Все мои догадки подтвердились. В крови полно стимуляторов неведомого происхождения, благодаря которым Курочкин превратился в настоящего терминатора, не чувствующего боли и плюющего на ранения. Стимуляторы он, конечно, достал через своих бывших сослуживцев по армии, потому что в аптеке такого не купишь, какой-нибудь российский аналог английского пирвитина. Состояние печени Курочкина говорило о том, что он давно перешагнул порог, за которым кончается обычная жизнь и начинаются прелести алкоголизма. Остальные органы покойного также не блистали особым здоровьем. Желудок — острый гастрит, в почках камни, поджелудочная железа — один шаг до некроза. Если бы мой организм был в таком состоянии, я, наверное, скорее отрубила бы себе руку, чем вновь притронулась к спиртному. Но Курочкин нашел для себя иной выход, и удивляться тут нечему. Все шло к этому. Не решился бы он на покушение, так все равно добром бы не кончил — пристукнул бы кого-нибудь из соседей или собутыльников.
Когда я посмотрела распечатку звонков с домашнего телефона Курочкина, меня словно током ударило. За месяц он разговаривал дважды. Оба раза ему звонили с домашнего телефона Прохоровой. Жаль, на станции регистрировались только соединения с номерами, а не сам разговор. Моя мысль лихорадочно работала. Значит, преступник или по, крайней мере, его сообщник все это время действовал у меня под носом. Вот, тужила, что кончились подозреваемые. Нате, получите целый дом. Позвонить по телефону, расположенному внизу в холле, мог любой, даже сама Прохорова. При покушении-то она не пострадала, деньги могла снять сама или через подставное лицо — просто нужен мотив…
Я тяжело вздохнула. Предстояла чудовищная работа — выяснить все про всех. В голове сформировался список подозреваемых, возглавляла который Елена, затем шел Виталий и так далее. Во мне на секунду забрезжила надежда, что преступник в окружении Прохоровой каким-нибудь действием выдаст себя сам. Но такого никогда не будет — тут же подумала я. Придется поработать, Евгения Максимовна, придется… Тут мне вспомнилось про похищенные со счета у Прохоровой деньги. Этот случай расследуется органами. Через сколько бы банков преступник ни прокрутил похищенные деньги, все равно в последнем ему бы пришлось явиться лично или кого-то послать, чтобы их снять или перевести в фирму, с которой он лично связан. У денег всегда есть конечный пункт. Там-то преступник и должен проявиться. Один мой хороший знакомый в милиции обещал сразу позвонить, если что выяснится. Однако он до сих пор молчал.
«Что, если гора не идет к Магомету?» — подумала я, набирая его телефон. Но и тут меня ждало разочарование. Мой знакомый сказал, что они близки к тому, чтобы схватить преступника. Я пожелала им, чтобы они стали еще ближе, и отключила связь.
Что дальше? Повезу завтра свои «мелкие неприятности» в школу и буду выяснять, есть ли у Елены мотивы устроить себе подобные развлечения, как то: наемные убийцы и письма с угрозами.
Утро субботы. Готовясь к поездке, я приглядывалась к домочадцам. Кто из них? Елена, хмурая и немного бледная, прошла мимо меня, не проронив ни слова. Начальник службы безопасности, спеша к машине за хозяйкой, скупо бросил «Привет», даже не глядя в мою сторону. Я отметила, что Виталий выглядит не лучшим образом: глаза красные, на щеке, кроме следов покушения, несколько новых порезов от утреннего бритья. Костюм выглажен, но рубашка под ним вчерашняя, мятая — вероятно, он в ней и спал. Елена ждала его у «Мерседеса». Глядя на то, как Виталий открывает ей дверцу и смотрит на нее, я еще раз подумала о возможных тайных отношениях между ними. Жесткий, принципиальный и требовательный руководитель, такой как Елена, уже давно бы уволил такого начальника службы безопасности, как Виталий, если бы между ними были лишь деловые отношения. У ворот я разглядела Родиона и Константина, болтающих о чем-то. Родион показывал рукой на ворота, потом на стену, что-то доказывая Константину. Тот слушал, кивал. Дядя Слава с зажатой в зубах сигаретой флегматично смотрел под капот нашей «Ауди» — наверное, соображал, откуда там всего столько взялось. Написанный мной маршрут висел на лобовом стекле, придавленный дворником.
— Ну, мы едем в школу или устроим себе выходной? — поинтересовалась Алина, тыча пальцем мне в спину. Ринат стоял за спиной у сестры, и по его кислой физиономии без слов было понятно, что он прямо-таки горит желанием учиться.
— Что ж, вообще-то я думала махнуть на Волгу, покататься на водном мотоцикле, отдохнуть на пляже, — соврала я, — но раз вы так хотите в школу — поедем в школу.
— Нет! — в один голос заорали подопечные.
— Да, — покачала я грустно головой, — в школу, а после школы — хоть на пляж, хоть в казино.
— А нас пустят в казино? — с сомнением в голосе спросил Ринат.
— Конечно, прикинетесь карликами, и пустят, — пообещала я.
— Может, хватит издеваться над детьми? — спросила сурово Алина.
На мой добрый вопрос, готов ли он сегодня к подвигам, которые прославят его на века, водитель с тоской в глазах ответил, что сегодня его хватит только на маленькое доброе дело.
— Что так? — поинтересовалась я.
— Чувствую себя что-то неважно, — пожаловался Вячеслав.
Я предложила ему остаться дома, но он отказался.
— Да ерунда, просто погода меняется, — указал Вячеслав на серые облака, затянувшие небосклон. Солнце время от времени прорывалось в просвете, а потом снова скрывалось за какой-нибудь тучкой, гася в ней свои лучи.
Я посмотрела на небо. По Интернету вроде дождя не обещали.
— Я сам лучше любого Интернета, — заверил меня Вячеслав, опуская капот. — Дождь будет.
В школу мы поехали по кратчайшему пути. Машину никто не преследовал. Около одиннадцати зазвонил мой мобильник.
Звонил Вячеслав. Я вышла из косметического салона, чтобы посетители не были в курсе нашего разговора.
— Что, какие-то проблемы? — спросила я водителя.
— Что-то мне хреново, — прохрипел Вячеслав в трубку, — сердце прихватило. Я не могу вести машину.
Я в сердцах выругалась и велела водителю оставаться на месте, пообещав, что отвезу его в больницу.
— Да ладно, я отлежусь, — начал Вячеслав, — а машину поведешь ты.
— Никаких «ладно», — отрезала я, — или скажу Прохоровой, что ты подвергал ее детей опасности, садясь за руль с больным сердцем. Она тебя в два счета выгонит.
— Ладно, заботливая ты моя, — обиженно пробормотал Вячеслав, — жду.
Я набрала номер мобильного Алины и велела ей, забрав брата, выйти на крыльцо школы. Поскольку без помощи Вячеслава я не могла контролировать все выходы школы, детям в ней оставаться было опасно.
— Что случилось? — спросила у меня Алина нервно, когда я подошла к ним. — Училка ужасно разозлилась, когда я увела брата с урока.
— Ничего страшного, — ответила я бодрым тоном, — едем домой. Пошли. Вячеслав с машиной за школой.
Мы обошли школу вокруг. Вячеслав сидел на пассажирском сиденье «Ауди». Мой взгляд прошелся по окрестностям. Ничего подозрительного. Я подтолкнула детей к машине.