— Теперь они победят, — заявил Дзозен, захваченный, как и все, реальностью этой учебной битвы.
И он был прав. Фаланги не удержались на своих позициях. Они рассыпались и побежали перед боевыми криками настоящих самураев с их мечами и пиками, и Дзозен и его люди добавили свои презрительные крики, когда отряды кинулись убивать. Мушкетеры кинулись вперед, пробежали триста шагов, потом внезапно по команде фаланги перегруппировались, на этот раз в виде буквы U. Вновь послышались звуки разящих залпов. Атакующие заколебались, потом остановились. Ружья продолжали стрельбу, но все на склоне знали, что в реальных условиях две тысячи солдат уже погибли бы.
Сейчас, в тишине, защитники и атакующие начали строиться. «Трупы» встали, оружие было собрано. Начались смех, стоны. Многие хромали, а несколько человек были тяжело ранены.
— Я поздравляю вас, Ябу-сама, — сказал Дзозен с большой искренностью, — теперь я понимаю, что все это значит.
— Стрельба была не очень хороша, — сказал Ябу, внутренне довольный, — потребуется несколько месяцев, чтобы подготовить их.
Дзозен покачал головой:
— Я бы не хотел атаковать их сейчас. Если, конечно, они будут с настоящим вооружением. Никакая армия не сможет выдержать их удар — никакой строй. Ряды никогда не остаются сомкнутыми. Через промежутки вы можете направить обычные войска и кавалерию и прорвать фланги как старый свиток бумаги. — Он поблагодарил всех ками за то, что ему удалось увидеть одну атаку. — Наблюдать за этим было ужасно. В какой-то момент я подумал, что бой был настоящий.
— Им было приказано вести себя как в настоящей битве. А сейчас вы можете провести смотр моим мушкетерам, если захотите.
— Спасибо. Это было бы большой честью для меня.
Защитники отошли в свои лагеря, расположенные на дальней стороне горы. Пять сотен мушкетеров ожидали внизу, около дороги, которая шла через склон, а потом спускалась к деревне. Они разделились по отрядам, перед которыми встали Оми и Нага, оба уже опять были с мечами.
— Ябу-сама?
— Да, Анджин-сан?
— Прекрасно, не так ли?
— Да, хорошо.
— Спасибо, Ябу-сама. Я довольствуюсь.
Марико автоматически поправила его:
— Я доволен.
— Ах, извините. Я доволен.
Дзозен отвел Ябу в сторону:
— Этому всему вас научил Анджин-сан?
— Нет, — солгал Ябу, — но так воюют все чужеземцы. Он только учит наших людей заряжать мушкеты и стрелять из них.
— Почему не сделать, как советует Нага-сан? Вы теперь знаете все, что вам надо? Зачем рисковать, вдруг это разойдется дальше? Он — чума. Очень опасен, Ябу-сама. Нага-сан был прав. Это верно — крестьяне легко могут научиться вести такую войну. Избавьтесь от этого чужеземца немедленно.
— Если господин Ишидо хочет его голову, он должен только сказать мне об этом.
— Я прошу. Сейчас, — в его голосе снова зазвучали резкие ноты, — я говорю от его имени.
— Я подумаю над этим, Дзозен-сан.
— И также от его имени я прошу, чтобы все ружья у этих солдат были немедленно отобраны.
Ябу нахмурился, потом переключил свое внимание на отряды мушкетеров. Они приближались к холму, их прямые, аккуратные ряды, как всегда, казались смешными, но только потому, что такой порядок движения оставался еще здесь необычным. В пятидесяти шагах они остановились. Подошли только Оми и Нага, Они отсалютовали старшим.
— Для первого случая все было хорошо, — сказал Ябу.
— Благодарю вас, господин, — ответил Оми. Он немного хромал, его лицо было грязно, в синяках и пыли. Дзозен сказал:
— В настоящей битве ваши войска должны носить мечи, Ябу-сан, правда? Самураи должны носить мечи — в конце концов у них ведь могут кончиться боеприпасы, не так ли?
— Мечи будут им мешать при наступлении и отступлении. О, они будут носить их, как обычно, чтобы избежать всяких неожиданностей, но перед первой же атакой они избавятся от них.
— Самураю всегда будет нужен меч в настоящей битве. Но все-таки я рад, что вы никогда не будете так атаковать, или, — Дзозен хотел добавить «или применять этот грязный, недостойный способ ведения войны», но вместо этого он сказал: — Или мы все будем должны отказаться от наших мечей.
— Может быть, мы и откажемся, Дзозен-сан, когда пойдем на настоящую войну.
— Вы откажетесь от вашего клинка Мурасами? Или даже от подарка Торанаги?
— Чтобы победить, да. Иначе — нет.
— Тогда тебе придется убегать как можно быстрее, чтобы спастись, когда мушкет заклинит или отсыреет порох, — Дзозен засмеялся своей шутке. Ябу был серьезен.
— Оми-сан! Покажите ему! — приказал он. Оми тут же отдал приказ. Его люди сейчас же выхватили короткие штыки-ножи в чехлах, которые почти незамеченными висели у них сзади на поясах, и вставили их в гнезда на дулах мушкетов.
— В атаку!
Самураи тут же издали свой боевой клич: «Касигиииии!» Лес обнаженной стали замер в шаге от них. Дзозен и его люди нервно рассмеялись от внезапной, неожиданной угрозы.
— Хорошо, очень хорошо — сказал Дзозен. Он подошел и потрогал один из штыков. Тот был очень острый. — Может быть, вы и правы, Ябу-сама. Давайте надеяться, что его не придется испробовать в бою.
— Оми-сан! — окликнул Ябу. — Постройте их. Дзозен-сан собирается провести им смотр. Потом возвращайтесь в лагерь. Марико-сан, Анджин-сан, следуйте за мной! — он крупно зашагал вниз по склону через ряды самураев, его помощники, Блэксорн и Марико пошли следом за ним.
— Постройте их на дороге. Снимите штыки!
Половина людей тут же исполнила приказание, развернулась и стала опять спускаться вниз по склону. Нага и его двести пятьдесят самураев остались там, где они были, штыки все еще угрожающе были выставлены вперед. Дзозен рассвирепел:
— Что здесь происходит?
— Я считаю ваши оскорбления недопустимыми, — зло сказал Нага.
— Это вздор. Я не оскорблял вас или кого-нибудь еще! Ваши штыки оскорбляют мое положение! Ябу-сама!
Ябу повернул назад. Теперь он был с другой стороны самураев Торанаги.
— Нага-сан, — холодно спросил он. — Что все это значит?
— Я не могу простить этому человеку оскорбления моего отца и меня.
— Он под защитой. Вы не можете трогать его сейчас! Он под знаком регентов!
— Прошу прощения, Ябу-сама, но это дело между Дзозен-саном и мною.
— Нет. Вы подчиняетесь моим приказам. Я приказываю вам отдать команду вашим людям вернуться в лагерь.
Ни один человек не двинулся. Начался дождь.
— Прошу прощения, Ябу-сан, но это дело между мной и Дзозен-саном, и что бы ни случилось, я освобождаю вас от ответственности за мои действия и действия моих людей.