Нет, конечно, мы все равно добыли бы Зерно, даже не будь с нами Кэлоса. Я был в этом уверен.
Вот только добыли бы его по-другому. Именно так, как собирались, отняв у других, не меньше нашего нуждающихся в Тени.
– Черт… – Маша вдруг засмеялась, откинулась на невидимой опоре. – Все в голове не укладывается… здесь ведь не умирают насовсем…
Она все смеялась, не отводя взгляда от мертвого тела.
– Надеюсь, он уже дома. Умывается после ратных подвигов…
Я не обрывал ее, Маше сейчас надо было сбросить напряжение. Пусть так. Мертвым не обидно. Если Кэлос и впрямь ожил человеком – ему не на что обижаться. Если его разум вознесся на следующий виток… то что ему этот захлебывающийся, готовый сорваться слезами женский смех…
– Я тоже надеюсь, что он дома, – деревянным голосом сказал я. – Ладно. Хватит, Маша.
Она послушно замолчала.
– Да. Извини. Нехорошо. Летим обратно, Петр. Нам надо поторопиться.
– Ты умеешь управлять такой машиной?
– Немножко. Мне объясняли.
– Тогда вези спокойно, без суеты. Нам ведь не надо убегать.
Маша наморщила лоб.
Я поднял ладонь, приоткрыл на миг. Алая звезда разбросала свой холодный свет.
– Мы не украли его. Мы получили свое, и никто не рискнет отнимать Зерно. В конце концов… такие идиоты, как мы с Кэлосом, – это явление редкое даже по вселенским масштабам…
– Дай посмотреть…
Я отдернул руку. Маша непонимающе смотрела на меня.
– Нет. Не надо. Лучше тебе не чувствовать этого.
– Чего?
– Жадности. – Я улыбнулся. – Самой обычной жадности. Оно… оно дает почувствовать, насколько важно. Когда берешь Зерно в руки – перестаешь сомневаться, добро в нем или зло. Хочется укрыть… спрятать… зарыть в землю. В свою Землю. Чтобы пустило корни.
У Маши дрогнули плечи – словно пробежал по ее телу холодок в бессильной попытке вырваться наружу.
– Я, пожалуй, и вправду… поведу флаер… – изменившимся голосом сказала она.
Рассвело.
Ночь вместила в себя все, что только можно вообразить. Вылазку за Даниловым, драку за Зерно, смерть Кэлоса.
Теперь ее время кончилось. Пора возвращаться. По-настоящему.
Домой.
Их было трое внизу, трое людей и рептилоид, и на миг меня ожгло безумной надеждой – Кэлос ожил человеком и вернулся…
Это был Крей.
Я выбрался из флаера. Маша шла на шаг сзади с автоматом наперевес. Охрана… я вдруг почувствовал себя старым, очень старым, старше деда, старше Кэлоса и Крея, старше Земли Изначальной.
– Забрали, – сказал Крей. – Все-таки забрали.
Приятно сознавать, что и они ошибаются.
Разжав ладонь, я протянул ему Зерно. Он не коснется его, я знаю…
Крей молчал, вглядываясь в огненный шарик. Зерно меняло цвет, становясь то оранжево-желтым, то алым, то багрово-дымным.
– Значит, так? – спросил Крей.
– Так, – согласился я.
Он посмотрел на деда:
– Как я понимаю, Андрей, ты возвращаешься на свою планету?
– Да, – мрачно ответил дед. Ох и достанется мне за то, что ему пришлось общаться с Креем в условиях нехватки информации.
– Тогда у нас будет время докончить спор.
Теперь настала очередь Маши. На нее Крей глянул с большей теплотой:
– Уходишь?
– Конечно.
– Мне казалось, что наш мир пришелся тебе по вкусу. Я ошибся?
– Нет. Но…
– Не надо оправдываться. Излишне. Ты имеешь знания по пользованию техникой Лиги. Вам дадут корабль.
Маша молча наклонила голову.
– Крей, в нашем флаере тело Кэлоса.
Лицо Крея дрогнуло.
– Доигрался все же… Не беспокойтесь. Мы похороним тело.
– Он помог нам войти в Тень.
– Человеку в его возрасте вредно умирать.
– Это иногда полезно, чтобы остаться человеком! – не выдержал я.
– Кто знает? – Крей пожал плечами. – В любом случае он поступил, как ему хотелось. В последний раз выступил благодетелем… для целой планеты.
Возможно, его слова в чем-то и правдивы. Я не знал о Кэлосе того, что было известно Крею. Их спор длился веками, да и сейчас Крей пытался искать выход для Тени, а не прятался в пасторальном мирке.
И все равно – я только улыбнулся на эти слова, не отводя взгляда от Крея. Взгляд отвел он, наткнувшись на мою улыбку. Медленно сжав пальцы, я спрятал Зерно и лишь потом спросил:
– А разве этого мало, Крей?
Все повторяется. Мы шли по туннелю Лиги, по нити между космической станцией и Землей Изначальной. Шли впятером. Я впереди, с Зерном в руке, за мной – эскортом – дед, Данилов и Маша, замыкал шествие Карел.
Если отвлечься от мелочей вроде внешнего облика, точь-в-точь процессия синекожих чужаков.
Навстречу нам попадались люди, а изредка – существа, которых с людьми роднил лишь разум. Иногда нам приветливо улыбались, чаще проходили безучастно.
Новый мир вступает в Тень – это мелочь. Кто же от этого денется?
– Уйдем к Земле на корабле Лиги? – спросила Маша.
Я покачал головой:
– Не надо. Нас ждет корабль на бродячей планете.
Дед крякнул, словно мое решение ему чем-то ужасно не понравилось. Неохотно спросил:
– Петр, а стоит ли? Как я понимаю, в скорости мы много не выиграем.
– Коней на переправе не меняют, – попытался я отшутиться.
– Знаешь, – дед догнал меня, положил руку на плечо, – что-то странное есть в том, что ты получил Зерно Врат. Ведь ты не хотел.
– Я старался.
– Петр, ну я же тебя знаю! Ты не мог изменить свою суть. Не мог заставить себя поверить в необходимость Тени!
– Но ведь я смог?
– Вот это меня и смущает… – Дед вздохнул. – Никогда бы не поверил, что в молодых мозгах у меня станет меньше мыслей. Петр, я чувствую… что-то не так. И не могу сформулировать свои ощущения.
Мы остановились.
– Андрей Валентинович, но Петр так хотел… – примиряюще сказала Маша. – Он хотел, чтобы вы гордились…
Ой. Ну когда она окончательно разучится звать его на вы? Когда дядю мне родит?
– Машенька. – Дед окинул ее прежним взглядом – снисходительно-ласковым. – Да не думай ты, что я ревную своего внука, своего ученика к победе. Нет. Поверь.