— Ха-ха, — сказал Маркус сдавленным голосом и вышел из машины.
На Сигмунде был белый смокинг с черными лацканами, черные брюки и черный пояс. У обоих на шее красовалось по белому шелковому шарфу. Сигмунд носил смокинг, словно в нем родился. Он оставил свою обычную прическу, но, собственно говоря, генеральная репетиция была не его. Он был режиссером и прихватил с собой блокнот и карандаш, чтобы ' записывать возможные ошибки у исполнителя главной роли. «Очевидно, ему придется часто пользоваться блокнотом», — подумал Маркус и попытался приветливо улыбнуться девочкам. Он был уверен, что они засмеются от одного его вида, но они не засмеялись. Они уставились на него, раскрыв рты.
— Добрый день, дорогие дамы, — сказал Сигмунд и изящно поклонился.
— А где Маркус? — спросила Эллен Кристина.
— Здесь, — пропищал Маркус.
— Ты… кажешься таким взрослым, — сказала Муна без какого-либо намека на иронию в голосе.
— Стильно, — сказала Эллен Кристина. — Я тебя даже не узнала.
— Изменение радует, — пробормотал Маркус. Он внезапно почувствовал себя намного лучше, но все еще не был уверен, не затишье ли это перед бурей или взрывом хохота.
— Вы тоже неплохо смотритесь, — добавил он осторожно и очень удивился, когда обе девочки покраснели. Обычно ведь краснел он сам, когда девочки заговаривали с ним. Он понял, они и в самом деле считают, что он хорошо выглядит. Да-да, о вкусах не спорят, и слава богу. Он заметил, что обретает наилучшую форму.
— Простое платье всегда можно украсить маленькой элегантной сумочкой или парой милых туфель,— дружелюбно сказал он.
— Мне подарили их на день рождения, — прошептала Муна и глянула на свои серебристые туфельки.
— А в газету поместили объявление об имениннице? — вежливо спросил Маркус.
— Что?
— Тогда тебе бы пришлось учитывать, что объявление посчитали бы приглашением к тебе в гости.
Сигмунд начал несколько беспокоиться, но Маркус этого не замечал. Он в самом деле был в ударе.
— Объявление в газете приводит к тому, что многие забытые знакомые, например бывшие одноклассники, напоминают о себе и поздравляют.
— Идем, — сказал Сигмунд.
— И это самое приятное в днях рождения, — сказал Маркус громко, четко и открыл девочкам дверь.
Когда Муна прошла мимо него, он весело ей подмигнул. Она вздрогнула и поспешила зайти в ресторан.
— Не стоит преувеличивать, — прошептал Сигмунд, когда они сдали шелковые шарфы в гардероб, однако Маркус уже совсем вошел в роль светского льва И пути назад не было. Теперь надо было только продержаться.
— Меня зовут Маркус, — сказал он гардеробщику.
— Да? неужели?
— Да, и я бы хотел подчеркнуть это. Маркус!
Гардеробщик оценивающе посмотрел на него.
— Никогда не забуду,— сказал он медленно.
— Надеюсь, — спокойно ответил Маркус.
Девочки пошли в туалет. Ожидая их, Сигмунд присел на стул. Маркус продолжал переговариваться с гардеробщиком:
— У вас есть отдельное помещение, где мы могли бы спланировать обед?
— Нет, — как-то злобно сказал гардеробщик. Он решил, что, очевидно, в ресторан «Звезда» заявился напыщенный гусенок.
— Нет так нет, — сказал Маркус. — Обсудим меню спокойно с метрдотелем.
— Да, можно и так, — пробормотал гардеробщик.
В этот момент из туалета появились девочки. От них сильно пахло духами. Сигмунд поднялся, и Маркус кивнул гардеробщику.
— Маркус, — сказал он. — Так меня зовут.
Совершив короткий променад до дверной ручки, Маркус и Сигмунд пропустили девочек вперед. Там их и встречал метрдотель. Он был почтенным пожилым господином в полосатых брюках и темном пиджаке. У него были седые волосы и рост почти два метра. Маркус присвистнул. Он не знал, что метрдотели бывают такими высокими.
— Вы заказывали столик? — осведомился он. Казалось, он не замечал, что разговаривает с детьми. Он слегка шепелявил, но голос его был глубоким, густым и таинственным.
— Да, — сказал Сигмунд, — на имя Маркуса Симонсена-младшего. На четыре персоны.
Столик заказал Сигмунд, но он умолчал, что заказал его на имя Симонсена-младшего. Маркус заметил, что девочки смотрят на него с некоторым удивлением. Метрдотель кивнул и пошел первым в сторону столика в глубине ресторана.
— Пожалуйста, — сказал он. — Официант сейчас подойдет.
— Меня зовут Маркус, — сказал Маркус, — такое у меня имя.
— А меня зовут Дал, — сказал метрдотель и исчез, не обсудив с ними в тишине и спокойствии меню.
Возникла небольшая пауза. Эллен Кристина и Муна разглядывали мальчиков, особенно Маркуса, потому что они все еще не могли поверить собственным глазам. Маркус обратил внимание, что обе накрасились. В сущности, он считал, что краситься девушкам не стоит, но он ведь и сам слегка изменил свою внешность. К тому же он больше не был просто Маркусом, он был Маркусом-младшим, а Маркус-младший не считает, что краситься нехорошо. И был в этом совершенно уверен. Молодой и подвижный официант принес меню.
— Ну, мальчики, — сказал он, — вышли в свет с дамами?
— Меня зовут Маркус,— отчеканил Маркус, но официанта это нисколько не впечатлило.
— Не желаете ли выпить что-нибудь перед едой? — спросил официант.
— Охотно, — ответил Сигмунд. — А что у вас есть?
— У нас есть шампанское, шерри, виски, кампари, минеральная вода, фанта, кола, лимонад, сок и просто вода.
Маркус засомневался на секунду, не заказать ли ему шампанского, но Сигмунд, который понял, что официант просто пытается шутить, опередил его.
— Четыре колы. On the rocks.
— Yes, sir, — сказал официант и удалился.
— Что значит «on the rocks»? — спросила Эллен Кристина.
— Со льдом, — ответил Сигмунд.
Он сидел на диванчике, спиной к окну, рядом с Эллен Кристиной. Маркус не был уверен, правильно ли это с точки зрения этикета. Правда Сигмунд был на полгода старше него, а Эллен Кристина была на четыре месяца старше Муны. Когда молодая пара приглашает пожилую пару, то, конечно, пожилая сидит на диванчике лицом к залу. Но фактически приглашал всех Сигмунд, и тогда, наверное, молодая пара должна сидеть у окна. Он размышлял об этом, пока изучал меню. Меню было большим, а его уверенность в себе становилась все меньше и меньше. Прекрасный выход отнял все силы, и теперь все закуски, горячие блюда и десерты затанцевали у него перед глазами.
— Ну,— сказал Маркус, — что мы закажем?
Сигмунд повелительно посмотрел на него. Маркус уставился в меню. Он понятия не имел. Вообще-то он совсем не был голоден. Маленького кусочка пиццы было бы более чем достаточно, но в меню пиццы не было.