Миновав кольцо и выехав сквозь ранний утренний свет на дорогу, которую она так любила, кемптаунский Марина-Пэрейд, с его элегантными домами эпохи Регентства, Белла увидела пучки пульсирующего синего света. Затем, чуть дальше, заметила густой черный дым, вырывающийся клубами из окна первого этажа и расположенного прямо над ним окна этажа второго.
Резко забрав вправо, она припарковалась позади служебного «форда-мондео», вылезла из машины, довольная, что надела полупальто, и предъявила удостоверение двоим молодым полицейским в форме. Один был высокий и худой, второй — низенький, коренастый и в очках. Ни того ни другого она не знала. Несколько растерянного вида мужчин и женщин — по-видимому, жильцы эвакуированного дома — стояли на мостовой. Большинство выглядели так, словно набросили на себя первую попавшуюся под руку одежду. Молодой мужчина с бритой головой и бородкой-эспаньолкой держал под мышкой лэптоп. Какой-то парнишка снимал происходящее на камеру телефона.
Внезапно женщина в халате, шлепанцах и с растрепанной прической в панике выбежала из дома, держа на руках грудного ребенка и с отчаянием вглядываясь в людскую толпу. Передав младенца другой женщине, она запричитав:
— Пожалуйста, возьмите его, возьмите Риса. Там, внутри, моя дочь и собака. Кто-нибудь, прошу вас, помогите.
Она повернулась, явно намереваясь броситься обратно в дом. Низенький полицейский преградил ей путь.
— Пожарный расчет будет здесь в любую секунду. У них есть снаряжение, и они пройдут куда надо, — сказал он.
— Вы знаете, где именно в здании она находится? — спросила у женщины Белла.
Издалека доносилось слабое, но отчетливое завывание сразу нескольких сирен. Подняв глаза, она вдруг увидела собаку, неистово лающую и подпрыгивающую у окна четвертого этажа. Красивый золотистый ретривер.
— Она там, с собакой! Меган! Там моя дочь. Меган. Меган там, она не захотела уходить без него. Без Рокки. Он не двигался. Всю комнату заволокло дымом. Я звала его, но он так и не вышел. — Женщина задрала голову. — Я должна вернуться, должна вывести оттуда Меган! — Она попыталась обойти полицейского, но тот схватил ее за руку.
— Нет, — сказал очкарик. — Вам туда нельзя. Я вас не пущу. Сходит мой коллега.
— Нет, пойду я, — решила Белла.
— Я должна! — В голосе женщины звучала паника.
Ретривер лаял не переставая и неистово перебирал лапами по стеклу. Белла вгляделась в мордочку этого бедного, беспомощного создания, и сердце ее пронзила острая боль. Где же, черт возьми, девочка?
Женщина оттолкнула коротышку полицейского с такой силой, что тот едва не упал.
— Я иду внутрь! Я мигом — только Меган заберу! — сказала она и решительно, хлопая шлепанцами, направилась к двери.
Полицейский повыше подскочил к ней и схватил за руку.
— Простите, мадам, я не могу позволить вам вернуться туда.
— Вы знаете, где именно в здании она находится? — снова, еще более настойчиво, спросила Белла, уже и сама направляясь к передней двери.
— Это мое дитя! — Женщина затрясла в замешательстве головой. — Мое дитя! Она там задохнется, сгорит заживо. Я не могу… не могу ее оставить. Понимаете? Пропустите меня!
— Мы не можем позволить вам войти туда, мадам, ради вашей же безопасности, — упорствовал полицейский. — Пожарная команда будет здесь через минуту. Они войдут в дыхательных масках и вынесут ее. Пока же туда пойдет мой коллега.
— Будет слишком поздно! — Несчастная мать повысила голос, а затем истерично завопила: — Кто-нибудь, помогите! Пожалуйста, помогите мне спасти моего ребенка!
Она вырвалась из рук полицейского и бросилась к двери. Один шлепанец слетел, но она не обратила на это внимания. Очкарик побежал за ней и снова крепко схватил за руку:
— Простите, я не могу позволить вам туда войти.
— Вы должны! — пронзительно закричала женщина.
— Номер квартиры? — резко бросила Белла.
— Пятая! — ответила женщина. — Четвертый этаж. Прошу вас, поторопитесь! Пожалуйста, пожалуйста, поторопитесь!
Белла взглянула на окно, в котором все еще можно было разглядеть собаку, отчаянно лаявшую на свое отражение в стекле. Она была здесь всего минуту, а казалось — целую вечность.
— Говорите, ее зовут Меган?
— Да. А пса — Рокки!
Белла толкнула входную дверь. Внутри дымом почти не пахло, и лестница выглядела чистой. Проблем не будет, подумала Белла. Она бегом преодолела первый пролет лестницы, выкрикивая имя девочки, и ее тотчас же обволокло густым туманом дурно пахнущего дыма, который шел с лестничной площадки второго этажа и вился щупальцами вокруг нее. Выше лестница утопала в кромешной тьме. Где-то вверху истошно вопила девочка:
— Мамочка! Мамочка! Мамочка!
Белла бросилась на третий этаж. Здесь стоял еще более густой дым, и она ощутила, как через стену справа подступает жар. Она закашлялась от саднящей боли в горле, сорвала с себя пальто, прикрыла воротником лицо и, дыша через него, побежала наверх, на следующий этаж, где было темнее темного.
Дверь, помеченная табличкой с цифрой 5, была открыта; наружу из-за нее, будто морские коньки, прорывались призрачные завитки серого дыма.
— Меган! Меган!
Она услышала, как где-то рядом плачет и кричит маленькая девочка и лает собака. Сделала глубокий вдох и вошла, но тут же потеряла ориентацию — дым жалил глаза — и начала выкрикивать:
— Эй! Меган! Где ты? Отзовись, чтобы я могла найти тебя!
Она услышала ответные вопли девочки.
— Где ты? — крикнула Белла, поперхнулась и закашлялась, как будто дышала промасленной ватой; глаза слезились так сильно, что она почти ничего не видела. Она знала, что нужно выбираться отсюда, но не могла бросить девочку. — Меган! — выкрикнула она снова и опять закашлялась.
В узком коридоре Белла наступила на какую-то игрушку и раздавила ногой что-то похожее на «Лего». Послышался лай.
— Меган!
Опять закашлявшись, Белла пошарила по стене в поисках выключателя, продолжая удерживать воротник у рта и носа. Ковер под ногами потеплел, как будто кто-то врубил на полную обогреватель пола. Она нашла выключатель, щелкнула, но ничего не произошло. Дым на мгновение рассеялся, и она увидела перед собой закрытую дверь, услышала собачий лай за дверью.
Белла знала про опасность обратной тяги. Или все же кругового огня? Открывать дверь или не стоит? — подумала она в замешательстве. Внезапно позади нее дверной проем заполнили языки пламени. Сверху закапало расплавленным, обжигающим пластиком. Кругом, словно горячие щупальца, падали осветительные приборы и провода. Белла вскрикнула от боли, когда один полоснул ее по щеке. Опуститься как можно ниже, вспомнила она совет пожарных после одного из пожаров, на котором ей довелось присутствовать. В большинстве случаев люди погибают не от огня, но надышавшись ядовитых газов. Она припала к полу. Над головой, словно танцующие ангелы, вспыхивали огоньки. Потом она увидела, как загорелся край дивана, и огонь начал неумолимо разгораться.