Неужели Брайс здесь?

Взгляд нервно метнулся вдоль прихожей к другим дверям. Одна закрыта, другая слегка приоткрыта.

Нет ли его там, за одной из них?

Или в гостиной?

Или в ванной?

Входная дверь закрывалась на два врезных замка, открыть которые, как уверяла женщина из «Проекта „Убежище“», невозможно. Запирающиеся окна с двойными рамами и закаленным стеклом. Просто так это все не преодолеешь.

Как, черт возьми, это кольцо оказалось у нее на пальце? Тот незнакомец в магазине, который взял ее за руку и вывел к двери, а потом, так и не сказав ни слова, растворился, был ли это Брайс?

Не он ли умышленно поджег магазин? Отвлекающий маневр, чтобы надеть ей на палец кольцо? Однажды, когда у них все еще было хорошо, он сказал, что именно так, создавая замешательство, и работают карманники.

Но если Брайс был там, то попасть сюда раньше ее он никак не мог. Или мог? Рэд достала из сумочки телефон, нашла в «Любимых» номер констебля Споффорда и уже подожила палец на кнопку, но сдержалась — в последний месяц она слишком часто беспокоила его по пустякам. Вместо этого разулась и, держа в одной руке телефон, а в другой туфлю, продвинулась осторожно к своей комнате и резко, так что та ударилась о стену, распахнула дверь.

Лэптоп стоял на столе с опущенной крышкой — как и должно. В комнате было пусто.

— Здравствуйте, констебль Споффорд, — громко сказала Рэд, держа палец на кнопке и обращаясь главным образом к невидимому гостю, если, конечно, он каким-то образом сюда пробрался. — У меня в квартире посторонний. Вы не могли бы приехать? Да, прямо сейчас. Через пять минут? Спасибо. Да, я остаюсь на связи.

Она открыла дверь в маленький туалет. Заглянула. Никого. Прокралась дальше по коридору и, дрожа от страха, пинком распахнула дверь в спальню. Тоже пусто. Ничего не тронуто. Постель аккуратно застелена белым махровым покрывалом. Рядом с подушками — два потрепанных плюшевых мишки, Моппет и Эдуард.

Рэд проверила ванную — ничего.

По-прежнему держа в руке туфлю, она вошла в самую большую комнату, объединенную со столовой гостиную.

Пусто.

На барной стойке кофейная чашка и тарелка — как и должно быть — и «киндл», на котором она каждое утро читала «Таймс».

Рэд торопливо вернулась в прихожую, накинула цепочку и задвинула внутренний засов.

Наконец-то можно успокоиться. Она откашлялась, снова прошла в кухню, налила стакан холодной воды, села за стол и залпом выпила. Потом начала крутить кольцо, но, как ни старалась, снять не получалось.

Таившееся до времени ощущение потери нахлынуло вдруг с леденящей силой и излилось слезами. Рэд шагнула к холодильнику, достала бутылку белого испанского вина «Альбарино» — оно нравилось Брайсу и, как ни странно, пришлось по вкусу ей, — открыла и налила полный бокал. Выпила. Налила еще. На сердце было тяжело, как будто к нему подвесили гири. Рэд сняла провонявшую дымом одежду, бросила топ и юбку в корзину — отнести утром в химчистку, — а остальное сунула в стиральную машину.

Голая, она вошла в ванную, отодвинула стеклянную дверь и включила на полную мощный душ — одно из немногих достоинств временного жилища. Проверила рукой температуру и вошла в кабинку.

Несколько минут Рэд роскошествовала под тугими струями, вымывая запах дыма из волос и пор кожи, потом намылила палец и наконец-то стащила треклятое кольцо. Мысли теснились и путались. Карл был мертв, и этот факт никак не укладывался в голове. И как все-таки оказалось на пальце кольцо? Кто это сделал?

Брайс. Никакого другого объяснения не могло и быть.

Значит, он находился в мини-маркете, когда там начался пожар?

Трюки с огнем — одни из его показательных.

Мысли торили дорожки между событиями, прокладывали пока еще неочевидные связи. «Куба Либре»? Ее машина? Или это только воображение? И вот и теперь, вечером, магазин?

Задумавшись, Рэд вышла из кабинки и обернулась огромным дорогим полотенцем. Пока она стояла под душем, зеркало на стене полностью запотело. Она приоткрыла окно и дверь, и стекло начало понемногу проясняться. Втерла в волосы кондиционер. Нанесла на лицо ночной крем. Снова повернулась к зеркалу. И замерла.

В самом центре стекла отчетливо проступили знакомые очертания.

Вертикальный прямоугольник с сердечками в уголках. И силуэт увенчанной короной женской головы.

Червонная дама.

40

Понедельник, 28 октября

В начале седьмого вечера помощник Тома Мартинсона провел Роя Грейса в просторный, элегантно оформленный кабинет главного констебля. Офис занимал угловое помещение на втором этаже особняка эпохи королевы Анны, из-за чего весь комплекс, вместивший в себя штаб-квартиру суссекской полиции, получил название Мэллинг-Хаус. Здесь, в этом строгом, представительном здании, и расположились все старшие чины суссекской полиции.

Грейс нервничал, и ему отнюдь не полегчало оттого, что и самому Тому Мартинсону было, похоже, не по себе. Вскочив из-за огромного полированного стола в форме буквы L, главный констебль шагнул ему навстречу с протянутой для рукопожатия рукой.

— Спасибо, что заглянули, Рой. — За обычно бодрым, твердым тоном проскользнула нотка неуверенности.

Мужчины прошли к двум кожаным диванчикам в углу, разделенным кофейным столиком. Грейс сел на краешек одного, шеф опустился на краешек другого. Подтянутый, с короткими, уже начавшими редеть, темными волосами, приятный и одновременно серьезный в обращении, шеф полиции был в белой форменной рубашке с эполетами, черном галстуке и черных брюках.

— Выпьете что-нибудь, Рой? Чаю? Кофе? Воды? — Мартинсон нервно помял пальцы, что не ускользнуло от внимания Грейса.

— Нет, сэр. Спасибо.

— Ладно. Хорошо. Послушайте, я подумал, что должен сообщить вам заранее. Вы ведь знаете, что помощник главного констебля Ригг собирается уходить?

— Да, сэр, знаю. Его ведь назначили заместителем главного констебля Глостершира?

— Верно. Так вот мы уже приняли решение по кандидатуре преемника, который приступит к исполнению обязанностей в следующий понедельник. Вы, если не ошибаюсь, будете в отпуске? По случаю медового месяца?

— Так точно, сэр.

— Мы с Джудит ждет воскресенья с большим нетерпением. Такое радостное событие.

Грейс улыбнулся.

— Вы окажете нам с Клио большую честь своим присутствием.

— Мы очень обрадовались, получив приглашение! В Роттингдине чудесная церковь — лучшего места для свадьбы не придумаешь. — Мартинсон мимолетно улыбнулся и тут же принял серьезный вид. — Дело вот в чем. У нас было несколько кандидатур на это место, но с человеком, имеющим очевидные преимущества перед другими, у вас, как нам известно, возникали некоторые проблемы в прошлом. Я лишь хочу, чтобы вы поняли — его назначение ни в коей мере не является отражением моего мнения о вас, которое исключительно высокое.