядела в глаза подруге:
– Попробуй вспомнить. Он рассмотрел тебя внимательно, а затем выкинул из машины? У тебя не было ощущения, что ты не та, на кого он охотился?
– Нет. У меня было ощущение, что он не хочет этого делать.
– Этого?..
– Что он не очень-то хочет меня убивать. Сначала я подумала, что он сумасшедший. У него были такие глаза…
– Какие?
– Пустые. Мертвые. Но потом мне показалось…
– Что? Ты все-таки что-то ему сказала? Ты сумела его остановить? Подумай, Сэмми, это важно.
– Нет. Погоди… – Саманта высвободила руку из-под ладони Ди и зарылась пальцами в волосы – как делала всегда, когда напряженно думала. – В какой-то момент мне показалось, что он переключился. Словно перевели рычаг… или нет – словно его освободили от чего-то, от внешнего контроля.
Тот растерянный взгляд… Убийца смотрел точь-в-точь как их первые экспериментальные мартышки, когда выходили из-под действия «Вельда».
– Так. – Диана хмурилась, вертикальная складка между ее бровями углублялась. Она тоже что-то прикидывала. Сэмми помнила это выражение сосредоточенности – так Ди выглядела на уроках в спецшколе для умников, когда не понимала, но отчаянно пыталась понять. – А тебе не показалось, что этот парень – не человек?