– Ключей у нее нет, – доложил наконец наркоман, разогнувшись, но старший, обнаруживший искомое в сумочке, оттолкнул его в сторону, подошел к двери и вставил ключ в замочную скважину:
– Конечно, в карманах нет, они в сумке у нее лежали, идиот слепой. Заводи!
Ирина даже не успела сообразить толком, что произошло, как уже оказалась в прихожей своей квартиры – это маленький кавказец, зажавший ей рот и шею, на удивление сильным для своей комплекции толчком в мгновение ока зашвырнул ее внутрь. В ту же секунду дверь за ними захлопнулась, и Ирина оказалась наедине со зловещей троицей в собственной запертой изнутри квартире.
– Что вам нужно? Деньги? Что? Я сама все отдам, только не трогайте меня, – тут же заговорила женщина, как только ей перестали зажимать рот.
– Отдашь все, конечно, куда ты денешься, если попросим, – оскалился в противной улыбке старший кавказец. – Но вообще-то мы поговорить пришли. Что-то ты, хозяйка, не слишком радостно гостей встречаешь, а? Или недовольна чем-нибудь?
– Чего вы хотите? Уходите лучше по-хорошему! Я сейчас кричать буду – соседи прибегут, милицию вызовут. Сейчас муж с работы вернется.
– Дура, заткнись! Тебя не просили открывать твою пасть, ясно? – рявкнул на нее старший кавказец. – Мы тебя уже два дня пасем и отлично знаем, где твой муж, где твои дети и даже где твои соседи. Кричи не кричи, все равно на площадке сейчас никого нет, все твои соседи на работе, а муж твой раньше восьми домой не приходит.
– Отпустите меня! Я сейчас сама вам отдам все деньги, что есть в доме. Золото свое… Я все сама отдам, честное слово, только не надо…
– Что нам надо, мы и без того знаем. Али, ты помнишь, что нам надо от этой соски? – снова мерзко засмеялся главарь бандитов.
– Трахнуть ее нам надо, что ли? – вяло поинтересовался наркоман, не желавший из-за такой ерунды, как секс, возвращаться из мира своих грез.
– Умница ты у меня! Аслан, ты посмотри – помнит, хоть и обкурился с самого утра.
– Наверное, когда ощупывал ее – вспомнил, для чего сюда явился. Понравилось, Али?
– Пошел ты… – вяло огрызнулся наркоман, но смысл разговора, видимо, до него дошел – Ирина в первый раз за все это время увидела наконец его осмысленный и заинтересованный взгляд, которым он окинул ее.
Женщине стало страшно:
– Перестаньте! Вы не сделаете этого, ребята, вы же не скоты…
– Заткнись, сучка! – снова рявкнул на нее старший, снимая свой идиотский малиновый пиджак.
– Я больна СПИДом…
– ..А также сифилисом и триппером. Еще что-нибудь нам расскажи! Ты – баба замужняя. Это мы тебе подарим что-нибудь, – подленько осклабился коротышка, которого назвали Асланом. – А ты от нас мужу подарочек сделаешь, ха-ха!
– Иди сюда, покажись!
Высокий подошел к ней, и не успела Ирина поднять руки, как он, захватив ее блузку у воротника, резко дернул ткань вниз, вырывая весь перед блузки.
– Ух ты, какое у нее вымя! – он схватил ее левую грудь, больно сжав плоть двумя пальцами у самого соска.
От боли и брезгливости Ирина забыла страх и ударила кавказца по руке, сбив с груди его ладонь:
– Убери руки!
– Ах ты сука! – не размахиваясь, кавказец коротко ударил ее кулаком в ухо.
Ирина не устояла на ногах. Падая, она ударилась плечом о косяк двери, но сначала этого не почувствовала – так сильно болело в ухе, таким нестерпимым гулом наполнилась голова.
"Убьют! – почему-то сразу решила она. – А на кого я детей оставлю? Павлик рано или поздно все равно женится, и будут они сиротами".
– Вставай! Чего разлеглась, как корова? – словно сквозь вату донеслось до нее приказание высокого. – Не здесь же тебя иметь.
Она попыталась подняться, автоматически поправляя задравшуюся юбку, но тело плохо ее слушалось – сильно кружилась голова, к горлу подкатывала тошнота.
Она не почувствовала, а скорее увидела, словно в кошмарном сне, как приблизились к ней невысокий кавказец и наркоман, как резким рывком поставили ее на ноги и потащили в спальню, на их с Павлом кровать. Почти теряя сознание от страха и беспомощности, еле соображая, что с ней происходит, Ирина почувствовала, как чьи-то руки бесцеремонно, вырывая молнию и кнопки, стащили с нее юбку и тут же рванули тонкое кружево трусиков, грубо обнажая тело.
В ужасе Ирина закрыла лицо руками. Скованная этим кошмаром, будто сошедшим на нее из какого-то фильма ужасов, не имея сил сопротивляться, захлебываясь отвращением, она инстинктивно сжалась, пытаясь превратиться в твердь, в камень, с которым ничего не смогут поделать. Но все те же сильные руки безжалостно раздвинули ее ноги, и она закричала – беззвучно, отчаянно…
– О, бля, смотрите, да у этой сучки менструация! Тьфу, корова, нашла время! – высокого кавказца, первым подступившего к ней, буквально затрясло от отвращения. – Свинья грязная! Как работать с этими бабами?!
– Что теперь с ней делать? – растерянно спросил маленький бандит, удивленно хлопая глазами и бесстыдно рассматривая прокладку Ирины.
– Что, что… – высокий был в ярости. – Разве у нее только одна дырка? Отсосет!
До Ирины, находившейся в прострации, смысл этих слов дошел почему-то сразу. Странно замычав и боясь открыть рот, она поползла из-под высокого, пользуясь тем, что ее ноги отпустили.
Однако кавказец оказался проворнее – он быстро прыгнул ей на грудь, больно придавив коленями к кровати ее руки у локтей. Пошевелить руками, закрыть ими лицо она теперь не могла.
Ирина даже в такой ситуации успела удивиться – когда же этот подонок сбросил с себя брюки, оставшись ниже пояса совершенно голым? Женщина заворочалась, пытаясь сбросить с себя насильника, но он лишь подпрыгнул на ней, еще сильнее придавливая ее своим весом к кровати.
– Куда, сучка? Ты еще не поработала! А ну соси моего красавчика! – чуть наклонившись вперед, бандит обеими руками схватил Ирину за голову, не давая возможности отвернуться, и ткнул членом ей в губы.
Мерзкий хохот мучителей, страшное унижение, невыносимая вонь давно не мытого тела кавказца сделали свое дело. Ирина даже не пыталась сдерживаться – ее вырвало прямо на насильника, на его "мужское достоинство".
– Бля! – заревел тот страшным голосом, соскакивая с женщины как ужаленный и с ужасом рассматривая свои изгаженные гениталии. – Ты что, сука, охренела?!
Ирина не успела защититься – страшный удар пяткой в живот заставил ее сжаться в комочек, повернувшись к мучителю спиной, но спустя еще миг ужасная боль ворвалась в тело сзади, разливаясь обжигающей волной от почки, и она вытянулась на постели, уже не понимая, где у нее больше болит.