«Ничего. Скоро они окрепнут. Сделка с „Пар-Кон“ придаст нашей паутине крепость стального троса, и Гонконг станет центром земли, а мы — ядром этого центра. Слава богу, что есть телекс и телефоны».
— Мистера Бартлетта, пожалуйста.
— Алло?
— Это Иэн Данросс. Доброе утро! Прошу прощения, что беспокою с утра пораньше, но нельзя ли перенести нашу встречу на восемнадцать тридцать?
— Можно. Что-нибудь не так?
— Нет. Просто дела. Очень много чего нужно успеть.
— Есть что-нибудь о Джоне Чэне?
— Пока нет. Извините. Но я буду держать вас в курсе. Передайте привет Кейси.
— Передам. Слушайте, вечеринка вчера была что надо. Ваша дочь просто очаровательна!
— Благодарю. Я буду в отеле в восемнадцать тридцать. Кейси, конечно, тоже приглашается. До встречи. Пока.
«Ах, Кейси!
Кейси и Бартлетт. Кейси и Горнт. Горнт и Четырехпалый У».
Сегодня рано утром ему позвонил Четырехпалый У насчет встречи с Горнтом. Какое удовольствие он ощутил всем своим существом, когда узнал, что враг чуть не погиб. Нельзя, чтобы на дороге с Пика отказывали тормоза.
«Жаль, что этот ублюдок не загнулся. Это избавило бы меня от многих терзаний».
Потом он отставил в сторону Горнта и переключился на Четырехпалого У.
Они вполне сносно общались, мешая ломаный английский старого моряка с его посредственным хакка. У выложил все. Данросса удивило высказывание Горнта насчет «Хо-Пак», его совет У изъять оттуда деньги. Удивило и встревожило. Эта фраза и статья Хэпли.
«Неужели этот пес Горнт знает то, чего не знаю я?»
Он отправился в банк.
— Пол, что происходит?
— С чем?
— С «Хо-Пак».
— О… Отток вкладчиков? Должен сказать, это очень скверно для имиджа наших банков. Бедняга Ричард! Мы вполне уверены, что он располагает некоторыми резервами, чтобы выдержать бурю, но не знаем размеров его обязательств. Я, конечно, сразу позвонил ему, как только прочитал возмутительную статью Хэпли. Должен заметить, Иэн, что я позвонил также Кристиану Токсу и в совершенно определенных выражениях высказал, что ему следует следить за своими репортерами. Посоветовал воздержаться от подобных противоправных действий, иначе он пожалеет об этом.
— Мне сказали, что в Цимшацуе стояла целая очередь.
— Вот как? Я об этом не слышал. Проверю. Впрочем, банки «Цзин просперити» и «Ло-Фат» наверняка поддержат его. Боже мой, при нем «Хо-Пак» стал крупным кредитным учреждением. Если он разорится, бог знает что может произойти. Даже в нашем абердинском отделении клиенты снимали деньги со счетов. Нет, Иэн, давай будем надеяться, что пронесет, как ветром сдует. Кстати, раз уж об этом зашла речь, как ты думаешь, будет дождь? Что-то странное носится в воздухе сегодня, верно? В новостях сказали, что возможен шторм. Думаешь, пойдет дождь?
— Не знаю. Будем надеяться. Но не в субботу!
— Боже мой, нет! Если из-за дождя отменят скачки, это будет ужасно. Мы не можем подобного допустить. О, кстати, Иэн, вечеринка вчера была прелестная. Я имел удовольствие познакомиться с Бартлеттом и его барышней. Как у вас продвигаются переговоры?
— Превосходно! Послушай, Пол…
Данросс улыбнулся, вспомнив, как понизил голос, хоть и находился в офисе Хэвегилла. Офис выходил на Сентрал, был уставлен книгами и очень тщательно звукоизолирован.
— Я заключил сделку. Пока на два года. Мы подписываем бумаги в течение семи дней. Они предоставляют по двадцать миллионов в год, а дальнейшее финансирование ещё обсуждается.
— Поздравляю, дружище. Поздравляю от всей души! А что насчет аванса?
— Семь.
— Превосходно! Все прекрасно обеспечивается. Чудесная возможность изгнать из нашего баланса призрак «Тода». И ещё миллион для «Орлин». Что ж, они, вероятно, дадут тебе больше времени, и тогда наконец ты сможешь забыть обо всех плохих годах и надеяться на весьма прибыльное будущее.
— Да.
— Суда у тебя уже зафрахтованы?
— Нет. Но фрахтователи появятся как раз вовремя, чтобы обслужить наш заем.
— Я обратил внимание, что твои акции подскочили на два пункта.
— Теперь так и пойдет. В течение тридцати дней они возрастут вдвое.
— Вот как? Почему ты так думаешь?
— Бум.
— Как?
— Все за то говорит, Пол. Доверие растет. Начало буму положит наша сделка с «Пар-Кон». Это должно было случиться уже давно.
— Просто замечательно! Когда ты объявишь о «Пар-Кон»?
— В пятницу, после закрытия торгов.
— Отлично. Так я и думал. К понедельнику все постараются вскочить на подножку уходящего поезда!
— Но давай договоримся: до того времени все должно остаться между нами.
— Конечно. О, ты слышал, Квиллан чуть не разбился вчера вечером? Как раз после твоей вечеринки. У него отказали тормоза на Пик-роуд.
— Да, слышал. Лучше бы он разбился. Тогда акции Второй Великой Компании взлетели бы от счастья!
— Будет тебе, Иэн! Бум, говоришь? Ты на самом деле так думаешь?
— Конечно, я буду покупать и покупать. Как насчет кредита в один миллион — на покупку акций «Струанз»?
— Лично для тебя — или для дома?
— Лично для меня.
— Мы сможем придержать акции?
— Разумеется.
— А если они упадут?
— Не упадут.
— А если упадут, Иэн?
— Что ты предлагаешь?
— Ну, если это все между нами, почему бы не сделать следующее: коль скоро сегодня при закрытии торгов они упадут на два пункта ниже рыночной цены, мы продаем их и вносим потерю в дебет твоего счета?
— Три. Акции «Струанз» возрастут вдвое.
— Хорошо. Но пока пусть будет два… Пока ты не подпишешь сделку с «Пар-Кон». Ваш дом уже довольно много перебрал по возобновляемому кредиту. Пусть будет два, ладно?
— Ладно.
«При двух мне ничего не угрожает, — снова подумал Данросс, успокаивая себя. — Я уверен».
Прежде чем уехать из банка, он заглянул в кабинет Джонджона. Брюс Джонджон, второй заместитель главного управляющего, который шёл на смену Хэвегиллу, коренастый приятный мужчина, был жизнерадостен и подвижен, как колибри. Данросс сообщил ему те же новости. Джонджон тоже был приятно удивлен. Но призвал к осторожности в разговорах о буме и, в отличие от Хэвегилла, высказал большую озабоченность в связи с оттоком вкладчиков у «Хо-Пак».
— Что-то мне совсем это не нравится, Иэн. Очень скверно пахнет.
— Да. Что скажешь насчет статьи Хэпли?