Шаг назад от уже мертвого тела, и окровавленный хербат рассерженной бабочкой полетел в поводыря-лучника. Второй стальной «мотылек», брошенный с левой руки, врезался во второго стрелка, а я тут же ушел в перекат прямо под мелькнувшую над головой саблю аравийского бея.
Из живых врагов рядом остались только бей и Баюн, но парень явно струхнул, чем дал мне секундную фору. Мой перекат имел строго выверенное направление — в сторону тела Бома. К счастью, тяжелая туша не придавила оба чехла, так что оставалась возможность воспользоваться всей нагинатой, а не только мечом. Иначе шансов в противостоянии с опытным мечником, особенно в паре с не таким уж слабым Баюном, не было бы вообще.
Нагината с тихим щелчком обрела целостность и ворчливо загудела в воздухе, отгоняя бея на шаг назад. Боковым зрением я уловил, что в нашу сторону бежит не менее дюжины мечников из внешнего оцепления. Половина имела луки с простыми стрелами, но стрелять в сторону своего бея они не рисковали.
Шагнув назад, аравийский вельможа рассчитывал тут же пойти в атаку, плетя кружева своей великолепной саблей, но в мои планы это не входило — в атаку пошел я.
Только начавшая выходить на новую траекторию атаки сабля была отведена в сторону клинком нагинаты, а затем бей получил в зубы серединой древка. Он еще раз шагнул назад мимо Баюна, начавшего тянуть из ножен свой меч.
А теперь «вертушка» — этот прием в мои рефлексы вбил еще Кан Ден Дек. Точнее, он преподал мне основы того, что в тренировках с Оланом превратилось в «вертушку», которую я еще называл разбрызгивателем крови. Следующие два шага поместили меня между вражескими телами. Я нарушил свое же главное правило — победу криворукому подарит только дистанция. Именно для этого был придуман ход с нагинатой — более длинным оружием, чем у моих опытных врагов.
Провернувшись в воздухе, нагината врезалась шаром в не прикрытую шлемом скулу бея, разворачивая его на месте, а клинок высек искры из шлема щуплого Баюна. Удар по Неждану получился на встречном движении, и дружинник упал на спину.
Я не стал останавливать вращения и лишь добавил усилий для возобновления мощи инерции вращающегося оружия. Через долю секунды кончик клинка в своем круговом пути задел шею бея. Аравиец еще не успел развернуться обратно после удара в скулу, как хорошо отточенная сталь рассекла кольчужную бармицу его шлема, как гнилую дерюгу. По тому, как дернулась нагината в моих руках, стало понятно, что на этом все, — клинок перерубил всю мякоть до позвоночника, так что у последнего из рода беев аль Саудов шансов не оставалось, особенно в походных условиях.
Больше не обращая внимания на заваливающееся набок тело, я резко развернулся и, налегая всем корпусом, вогнал нагинату в живот поднимающегося с земли Баюна.
А теперь последний штрих. Пальцы отпустили торчащую из зашедшегося в крике юноши нагинату и ухватились за торчащие из набедренных ножен острия последней пары метательных пластин. Два хербата, вращаясь в воздухе, устремились к ближайшим мечникам. Один врезался в грудь аравийца, а вот второй был отбит саблей. Кто бы сомневался, что в охране бея найдутся умелые бойцы.
А теперь ходу!
Бросок хербатов закончился разворотом, а затем ноги сразу же толкнули меня в сторону вершины холма. Уже стартуя, я вцепился в нагинату и рывком вырвал ее из еще живого тела, тем самым поставив окончательную точку в жизни предателя. Его мотивы меня не волновали — просто парню, в отличие от меня, не повезло.
Мой бег не был прямолинейным и имел промежуточный финиш, потому что футляр с «аквалангом» все еще находился у седла погибшего Бома. Сорвав коробку с креплений, я побежал с еще большей скоростью, потому что позади слышалось тяжелое дыхание ближайшего преследователя.
Мне нужны свободные руки! Любимая нагината, рыбкой мелькнув в воздухе, полетела в сторону реки. Затем освободившаяся рука сорвала шлем. Теперь необходимо вскрыть коробку и надеть очки, остальное можно делать уже под водой.
С очками удалось справиться уже в полете, перевалив через вершину холма и оттолкнувшись ногами от кромки глинистого обрыва. Рядом сердито жужжали стрелы. Две впились в пластины брони на спине, одна пропахала борозду на бедре, еще одна едва не содрала скальп, но все это мелочи.
Практически на вершине траектории прыжка я сумел заметить, что посередине реки, метрах в ста ниже по течению, движется патрульный дракар. Конечно, помочь он мне не сможет, но факт приятный.
Дольга приняла меня не очень-то ласково, наказывая за не слишком грамотный вход в воду. Точнее, вход был абсолютно бездарным — чуть лучше, чем у наковальни. Броня тут же потянула меня на дно, за что я ей был только благодарен.
Проходившее у самого берега течение вымыло серьезный пласт прибрежного грунта, так что глубина была солидной.
Ежики-космонавты! Удивление и какой-то восторг на секунду заставили меня забыть обо всех невзгодах. Оказывается, деловое соглашение с Богданом стоило каждого грамма в золотых гривнах. Не знаю, по какому принципу работали очки, но достаточно мутная вода Дольги давала обзор если и хуже морской, то ненамного. Если быть совсем уж точным, перспектива смазывалась, а вот в радиусе полутора десятков метров видимость очень даже радовала.
Глухие удары сверху напомнили мне, что я тут не увеселительным дайвингом занимаюсь. Поэтому зажатый в руках баллон тут же переместился в специальные крепления на броне, а загубник был зажат зубами.
Предохранительная пластина сдвинулась, давая мне доступ к воздуху, которого, кстати, уже очень не хватало.
Как я и предполагал, в экстремальных условиях фобия не стала совать палки в колеса и сделала вид, что ее все устраивает.
Наверху еще пару раз неслабо грохнуло.
Да на здоровье. Еще по первым пробам с магическими стрелами в качестве глубинных бомб я понял, что настройка очень важна, а у лучников, которые подобрали арсенал уже покойных поводырей, не было нужного опыта. Магов-артефакторов поблизости тоже не наблюдалось, так что все стрелы взрывались от контакта с поверхностью воды. Единственный человек, который смог бы превратить стрелы в глубинные бомбы, лежал на холме с пробитой почкой и, возможно, печенью.
Так, теперь нужно вернуть себе оружие.
Благодаря очкам Богдана я быстро отыскал взглядом воткнувшуюся в ил нагинату и, стараясь не поднимать слишком много мути, побрел в сторону потерянного оружия. Течение сумело снести меня чуть в сторону, так что брести пришлось метров десять.
Как только пальцы сомкнулись на знакомом древке, сверху послышался удар, но точно не взрыв магической стрелы.
Ага, к нам гости. Кто-то из аравийских мечников решился нырнуть в желании пустить кровь убийце своего господина. Ох и вовремя же я добрался до нагинаты.
Острие клинка нацелилось на загребающего руками воина, но тому либо не хватило смелости, либо элементарного умения задерживать дыхание. Глубина в этом месте была метров семь, и, не доплыв до меня какого-то метра, мечник начал всплывать.