Краш принесла обед и забрала остатки завтрака.
— Мне нужна еще вода и нужно вынести ночной горшок, — сказал я.
— А мне нужна алмазная диадема.
Несмотря на ее вызывающее поведение, все мои просьбы были быстро выполнены.
Морли проснулся, выпил воды, не изрек ничего мудрого и снова уснул.
За час до ужина вернулся лекарь, вырядившийся в свой лучший траурный наряд. Я не стал спрашивать, почему Дети одеваются подобным образом, — не настолько уж меня интересовал этот вопрос. Я становился пресыщенным. И расстроенным.
Большим сюрпризом было то, что лекаря сопровождала знакомая мне с прошлого года Виндвокер. [3] Неистовый Прилив Света.
Она тоже удивилась при виде меня. И слегка смутилась, полагаю, потому что потупила большие красивые фиалковые глаза.
Я вежливо поздоровался с колдуном, про себя проделывая дурацкие расчеты в попытке связать с помощью слова «свет» видного деятеля с Холма с лекарем из культа. Но у меня недостаточно развито было параноидальное воображение.
Этих двоих сопровождала Белинда Контагью, но она осталась в коридоре и наблюдала оттуда. И сам я тоже сделал кое-какие наблюдения.
Виндвокер не состарилась ни на минуту. Она все так же напоминала облачко и была совершенно восхитительна. Но сегодня она была сама деловитость. Она подошла к окну и выглянула, почти не обратив внимания на Морли.
Я попытался вспомнить, знакомы ли они. То были полустершиеся из памяти времена. Допотопные времена. Я был тогда другим человеком в другом мире, а не респектабельным представителем буржуазии.
Я не смог удержаться от хихиканья, за что заслужил хмурые взгляды всех присутствующих женщин.
— Как его дела? — спросил лекарь.
— Он спит и пьет воду. Думаю, ему становится лучше.
— Он пьет воду?
— Он просыпается, издает тихий хрип, означающий, что он хочет пить. Я использую тростинку. Он сосет из нее воду, а потом снова засыпает.
Для леди, стоящей в коридоре, я добавил:
— Мисс Ти заявила, что этим утром он пытался за ней ухаживать. Она просто хочет меня позлить.
— Пройдет много времени, прежде чем этот парень снова будет грешить.
С этими словами лекарь осмотрел раны Морли.
— Он — самая удачливая жертва поножовщины, какую я когда-либо видел. Некоторые из ран шести дюймов глубиной, однако ни один удар не рассек артерию и не попал в жизненно важный орган. И воспаления тоже нет. Не наваливайтесь на него с вопросами. Некоторое время он не в состоянии будет отвечать. А! Вот и он.
Глаза Морли открылись. Он отмониторил толпу и издал свой обычный звук, означавший: «Воды!»
Лекарь извлек черный стеклянный пузырек величиной с мой большой палец, с прозрачной пробкой.
— Три капли в каждый кувшин воды. Держите его воду отдельно. Это от боли. Вам все еще порядком больно, не так ли? — спросил он Морли.
Дотс хмыкнул и закрыл глаза.
Лекарь обратился к дверному проему:
— Я сделал все что мог. Он поправится. Насколько поправится — зависит от того, насколько строго будет придерживаться моих инструкций. Никаких отклонений от диеты. Пить сколько пожелает. К каплям нет привыкания, но от них сильно клонит в сон. Держите его в чистоте. Регулярно переворачивайте. Что ему требуется — так это время. В инструкциях, которые я дал вам, мадам, есть расписание. Следуйте этим инструкциям в точности.
Ух ты! Я никогда еще не слышал, чтобы кто-нибудь отдавал приказы Белинде Контагью. А этот сумасшедший отдавал. И она кивала! Она поняла инструкции, еще как. Морли наверняка попытается уйти раньше, чем будет готов.
Неистовый Прилив Света ничего не сказала. Бросив сперва несколько взглядов на Морли, теперь она не обращала на него внимания. Ее заворожило что-то на улице.
— Твоя подруга-крыса весьма умна.
Окно было узким, но я ухитрился к ней присоединиться. Внизу стояла Синдж, она разговаривала с несколькими старшими краснофуражечниками и парой тяжеловесов из среднего управленческого персонала предприятия Белинды.
Я рад был увидеть, что к моей маленькой девочке относятся с тем уважением, какого она заслуживает как самый прекрасный следопыт города.
— Почему ты говоришь, что она умна? — спросил я.
— Она собирается вернуться по следам, вместо того, чтобы идти по ним вперед.
Вернуться по следам коз? Это легче, чем выслеживать человека, убившего троих во время бегства. И безопаснее. И полезнее.
Оба нападения исходили из одного и того же направления, и нападавшие исчезли в сторону Холма.
— Девушка пугающе умна. Что ты здесь делаешь?
— Личный вызов принца Руперта.
А. Я вспомнил, она — друг семьи.
— А как твой папа и твоя дочка Кеванс?
— В данный момент мы не ладим. Давай сосредоточимся на непосредственной задаче. Я не та женщина, которую ты помнишь.
Она обратила ко мне холодные изумрудные глаза. Я побоялся в них утонуть.
— Прости. Вероятно, я тоже не тот мужчина, которого ты помнишь.
Я наблюдал, как из тени появились крысолюди, товарищи Джона Пружины, в то время как Синдж двинулась прочь; за ней тащился шлейф головорезов. Тех, что стояли по разные стороны закона. Они держались поодаль, чтобы ее не отвлекать.
— Ты знаешь, почему эта заварушка подняла такой переполох? — спросил я.
Виндвокер встретилась со мной взглядом. Глаза ее были поразительно голубыми. Застенчивая девушка, которую я помнил, вновь дала о себе знать.
— Я могу прокомментировать это только с позиций обширного невежества. Принца Руперта заботит возможная связь случившегося с Холмом.
Один раз я встречался с наследным принцем. Он попросил меня стать его личным агентом. Он был так же полон решимости, как и Дил Релвей, неизлечимо заразить Танфер законом и порядком. Тот, кому не удавалось принять существование этих правил, несомненно, стал бы для него порочной тварью.
— Вообще-то я хотел знать, что ты делаешь с нами в этой комнате?
— Я полагала, что с помощью лекаря смогу выяснить что-нибудь полезное. Я ошиблась. А потом настолько поразилась, увидев тебя… Мне нужно вернуться к работе. Мне нужно быть с теми, кто снаружи.
Она натянуто прошла мимо меня и Белинды, не вдаваясь в личные подробности, оставив меня полностью выбитым из колеи. Эти глаза… Я уже и позабыл, какие у нее глаза.
Не успела Виндвокер исчезнуть, как вошла Белинда.
— Между вами двумя что-то есть? Я думала, что знаю всех девок, которые были после меня.