Эксперимент ставился много раз, но результат каждый раз был одним и тем же: наши самки никогда не рождали жуков. Мы порождаем новую, почти неизвестную расу существ. Жуки же самозарождаются в священной земле Дельты, чтобы тут же пуститься в свой первый путь. Они приходят сюда, к нам, чтобы стать членами нашей общины.
Такова важнейшая тайна нашего рода. Теперь ты понимаешь, Посланник, почему мы вынуждены любой ценой сохранять за собой это место. Иногда нам приходится идти на хитрость, иногда – на коварство, но Великая Богиня не оставила нам другого выбора. Если мы покинем свой квартал, то будущие бомбардиры, приходя из песков и не находя нашей общины, станут вечными скитальцами, если не погибнут в одиночестве, а раса наша угаснет и сгинет совсем.
От имени всего нашего рода умоляю тебя, Посланник: спаси наш город! Не дай ему сгинуть, исчезнуть с лица земли. Ты много раз сотворял на наших глаза настоящие чудеса. Ты помирил нас с хищниками подземелий, ты укротил демона Света, ты изгнал диких северян из нашего города. Соверши еще один подвиг. Спаси наш город!
Ты сможешь потребовать с нас за это любую цену, которую только пожелаешь. Я даю тебе слово, что исполню любое обязательство. Только спаси наш народ!
– Хорошо, Хозяин, – кивнул Найл. – Я подумаю, что можно сделать.
Саарлеб кивнул своей подвижной головой и вышел из зала.
«Так вот почему никто никогда не видел молоденьких жучат», – подумал правитель, но закончить мысль ему не дали:
– Вы звали меня, мой господин, – вбежала запыхавшаяся Нефтис.
– Да, звал, – кивнул Найл, жестом позвал стражницу к себе и указал под ноги. Возьми это, спрячь, и береги как зеницу ока. У наших ног величайшее оружие, которое только существовало в нашей Вселенной.
Сам правитель развернулся и ушел в свою комнату.
* * *
Раньше Найлу лучше всего думалось, когда он стоял у открытого окна и смотрел на глухую стену дома напротив. После возвращения в город он неожиданно обнаружил, что сидя в кресле думается отнюдь не хуже. Единственный необходимый атрибут – открытое окно. Посланник смотрел, как легкий ветерок, скользя вдоль стены, заглядывает к нему в комнату, пробегается по углам, роняя мелкие желтые песчинки и поднимая пыль. В далеком небе реет темная черточка с каплей на конце – стрекоза высматривает добычу. Слюдяные крылья совершенно невидны на фоне насыщенной синевы, но все же время от времени над спиной хищницы вспыхивает короткий радужный отблеск. Поодаль от опасного врага парят мелкие белые чайки. Стоит стрекозе хоть немного сдвинуться с места, как бдительные птицы тут же разлетаются в стороны, как сухие листья под буйным ураганным порывом.
А в голове тем временем роятся, мешая друг другу, оставшиеся после общения со Стиигом сведения.
Лучевой моноблочный промышленный реактор типа ПЛДА-95 максимальной мощностью в двадцать семь гигават.
Псевдожидкие, обновляемые во время работы управляющие цепи на основе углепластика, отсутствие движущихся элементов в системах снятия потенциалов, автономная капсула рабочей зоны, мощный управляющий компьютер позволили определить его рабочий ресурс в двести лет. Да и тот был рассчитан исходя не из надежности самой станции, а из возможной потери прочности окружающими горными породами. Вот уже свыше тысячи лет реактор благополучно работает в холостом режиме, удовлетворяя лишь собственные скромные запросы.
На протяжении десятилетий ПЛДА-95 покрывал все потребности расположенного над ним мегаполиса. Вполне естественно, что от его работоспособности зависело существование нескольких миллионов людей, их покой и здоровье, а зачастую и жизнь. Так же естественно, что безопасность реактора означала безопасность миллионов людей, живущих на поверхности. Именно поэтому в приоритетах управляющего компьютера ПЛДА, в отличие от всех прочих автоматов, человеческая жизнь значилась отнюдь не на первом месте.
В первую очередь реактор обязан заботиться о своей собственной безопасности и надежности, во вторую – о своей работоспособности. И только в третью очередь – о спасении жизни людей, если их здоровью возникнет прямая угроза. Можно сказать, реактор обладал чрезвычайно развитым инстинктом самосохранения и во имя самозащиты без колебаний убил бы опасного для себя, а то и просто случайно оказавшегося в запретной зоне человека.
В настоящий момент этот могучий электронный мозг, бился над практически неразрешимой задачей – пытался найти себе руки. Подстегнутый заложенным в него разработчиками страхом смерти, настоящим животным ужасом перед возможным небытием, он смог совершить невероятное – научился добывать и переправлять к себе хитин, кое-как заменявший штатный углепластик. Но тонкие действия по замене отдельных отработанных элементов, подгонке и закреплению деталей, текущего ремонта с помощью выстрела горячей плазмы не решить.
Демон Света начал охоту на людей.
Возможно, ради общего спасения и можно было бы пожертвовать частью – тем более, что убивать своих пленников демон явно не собирался. Но кто станет жить в городе, где какой-то демон просто так хватает на улицах и порабощает людей? К тому же пока даже не хватает, а просто пугает и жжет. С демоном нужно договориться – или придется бежать отсюда, не смотря на все страдания Саарлеба.
Но как?
Стигмастер утверждал, что компьютер реактора значительно мощнее его собственного. Значит, общаться с людьми ПЛДА-95 способен. И оценить изменения в окружающем мире способен, и сравнить свои возможности с потребностями. Остается только один вопрос:
– Как заставить его заговорить?
– Кого, мой господин?
Найл вздрогнул, не ожидая ответа на высказанный вслух вопрос. Он оглянулся и увидел в дверях свою стражницу.
– Это ты, Нефтис?
– Да, мой господин.
– Спрятала «жнецы»?
– Один отдала Юлук, второй оставила при себе. У нас их никто отнять не сможет.
– Да, когда в руках у человека «жнец», у него трудно что-либо отнять… – задумчиво пробормотал Найл, пытаясь поймать ускользающую мысль. А ну-ка, дай его сюда…
* * *
Солнце висело над самой головой, немилосердно нагревая голову.
Найл попытался один раз пригладить волосы – и едва не обжег руку. По виску, щекотя кожу, тихонько стекала струйка пота. Правитель ее чувствовал, но не трогал – пусть течет, никому не мешает.
Прилетела муха и принялась виться над пустой хитиновой грудкой долгоносика. Вообще-то, от мяса там окромя запаха не осталось, но мухе никак не верилось. Наверное, надеялась слизнуть хоть крошечку. Впрочем, смелости на этот подвиг ей не хватало: он садилась, забиралась внутрь, и тут же стремительно вылетала обратно, с подозрением кружась вокруг Посланника.
Найл вздохнул, подтянул к себе жнец, поставил регулятор на дистанцию в два метра, навел на муху и нажал кнопку «луч».
Послышался легкий хлопок и мухи не стало.