Недалеко от авиационной базы в Бендер-Деламе. 09.16. Под проливным дождем автомобиль-универсал марки «Субару» с эмблемой компании «Иран-Тода» на дверцах быстро катил по дороге, стеклоочистители метались туда-сюда, как сумасшедшие, дорога была в рытвинах и местами затоплена, водитель – иранец. Скраггер с напряженным лицом сидел рядом с ним, плотно пристегнутый; на заднем сиденье радиомеханик-японец изо всех сил пытался на нем удержаться. Сквозь плотную завесу дождя перед ними Скраггер разглядел старый автобус, занимавший большую часть дороги, и, недалеко впереди, двигавшиеся им навстречу машины.
– Минору, скажи ему, чтобы притормозил. Еще раз скажи, – попросил он. – Этот парень совсем без мозгов.
Молодой японец наклонился вперед и резко произнес несколько слов на фарси. Водитель благодушно кивнул и пропустил их мимо ушей, вдавил ладонь в кнопку клаксона и оставил ее там, обгоняя автобус, повернул руль так круто, что едва не выехал на противоположную обочину, нажал на газ, когда нужно было сбросить скорость, пошел юзом, выровнял автомобиль и едва успел проскочить в узкое пространство между автобусом и шедшей навстречу машиной – все три транспортных средства при этом оглашали окрестности яростными гудками.
Скраггер в очередной раз выругался себе под нос. Водитель, молодой бородатый иранец, с широкой улыбкой оторвал взгляд от дороги и сказал что-то на фарси, угодив в большую рытвину с водой и выбросив фонтан брызг. Минору перевел:
– Он говорит, с помощью Аллаха мы будем на летном поле через несколько минут, капитан Скраггер.
– С помощью Аллаха мы доберемся туда целиком, а не разбитыми на пятьдесят частей. – Скраггер предпочел бы сам сесть за руль, но это было запрещено, и никому из сотрудников «Иран-Тода» тоже не разрешалось самостоятельно управлять автомобилем. «Мы пришли к выводу, что это разумная политика, капитан Скраггер, учитывая то, что представляют собой здешние дороги, правила движения и иранцы за рулем, – сказал ему Ватанабэ, инженер, руководивший предприятием. – Но Мохаммед – один из наших лучших водителей и очень надежный. Увидимся вечером».
К своему облегчению, Скраггер увидел впереди аэродром. «Зеленые повязки» охраняли ворота. Водитель не обратил на них внимания, просто пронесся мимо и затормозил в фонтане брызг у двухэтажного здания управления.
– Аллаху акбар, – с гордостью произнес он.
Скраггер протяжно выдохнул.
– Аллаху акбар и есть, – сказал он, отстегнул ремень безопасности, приготовил зонт и огляделся: он был здесь впервые. Просторная бетонированная площадка и невысокая диспетчерская вышка, некоторые стекла в окнах выбиты, другие заколочены фанерой, двухэтажное здание управления компании имело заброшенный вид с теми же разбитыми окнами, рядом – трейлеры компании S-G, добротные ангары, сейчас закрытые по случаю ливня, с пулевыми отверстиями повсюду, как и в стенах жилых трейлеров. Скраггер присвистнул, вспоминая рассказы о разыгравшемся здесь сражении между «зелеными повязками» и моджахедами. Здесь, надо полагать, было гораздо жарче, чем рассказывал Дюк, подумал он.
Два пассажирских двухмоторных реактивных самолета Королевских Иранских авиалиний стояли на площадке, запаркованные безо всякого порядка, – слово «королевские» было грубо вымарано черной краской, – шины спущены, стекла кабины пилотов выбиты, их явно бросили здесь догнивать.
– Это же святотатство, черт подери, – пробормотал Скраггер, глядя, как дождь заливает кабины пилотов.
– Минору, сынок, скажи этому Мохаммеду, чтобы он и пальцем шевелить не смел, пока мы не будем готовы уехать, хорошо?
Минору перевел, потом вслед за Скраггером вылез из машины под дождь. Скраггер стоял рядом с машиной, не зная, куда ему идти дальше. Потом дверь одного из трейлеров распахнулась.
– Mein Gott, Скрэг! То-то мне показалось, что это ты! Какого дьявола ты тут делаешь? – Это был Руди Лутц с сияющей улыбкой на лице. Потом он увидел, как к Руди присоединился Старк, и его сердце забилось веселей.
– Привет, дети мои! – Он тепло пожал руки обоим, несколько секунд они втроем говорили одновременно. – Эй, Дюк, какой приятный сюрприз!
– Какого черта ты здесь делаешь, Скрэг?
– Все по порядку, сынок. Это Минору Фуяма, механик-радист из «Иран-Тода». Моя УКВ-рация что-то забарахлила по дороге сюда – я тут со сказочным чартером из Ленге. Минору вытащил этот ящик из гнезда, он сейчас в машине, вы мне его не замените?
– Нет проблем. Пойдемте, мистер Фуяма. – Руди направился к соседнему трейлеру, чтобы отыскать Фаулера Джоунза и обо всем договориться.
– Я чертовски рад тебя видеть, Скрэг. О стольком надо поговорить, – сказал Старк.
– Да, с погодой прямо беда, того и гляди вихри закружат, а?
– Вот-вот. Эта погода у меня никак из головы не выходит. – Старк выглядел постаревшим, его глаза внимательно оглядывали базу; ливень стал еще сильнее, день был теплым, воздух – влажным и липким.
– Я видел Мануэлу в Эль-Шаргазе, она все та же, красавица с картинки – переживает только, а так в порядке.
Руди присоединился к ним, шлепая по лужам, и первым вошел назад в трейлер, где располагалась контора.
– В этом потопе ты все равно не полетишь, Скрэг. Может, пивка?
– Нет, спасибо, приятель, но я бы не отказался от чашечки чая, – Скраггер выговорил это автоматически, испытывая сейчас огромное желание выпить холодного пива. Но после своего первого же медосмотра у доктора Натта сразу же после того, как он продал свою «Шейх Авиэйшн» Гаваллану, когда Натт сказал: «Скрэг, если ты не бросишь курить и не прекратишь дуть пиво, как сейчас, то через пару лет ты перестанешь летать», он соблюдал предельную осторожность. Чертовски правильный режим, подумал он. Никакого курева, никакой выпивки, никакой жратвы и моря девчонок. – У тебя еще остались запасы, Руди? В Ленге было бы совсем худо, если б не де Плесси со своим вином.
– Я раздобыл немного на танкере, который сейчас стоит в порту, – откликнулся Руди из маленькой кухоньки, где он ставил чайник на плиту. – Экстренная эвакуация, моряк с разбитой головой и лицом. Капитан сказал, что он упал, но, по мне, так это было больше похоже на драку. Оно и неудивительно: корабль стоит на якоре уже три месяца. Mein Gott, Скрэг, ты видел эту толчею в портовой гавани по дороге сюда? Наверное, не меньше сотни кораблей, которые ждут, когда их разгрузят или накачают нефтью.
– В Харке то же самое, да и по всему побережью, Руди, все везде забито. На причалах – небоскребы из ящиков, мешков и бог знает чего еще, все лежит гниет под дождем и солнцем. Ладно, хватит об этом, ты-то чего тут делаешь, Дюк?
– Перегнал вчера 212-й из Ковисса. Если б не погода, улетел бы назад на рассвете. Теперь вижу: хорошо, что не улетел.
Скраггер уловил настороженность в его голосе и огляделся. Он не увидел никого, кто бы мог их подслушивать.