Глава 5, о жестоком законе Фрипорта и удивительной способности Самойлова

Палящее солнце близилось к полудню, жара становилась почти невыносимой. Ходовой товар уже весь был распродан, а потому публика на площади порядком скучала, и даже крики Билла не могли ее подбодрить.

Понимая, что дело близится к развязке, Самойлов двинулся к клетке с товаром. Найти в ней Лизу не составляло труда — кроме нее за решеткой почти никого не осталось. Иван подошел как можно ближе, чтобы Лиза заметила его. При виде Самойлова обреченность в глазах девочки сменилась надеждой. Иван подал ей знак молчать и не беспокоиться. А она и без того теперь была уверена, что все закончится хорошо — ее Ваня непременно спасет ее. Когда помощник Билла толкнул ее на помост, она почти не испугалась.

Стартовая цена была невысокой — всего десять монет. Билл употребил весь свой талант, чтобы поднять ее: он называл Лизу и принцессой, и златовлаской, но покупатели были уверены, что эта дохлятина не протянет на плантации дольше недели. Никто не хотел попусту расставаться даже с такими небольшими деньгами.

Тогда Билл присовокупил к девчушке старика-индейца и поднял цену до пятидесяти монет за обоих.

— Это недорого! — подбадривал торговец, — По-настоящему хорошая сделка, ребята!

Но никто не откликнулся и на это заманчивое предложение.

— Нет? Ладно! Ну что ж, если никто не хочет и все молчат, тогда… Закон Фрипорта!

— Закон Фрипорта! — взревела толпа в ответ.

— Первое правило Фрипорта! Непроданный раб получает свободу, если сможет победить в поединке!

Вангувер понял, что добром дело не кончится, и поспешил к Самойлову, Егорка последовал за ним.

— Что он говорит? — спросил Иван у Вангувера, как только тот встал рядом.

— Говорит, если старик сможет одолеть соперника в поединке, то получит свободу.

— А Лиза?..

Билл мастерски раззадоривал толпу, поддразнивая индейца:

— Ну, что, старик! Хочешь попробовать? А? Как, вождь, кишка тонка? Или хочешь, чтобы за твою жизнь и свободу дралась девчонка?

Билл рассмеялся собственной удачной шутке, публика загоготала в ответ. Но вдруг индейский томагавк пролетел прямо у его лица и воткнулся в столб с колоколом. Колокол тревожно звякнул. Никто не успел опомниться, как старик-индеец спрыгнул с помоста и, укрытый своим спасителем, скрылся с площади. Воспользовавшись всеобщим замешательством, Самойлов сильным коротким ударом сшиб Билла с ног и вскочил на помост. Не ожидавший подвоха с этой стороны, Билл беспомощно рухнул к ногам Вангувера. Толпа ахнула. Никогда еще работорговца так не унижали на глазах у почтенной публики. Билл был вне себя от бешенства. Он поднялся, стер кровь с губы, и прошипел Вангуверу, ища поддержки:

— Похоже, кто-то напрашивается на неприятности!

— Ты угадал! — Вангувер коротким ударом вновь сшиб Билла с ног и одним прыжком занял место рядом с Самойловым.

— У вас удивительная способность попадать в переделки, — улыбнулся Вангувер Ивану, доставая шпагу.

— У вас тоже.

Помощники Билла столкнули Лизу с помоста и наставили свои клинки на наших героев.

– Wait! [25] — раздалось из толпы.

Кореец, что сегодня совершил самую первую покупку, поднялся на помост. Он пристально взглянул на одного из торговцев:

— Эта ты меня назвал косоглазая обезьяна?

— Да, он самый! — крикнула Мегги.

Кореец обнажил меч и встал на сторону Самойлова и Вангувера:

— А то васа мало. Нечестно. Я с вами.

Эта неожиданная помощь пришлась как нельзя кстати. Вдвоем они вряд ли бы одолели превосходящего противника. Кореец оказался искусным воином: едва драка началась, он разом уложил парочку самых ретивых головорезов.

Мегги тоже времени зря не теряла, она подошла к Егору и указала на Лизу в клетке. Все охранники дрались на помосте, грех было не воспользоваться такой удачей. Егорка осторожно пробрался сквозь толпу, которая тоже была увлечена теперь только кровавым зрелищем, и вывел Лизу из заключения. Они увели девочку в укромное место и снова вернулись на площадь. Мулатка увидела, как ее отважный хозяин упал, сраженный клинком в самое сердце. После его гибели Вангувер и Самойлов остались в меньшинстве, но продолжали храбро сражаться.

Конечно, они могли надеяться на помощь Бена и Плахова, но те сами оказались в ловушке — пока они допрашивали Мигеля, в меняльне появились Джо Баккет и его ребята. Капитан пиратов, наконец, настиг пройдоху, что насыпал песок на дно сундука с монетами, и теперь готов был предъявить ему законный счет:

— Нехорошо обманывать друзей, Бен! Нехорошо!

В кое-то веки Бен оказался искренним в своих оправданиях:

— Джо, обманули не только тебя. Твои деньги и нашу девушку забрал твой лондонский приятель.

Джо не успел осмыслить эту неприятную новость — молодой русский матросик, что вбежал следом за его командой, забормотал что-то на непонятном языке:

— Осмелюсь доложить… Корабль… его у нас украли.

Хорошо, что Сэм пнул наглеца, помешавшего деловому разговору, и тот, замолчав, сполз по стене. Джо вновь посмотрел на Бена, ожидая объяснений. Андерсен не заставил долго томиться в нетерпении, распахнул дружеские объятия и произнес:

— Вот видишь, Джо, похоже, нам снова по пути! Тем более твоя посудина быстроходнее.

Джо Баккет осмыслил предложение. Арновиль и вправду оказался чересчур ловок и хитер. На рожон не лез, действовал исподтишка — бессовестно использовал всякого, кто был ему удобен, а расплачиваться за работу не спешил. Конечно, Баккет не душеприказчик, да и совесть не самый ходовой товар в этой части океана. Глупо ожидать, что все будут играть по раз и навсегда установленным правилам. Но тот, кто решался отступить от законов Джо Баккета, не мог больше делить с ним ни сушу, ни море. На всякий случай об этом Баккет предупредил и Андерсена:

— Ладно, это твой последний шанс, Бен! Если что, я тебя акулам скормлю.

Джо Баккет заткнул пистоль за пояс и приказал своим ребятам убрать оружие. А зря. Оно им пригодилось буквально через минуту. Бен и Плахов наконец заметили драку за окном и бросились на помощь друзьям. Пираты, вскидывая ружья, кинулись следом.