– А если крыша у меня?
– Кто?
– Скажу. Если разговор состоится. А если нет, то промолчу.
– Умный, да? – сощурив один глаз, спросил бугай.
Я понимал, что шансов против него у меня нет. Во всяком случае сейчас. Поэтому надо было сбивать накал страстей и договариваться. Кто такие эти ребята, кого представляют? Если команда серьезная, то можно будет обговорить их условия. В стране царят рыночные отношения, значит, торг вполне уместен.
– Ты коней попридержи, – сказал я. – Тогда и поговорим.
– Где ты здесь коней увидел? – возмущенно протянул бугай.
Похоже, не выйдет у нас спокойного разговора. А общение на повышенных тонах чревато мордобоем. Лупить меня будут обязательно, причем на глазах у жены. Лиза наверняка стоит у окна, наблюдает за сценой. Она-то, конечно, пожалеет суженого, но прежнего уважения уже не будет. Девушка, как ни крути, не простая, и блатная романтика для нее не пустой звук.
– Где кони? Какие кони? – услышал я вдруг рычащий голос, который показался мне знакомым.
Со стороны проходной неспешным стремительным шагом к нам приближался бритоголовый качок в кожаной куртке. Нахальный взгляд, самодовольная ухмылка. Он усмехался не только губами, но даже и ямочкой на широком, будто подрубленном подбородке.
Я узнал этого парня. Лагерный придурок Яша Балаган. Только сейчас он не похож на недоумка. Да и в зоне он был не столько дураком, сколько злым клоуном, каких показывают в фильмах ужасов.
– Ты, что ли, конь? – спросил Яша, с гоблиновской ухмылкой глядя на меня.
– А похож?
В зоне мы были врагами, и сейчас дружба нам не светила, поэтому я и не думал улыбаться ему как старому знакомому. Да и он объятия не распахивал.
– Как дела, Кречет?
Лысый бугай удивленно глянул сперва на Балагана, потом и на меня.
– Твоими молитвами, но не очень.
– Чего так?
– Моя это фирма.
– Да?.. – Яша на мгновение задумался. – Что ж, тогда будешь платить.
– Обоснуй.
– Гы! Узнаю Кречета! – Балаган оскалился.
– Кого ты представляешь?
– Себя! Обосновать надо? Легко!.. – Яша вдруг стал снимать с себя куртку. – Я здесь все решаю! Да, Пахом? – Он с небрежностью большого босса провел ладонью по лысине бугая, а тот покладисто кивнул. – Как скажу, так и будет. Захочу, сорок процентов мне отстегивать будешь и ничего со мной поделать не сможешь. Или вообще платить не будешь. Давай забьемся! Если я тебя сделаю, то ты сороковку мне каждый месяц отдаешь. Если ты меня, то мы с тебя слезем. Крышу поставим, охранять станем, а бабла с тебя не возьмем. Как тебе такой расклад, Кречет? – закатывая рукава, спросил Яша.
Я радовался, когда Балаган выходил на волю. Думал, что больше нам не придется выяснять отношения, драться на потеху толпе. Он уходил, и больше некому было доставать меня своей жаждой реванша. Но не прошло и двух лет, как Балаган вернулся. Эта жажда пришла вместе с ним.
Яша всегда мне проигрывал, но сегодня он наконец-то мог взять реванш. С тех пор как откинулся, Балаган стал мощней. Уверенности в нем куда больше, чем прежде. Да и мотивация у него жестокая. Он ведь крутой бандитский бригадир, и ему никак нельзя ложиться под меня. Вместе с ним рухнет и его авторитет.
– Хорошо.
Пальто я так и не надел. На мне сейчас был только пиджак. Я скинул его, но рукава на рубашке закатывать не стал – это лишнее.
Сорок процентов с прибыли – это грабеж, а если с оборота, то и вовсе катастрофа. Полное разорение ждет меня как в том, так и в другом случае. Что ж, банкротство – это не смерть. Как-нибудь переживу. Ведь не станет же Балаган убивать меня за то, что мне просто нечем будет расплачиваться с ним. Хотя кто его знает.
В любом случае биться мне нужно не на жизнь, а на смерть. Не могу я проигрывать, не тот у меня характер. А еще на кону стоит мое светлое будущее.
– Ну что, начнем? – приманивая меня пальцами, спросил Балаган.
– Начнем, – сказал я.
Тут же последовал удар, которого я ждал.
Балаган превратил свое тело в груду мышц, но манеру боя не изменил. Удары у него мощные, хорошо поставленные, но им не хватало скорости, во всяком случае против меня.
Сейчас его действия показались мне медлительными. Я мог спокойно уйти в сторону, но, уклоняясь от ударов, Яшу не победить. Его нужно атаковать, яростно, убойно. При этом никак нельзя забывать о защите, хотя и зацикливаться на ней не стоит. Атака прежде всего!
Я не стал уклоняться от удара или ставить блок, а всего лишь чуть-чуть отвел в сторону голову. Кулак Балагана слегка скользнул по моей щеке. Ощущение было таким, как будто чугунная чушка прошла по касательной.
Я и сам зарядил справа, прямым в голову. Она у Балагана была выточена из гранита. Я отбил кулак, но это меня не остановило. Удар слева, снова справа! Каждое движение сопровождалось дьявольским выбросом энергии и боли.
Я бил, пропускал удары, от которых взрывалось в голове, взламывал активную защиту, терял на каждом ударе массу сил, стремительно слабел. Голова пылала как башня танка, расстрелянного бронебойными болванками. Но я все-таки держался на ногах и продолжал рубиться с Яшей.
Я ослабел, отбитые руки немели, но и Балаган выбился из сил. В конце концов он попытался схватить меня за шею, чтобы борцовским приемом сбить на землю. Я ушел от захвата и с размаха, по-деревенски, со всей силы рубанул его кулаком в челюсть. Яшу повело в сторону, и я тут же ударил снова, все так же, с размаха. Балаган поплыл еще сильней, а я врезал ему по ноге. Он опустился на колено, и мой кулак сверху вниз обрушился на его переносицу.
Яша тут же завалился на бок, инстинктивно пытаясь смягчить падение руками. Сознания Балаган не потерял, но быстро очухаться не смог. Он поднял руку, требуя прекратить бой. Я опустился рядом с ним, поскольку на ногах держаться больше не мог. Но я оказался победителем.
– Твоя взяла, Слава. – Яша едва шевелил распухшими губами.
– Взяла.
Я почувствовал, как язык ткнулся в свежую дырку между передними зубами. Челюсть выбита, и нос, похоже, сломан. Лицо все распухло от ударов. Правый глаз уже затянулся красной пеленой, плоть вокруг него стремительно распухала. Голова кружилась, нутро выкручивала тошнота.
– Что ж, я пойду. – Яша выплюнул на ладонь пару зубов, глянул на меня узкими щелками распухших глаз и стал подниматься.
Пахом подал ему руку, но тот покачал головой. Он хоть и проиграл, но должен был встать сам.
Я тоже поднялся, хотя меня кидало из стороны в сторону. Поворачивая к офису, я успел заметить взгляд Пахома, обращенный ко мне. Парень смотрел на меня с уважением, но в его глазах угадывался и страх. Он мог оказаться на месте Балагана со всем отсюда вытекающим, а кому нужно такое счастье?