Огневой, задорный народ кубанцы. Собрались в дивизии казаки из станиц Советской и Вознесенской, Отрадной, Попутной, Лабинской, Кавказской и многих других.
Хороши под кубанцами кони. Хороши у кубанцев песни. Шашки в бою как молнии.
Во многих боях рубились кубанцы. Особенно памятен бой у деревни Горбово.
Наступали тогда казаки, гнали врага на запад.
Захватили конники Горбово, но тут на помощь своим подошли фашисты. Дивизия приняла встречный бой.
Плиев решил ударить во фланг противнику. Однако идти в атаку нужно было открытым местом. Прямо от села начиналось большое поле.
Ветер бежит по полю. Гонит с бугра снежинки. Смотрит на поле Плиев. Хорошо, конечно, ударить во фланг, однако сколько людей погибнет здесь на открытом месте.
Задумался генерал. Вдруг слышит:
– Товарищ комдив!
Поднял Плиев голову. Видит – стоит перед ним казак. Казак настоящий, с усами, в кубанке. Уже в годах.
– Откуда, служивый?
– Из станицы Попутной.
– Слушаю вас, товарищ.
– Товарищ комдив, дозвольте совет.
– Совет так совет, – улыбается Плиев.
Подошел казак к генералу, стал что-то шептать на ухо.
Слушает Плиев:
– Так, так.
Руками что-то казак показывает. Улыбается Плиев:
– Так, так. – Совсем оживился Плиев: – С удальством, по-казачьи, значит?
– Так точно, по-дедовски, товарищ комдив.
Дал Плиев команду идти в атаку.
Построились казаки на улицах Горбова. С места взяли в карьер, в галоп. Донеслись до околицы. Вот и открытое поле. Помчались кони вперед на врага.
Но тут встретили фашисты конников залпами. Вот неудача! Повалились из седел всадники. Повисли на стременах. Разгоряченные кони вперед несутся.
Довольны фашисты: отбили атаку. Несутся по полю кони, тащат тела казаков. «Ага, и лошади будут наши!» – рады фашисты двойному везению. Кони и правда несутся к ним. Вот-вот и хватай скакунов за уздечки.
И вдруг… что такое?! Не верят фашисты своим глазам. Видят и все же не верят. Остановились вдруг кони в беге. Ожили, как в сказке, убитые всадники. Поднялись на стременах.
Приложили к плечам автоматы. Огнем, как косой, по фашистским рядам прошли.
Увенчалась успехом казацкая хитрость. Откатились назад фашисты. Взяли в галоп эскадроны. Острой казацкой шашкой довершили лихое дело.
Горд Исса Александрович Плиев:
– Джигитовка! Высший казацкий класс!
Иван Михайлович Скачков был одним из руководителей Можайского района. Любили его в районе. Скачков человек деловой, энергичный.
Храбро сражались тогда войска. Однако сила была у фашистов. Оставили наши солдаты Можайск. Ушел и Скачков с войсками.
Вспоминали в Можайске Скачкова. Где он? Жив, невредим? Погиб ли в бою?
Наступили в Можайске тяжелые, черные дни. В центре города фашисты поставили виселицу. У вокзала и на базарной площади устроили тюрьмы для непокорных. Редко пустует виселица. Допросы и пытки не прекращаются.
Но не смирились можайцы. Ушли в партизаны. Есть Северный партизанский отряд, есть Южный. Возглавляет отряды товарищ Михайлов. Ходят слухи, мол, опытный командир.
Чудеса творятся вокруг Можайска.
Шел лесом по Саввинской дороге фашистский танк. Тянул сзади прицеп с пехотой. В лес зашел, а оттуда не вышел. Утром видят фашисты – танк взорван, перебитой лежит пехота.
Направлялся в село Облянищево фашистский отряд во главе с офицером. Шли солдаты грабить крестьян: за маслом, за хлебом, за сеном для лошадей. Не дошли до села фашисты. Спят вечным сном на лесной поляне.
Нашелся в Можайске предатель. Сделали фашисты каким-то важным его начальником. Как начальству отвели кабинет. Заглянули фашисты как-то к нему в кабинет. Мертвым лежит предатель.
Прибыли под Можайск на аэродром Ватулино новые фашистские самолеты. Только сели, только разместились в землянках летчики, как тут тревога. Прилетели советские бомбардировщики, уничтожили фашистские самолеты.
Пришли на пополнение в фашистскую армию танки, пушки и мощные тягачи. Скопились они у деревень Клементьево и Горбово. Только стали командиры решать – кому, в какой полк и сколько всего направить, как в небе снова появились советские летчики. Полетели на фашистскую технику бомбы. Смешали металл с землей.
Не прекращаются чудеса под Можайском. Да и не только здесь. Под Волоколамском, под Рузой, под Истрой, Малым Ярославцем, Боровском, Нарой – всюду горит под врагами земля. Мститель за горло берет врага.
94 дня пробыл Можайск под фашистской неволей. Но верили люди в нашу победу. И радостный час наступил. Прогнали отсюда фашистов. Снова Можайск свободен.
Собрались на митинг жители.
– Слово имеет руководитель партизанского движения Можайского района товарищ Михайлов.
Глянули люди – так это ж Скачков. Иван Михайлович Скачков. Боевой орден на груди у Скачкова. Ясно людям: так вот где он был. Вот за что орден ему в награду.
В одной из наступавших советских стрелковых дивизий сражался солдат Захаркин.
Был раньше Захаркин цирковым актером – иллюзионистом, фокусником. Прознали об этом солдаты. Полезли к нему с вопросами:
– Что же ты можешь? Карты отгадывать можешь?
– Могу.
– Ленты вытаскивать изо рта?
– Могу.
– Вынимать из пустого цилиндра живого голубя?
– Могу, – отвечает Захаркин.
– Шпагу глотать?
– Умею.
Гадали солдаты, что бы еще придумать. И вот какой-то шутник нашелся.
– А можешь так, чтобы фашисты из собственных пушек по своим же войскам ударили?
– Надо подумать, – сказал Захаркин.
– Думай, думай! – смеются солдаты.
Довольны солдаты – озадачили, выходит, они Захаркина. Да разве такое кто-нибудь сможет! Даже хотя бы старик Хоттабыч, хотя бы сказочный Али-Баба! Прошел день, прошло два. Еще день после этих двух.
– Ну как? – полезли солдаты опять к Захаркину. – Сможешь ли так, чтобы фашисты из собственных пушек по своим же войскам стреляли?
– Смогу, – заявил Захаркин.
Сошли усмешки с солдатских лиц. На Захаркина недоверчиво, косо смотрят.
– Смогу, – повторил Захаркин.
Отступают фашисты, отходят, однако чуть что – огрызаются.
В это время как раз на наши позиции начался налет фашистской авиации.