Лесенка упиралась в массивную дверь, рядом с которой на крюке висел ключ. Замок открылся на удивление легко, и Дара оказалась на крыше, обнесенной парапетом. Не желая оказаться запертой ненароком, она опустила ключ в карман.
Ее несколько удивила современная конструкция крыши, которая была покрыта новеньким оцинкованным железом. Дара не слишком хорошо разбиралась в архитектуре, но поняла, что отель представлял собой современную подделку под старину. Теперь было понятно отсутствие сквозняков, наличие многочисленных окон и центрального отопления.
Дара прошла по крыше до следующей башни. У двери, ведущей вниз, висел большой ключ. Не удержавшись от любопытства, она открыла дверь. Заглянув вниз, она увидела уже знакомый коридор. Дара решила вернуться обратно к первой башне, довольная тем, что нашла такое замечательное укромное местечко.
Она оказалась над тем самым местом, где они с Григом стояли несколько минут назад, и смотрела на истоптанный их ногами снег. Дара не смогла восстановить в памяти детали разговора, все, что осталось, — это ощущение злости и обиды.
Неужели Григ все помнит? Он возложил вину на нее и выкинул прочь из квартиры и из своей жизни. Разве он не мог вначале выслушать ее, а потом уж принимать решение? Но сейчас в его словах звучало такое неподдельное отчаяние! Если он считает виноватой во всем только ее, то почему тоже мучается? Дара не могла найти, ответы на эти вопросы. Ясно было только одно: если Григ не в состоянии забыть о прошлом спустя столько времени, то он точно никогда не простит ее. В глубине души Дара надеялась, что его гнев остыл, но сейчас она убедилась: он по-прежнему ненавидит ее.
Ничего не поделаешь, единственный способ не сойти с ума — вырвать воспоминания о Григе из сознания, из сердца, забыть все. Но ведь именно это она и пыталась сделать все время, но безуспешно. Так есть ли вообще выход? — устало размышляла девушка.
Она сжала ладонями виски — внезапно разболелась голова. Солнце скрылось за набежавшую тучу, и сразу стало холодно. Совершенно замерзшая, Дара вернулась в башню, не забыв запереть за собой дверь и повесив ключ повыше, чтобы его не достал какой-нибудь любопытный мальчишка.
После ужина Дара опять отправилась играть в бридж с Джонатаном. На этот раз к ним присоединилась одна супружеская пара, так что представилась возможность поупражняться по-настоящему.
Обладая прекрасной памятью, Дара быстро почувствовала себя в игре, как рыба в воде. Она целиком погрузилась в тонкости бриджа, радуясь, что есть прекрасная возможность забыться. Игроки по очереди ходили к стойке бара за напитками, и, отправляясь туда в очередной раз, Дара обнаружила в укромном уголке Грига и Соню, которая была уже изрядно навеселе, хихикала и прижималась к своему кавалеру. Проходя мимо к стойке с напитками, Дара поймала на себе ее торжествующий взгляд.
Она презрительно отвернулась, поняв, что той известно об их с Григом отношениях. И был только один человек, который мог рассказать ей об этом.
Предатель! — с негодованием подумала она. Как мог Григ посвящать в их прошлое кого-либо, тем более такую вертихвостку!
— Мисс! Мисс! — Бармен повысил голос, и она поняла, что он обращается к ней.
Она взяла коктейли и понесла их к игровым столикам в соседний зал, стараясь не смотреть в сторону Грига и Сони.
Теперь у нее не получалось играть так внимательно, как раньше, и вскоре Джонатан объявил, что на сегодня достаточно. Их партнеры отправились к себе в номер, а О’Нил предложил посидеть еще.
— Да нет, пожалуй, я тоже пойду к себе.
— Потому, что здесь Григ Спайрс?
Она не стала возражать. Наклонившись вперед и опершись подбородком на руки, Дара попросила:
— Расскажи мне о себе, Джонатан.
— А что именно?
— Ты веришь в любовь?
Он удивленно поднял брови.
— В любовь? Неожиданный вопрос. Почему ты задала его?
— Ты же адвокат, у тебя такой большой опыт общения с людьми. Ты, наверное, хорошо знаешь жизнь?
— Но это не означает, что я знаю ответ на этот вопрос. Конечно, я верю в силу чувств…
— Я не об этом. Я имею в виду настоящую любовь, любовь до гроба.
— Наверное, да. Мне приходилось встречать людей, которые хранили преданность своим возлюбленным в самых тяжелых обстоятельствах. Взять хотя бы Майкла Харри, похоже, этот парень знал секрет, как заставить женщин любить себя. Некоторые любовницы Харри отказывались давать против него показания, хотя он был с ними груб и даже бил их, до тех пор, пока не получили доказательств его неверности.
— Соня Гриффите была одной из них? — Вопрос сам собой сорвался с губ Дары.
— Кажется, да.
— Похоже, в данный момент судьба Харри не слишком ее беспокоит, — не удержалась она от едкого замечания.
Джонатан посмотрел ей в глаза:
— Что ж, большинство его любовниц тоже. Кстати, они, по-моему, находятся в большей опасности, чем все остальные.
— Почему?
— Харри считает, что они его предали, а значит, заслуживают кары в первую очередь. Не забывай, что исчезнувшую девушку так и не обнаружили. Теперь никто не сомневается, что это дело рук Майкла Харри.
— Чудовищно! — вырвалось у Дары. — Скорей бы уж его нашли!
— Тебе не терпится побыстрее уехать?
— Конечно. А тебе разве нет?
Джонатан пожал плечами.
— Честно говоря, мне все равно. Здесь никто не отвлекает меня от работы, а Рождество встречать все равно не с кем, так что лучше уж провести его здесь, в большой компании.
Дара вздохнула.
— Я бы тоже не возражала против этого места, если бы здесь не было Грига Спайрса.
— Нет никакой надежды, что уезжать отсюда вы будете вдвоем?
— Ни малейшей, — твердо произнесла она.
— Почему?
— Между нами слишком много непонимания и обид…
Молча, они стали подниматься по лестнице. Из бара доносились звуки музыки и нестройные веселые голоса людей, напрочь забывших о своих страхах.
Григ и Соня стояли, обнявшись, на площадке второго этажа. Дара резко остановилась, не желая привлекать их внимания, но было поздно — Соня заметила ее. Чувственно прижимаясь к Григу, она повлекла его в комнату.
Дара быстро пошла наверх, так что Джонатан еле догнал ее.
— Это его комната? — коротко спросила она.
— Нет, ее.
Дара заставила себя не думать на эту тему. Она сухо попрощалась с Джонатаном и собралась уже войти к себе, но тот поймал ее за руку.
— Может, Григ делает это нарочно, чтобы заставить тебя ревновать?
— Он не об этом думает.
— Да нет, именно об этом.