— Кацуматы среди них нет.
— Возможно, он попытался прорваться через заднюю дверь.
Там, за домом, куда не досягал их взор, пять сиси уже лежали в грязи мертвые вперемешку с восемью самураями Огамы, и шестеро были ранены. Другая схватка между тремя сиси и десятью самураями Огамы близилась к своему неизбежному концу. Последний клич «сонно-дзёи», и все трое бросились навстречу своей смерти. Тридцать самураев из Тёсю, расположенные в несколько рядов, ждали нового прорыва. Через рваные дыры в сёдзи, клубясь, поднимался дым. Офицер подозвал к себе одного из самураев.
— Доложи капитану, что произошло здесь, и спроси, должны ли мы ждать или войти?
Солдат убежал.
Перед домом сражение закончилось, как и все остальные. Последние трое сиси храбро встретили свою смерть. Ещё двенадцать сиси были мертвы, семнадцать самураев Тёсю и один из людей Ёси лежали там и повсюду бесформенными грудами. Четырнадцать раненых, трое сиси беспомощные, обезоруженные и ещё живые. Капитан выслушал донесение.
— Передай офицеру, пусть ждет и убивает всех, кого мы выгоним на его сторону. — Он крикнул отряду, который держал в резерве: — Очистите комнаты, пока ещё есть время. Убейте любого, кто откажется сдаться, но не раненых.
Самураи бросились к двери. Внутри раздались короткие крики, ответные крики, потом все стихло. Один из солдат показался на пороге, кровь текла из жестокой раны на бедре.
— Полдюжины раненых, много тел.
— Вынесите их, пока не рухнула крыша.
Тела и раненых положили в ряд перед Ёси и Огамой, чиновники были тут же, неподалеку. Факелы отбрасывали причудливые тени. Двадцать девять трупов. Одиннадцать безнадежно раненых. Кацуматы не было среди них.
— Где он? — в ярости заорал Огама на старшего чиновника, Ёси был так же зол, никто не знал точного числа врагов в доме, когда началось сражение.
Чиновник упал на колени.
— Господин, я клянусь, что он был там раньше и никуда не выходил.
Огама шагнул к ближайшему из раненых сиси.
— Где он?
Тот с ненавистью посмотрел на него, превозмогая боль.
— Кто?
— Кацумата! Кацумата!
— Кто? Я не знаю… не знаю никакого… Кацуматы. Сонно-дзёи, предатель! Убей меня, и покончим с этим.
— Подожди немного, — процедил Огама сквозь зубы. Он задал свой вопрос каждому из раненых. Заглянул во все лица — Кацуматы не было. Не было и Такэды. — Убейте их всех.
— Позвольте им умереть с честью, как самураям, — сказал Ёси.
— Конечно. — Они оба оглянулись: крыша дома с грохотом обвалилась, стены рухнули, подняв снопы искр и увлекая за собой примыкавшие к ним лачуги. — Капитан! Погасите огонь. Здесь должен быть погреб, какое-то укрытие, если только этот ошметок навоза действительно знает своё дело. — Огама отошел в сторону, вне себя от ярости, ему казалось, что его обманули.
Старший чиновник нервно поднялся с колен и бочком пододвинулся ближе к Ёси.
— Извините меня, господин, — прошептал он, — но женщины здесь тоже нет. Здесь где-то должно быть у…
— Какой женщины?
— Она была молода. Из Сацумы. Она была с ними уже несколько недель. Мы полагаем, что она была подругой Кацуматы. Мне очень жаль, но Такэды здесь тоже нет.
— Кого?
— Сиси из Тёсю, за которым мы установили наблюдение. Возможно, он был шпионом Огамы — его видели входящим в главные покои Огамы за день до того, как сорвалось наше предыдущее нападение на Кацумату.
— Кацумата точно находился здесь и эти двое?
— Точно, господин. Все трое, господин.
— Значит, тут есть погреб или потайной ход.
Они нашли его на рассвете. Деревянный люк покрывал узкий лаз, только-только протиснуться, который выходил на поверхность далеко от дома, в заросшем сорняками саду, который окружал пустую хижину. Огама в бешенстве пнул замаскированную крышку.
— Бака!
— Мы назначим цену за голову Кацуматы. Особую цену, — сказал Ёси. Он тоже был зол. Эта неудача нанесла явный урон тем отношениям, которые он с таким трудом завязал и развивал по своей схеме. Но он был слишком умен, чтобы упоминать Такэду или эту женщину — она не имела значения. — Кацумата должен все ещё быть в Киото. Бакуфу получат приказ найти его, схватить или принести нам его голову.
— Моим сторонникам будет приказано то же самое. — Огама немного успокоился. Он тоже думал о Такэде, пытаясь угадать, к добру или нет был его побег. Он поднял глаза на подошедшего капитана. — Да?
— Вы желаете сейчас увидеть головы, господин?
— Да. Ёси-доно?
— Да.
Раненым сиси было позволено умереть с честью и не мучиться долее. Их обезглавили согласно ритуалу, головы омыли и выставили в один ровный ряд. Сорок. Опять это число, беспокойно подумал Огама. Это знамение? Он, однако, скрыл свою тревогу. Все лица были ему незнакомы.
— Я видел их, — официально произнес он.
Рассвет был затуманен мелким дождем.
— Я видел их, — произнес Ёси так же торжественно.
— Наденьте головы на пики: двадцать перед моими воротами и двадцать перед воротами князя Ёси.
— А надпись, господин? — спросил капитан.
— Ёси-доно, что бы вы предложили?
После короткого молчания, понимая, что его подвергают очередному испытанию, Ёси сказал:
— Две надписи могли бы гласить: «Эти бандиты, ронины, были наказаны за преступления против императора. Да убоятся все неправедных поступков». Удовлетворит ли это вас?
— Да. А подпись? — Оба понимали, что этот вопрос очень важен и разрешить его трудно. Если бы Огама поставил только свою подпись, это подразумевало бы, что он является законным хозяином Дворцовых Врат; подпись одного Ёси означала бы, что Огама находится у него в подчинении, формально это было справедливо, но об этом не могло быть и речи. Печать бакуфу означала бы то же самое. Печать императорского двора явилась бы несвоевременным вмешательством в светские дела.
— Мне кажется, мы придаем этим глупцам слишком большое значение, — сказал Ёси, изображая крайнее презрение. Его глаза прищурились, когда поверх плеча Огамы он увидел, как из-за дальнего угла грязной, покрытой лужами улицы показались Басухиро и несколько стражников и бегом направились к ним. Он перевел взгляд на Огаму. — Почему просто не выставить их головы на пиках прямо здесь? Зачем оказывать им лишние почести, вешая табличку? Те, кто хотят знать, и так быстро все узнают и одумаются. Neh?
Огама остался доволен этим дипломатичным решением.
— Отлично. Я согласен. Давайте встретимся вечером и… — Он замолчал, увидев спешащего к ним Басухиро, запыхавшегося и покрытого потом. Он шагнул ему навстречу.