Законы природы нерушимы. Человек способен пользоваться ими для своего блага – но изменить их не способен никто. Закон сохранения Этьена Лаварта гласит: от любого предмета можно взять лишь ту силу, что присутствует в нем изначально или дана извне. Увеличив заклинанием размеры молотка, вы можете забивать им сваи, поскольку при этом получившийся молот просто отдает ту силу, которую получает от вас. Вы можете подпирать им предметы, как и маленьким молотком, поскольку при этом он ничего не теряет и не приобретает. Но, попытавшись сжечь щепку, увеличенную до размеров бревна, вы получите от нее не больше тепла, чем от щепки. Ибо с увеличением размера количество внутренней силы щепки не добавляется. Равно как увеличенной до размера быка семечкой не насытить даже голубя. Именно из-за этого ненавистного закона Битали и собирал в парке хворост, подобно простому смертному. Ибо создать дрова магией – невозможно в принципе. Так же, как и еду.
Зато спустя час именно в его комнате заполыхал камин, и здесь же отец поставил в очаг вертел, на котором вскоре оказалась пухлая, крапчатая от чеснока и моркови баранья нога. Дом стремительно наполнился манящим ароматом жаркого, приплясывающие синие огоньки внизу задышали теплом.
– Надо будет хоть раз у нас в комнате то же самое устроить, – вздохнул Кро, выставив к камину ладони. Не потому, что замерз, а просто захотелось. – Отец, у нас когда-нибудь будет свой дом? Чтобы и камин, и комнаты на свой вкус, и чтобы вещи собственные. И не только те, что с собой захватить можно.
– Не знаю, сынок, – пожал плечами сеньор Гаэтано Кро. – Теперь, после появления демона Сартана, о твоем появлении знают все. Теперь тебя прятать бесполезно, можно только защищать. Раньше мы путали преследователей, переезжая с места на место. Теперь это ни к чему. А с другой стороны – если у тебя будет свой дом, можешь быть уверен: его обязательно попытаются сжечь. Вместе с тобой. Так что привыкай радоваться тому, что имеешь, а не грустить о том, чего нет. Иначе все радости пройдут мимо.
– Ты говоришь об этом с таким безразличием, отец. Неужели тебе не хочется иметь свой дом?
– Хочется, Битали. Но мир столь велик и прекрасен, что я никак не могу выбрать для него место, – пожал плечами сеньор Гаэтано.
Юноша так и не понял, шутит он или говорит всерьез.
– Амулет с тобой? – тихо уточнил отец. – Тогда режь, доверяю.
* * *
Школьное расписание успело наложить свой отпечаток на привычки юноши. Утром Битали поднялся раньше всех и, чтобы не будить родителей и не терять время зря, отправился в замок. В кабинете профессора Налоби нацедил в грелки молока, порезал хлеб, расставил угощение по столам. С остальными припасами отправился на огород, обеспечил едой гномов. Забрал у ложных дверей грязные миски, отнес в кабинет – домовые мыли посуду и за собой, и за гномами. До полудня оставалось еще не меньше часа – а он был уже свободен, с завершенными делами и чистой совестью. Невольно вспомнилась Франсуаза. Ей, бедолаге, предчувствие вечерней работы наверняка весь день портит.
Девушка вспомнилась – и прочно обосновалась в мыслях. Не то чтобы он думал о ней специально. Но как-то само собой всплывала неуверенность в том, что он поступил правильно, пойдя вслед за возможным суккубом. Или припоминался ее взгляд, когда она протягивала руку для повторного поцелуя. Или та забавная растерянность, что возникла на ее лице, когда он шарахнулся обратно в магазин.
Движение слева на дереве привлекло его внимание, но Битали не придал ему особого значения. Он был уже на полпути к дому. Чего опасаться здесь, в замковом саду, отгороженном от мира высоким заговоренным забором? И потому длинный кривой меч, несущийся поперек горла, едва не лишил его головы. Спасли рефлексы, вбитые в тело сперва отцом, а потом сэром Ричардом Уоллесом. Пригнувшись, Кро метнулся в сторону еще до того, как сталь добралась до горла, и вскинул руки к боевому амулету раньше, чем понял, что ему нужно оружие. Рыжий мохнатый зверь в железной кирасе с рычанием попытался исправить ошибку – но не успел. Битали нырнул под вскинутый меч и теперь уже вполне осознанно вогнал кривой египетский нож врагу под мышку – в незащищенное доспехом место. И одновременно увидел, как бесчисленное множество точно таких же рычащих и клыкастых рыжих обезьян, почему-то наряженных в каски и доспехи, мохнатым дождем посыпались с деревьев.
«Выследили! – понял Кро. – Франсуаза не собиралась меня убивать. Она меня просто выследила и послала вместо себя…»
Больше думать о коварной нежити он не мог. Не успевал. Удары сыпались со всех сторон, и Кро едва успевал подставлять под них свои бемгиши, чтобы не быть порезанным на куски. Толпа рыжих тварей закрывала все пространство вокруг, и от смертельного удара в спину спасало только дерево, к которому он успел прижаться. И о которое его вот-вот собиралась раздавить закованная в железо толпа.
«Лучшее оружие – движение!» – всплыл вдруг в голове урок сэра Ричарда. Похоже, сейчас это было единственное спасение.
– Х-ха! – метнулся он вправо, вскидывая оба бемгиша снизу вверх, отводя туда ближайшие мечи, тут же шарахнулся назад, сразу с нырком, правым ножом отвел укол, вторым рубанул крайнего противника по ноге и скользнул мимо, забирая все левее и левее. Толпа со злобным рычанием ринулась следом – но теперь они были не вокруг, теперь они были только сзади.
Битали резко развернулся, стремительно вскинул египетские ножи и свел вместе. Получившиеся «ножницы» легко отщелкнули голову ближайшего преследователя, не успевшего даже поднять меч, а юный чародей рванулся вправо, не давая себя обойти и вынуждая толпу преследователей напирать на собственных товарищей, наступая им на пятки. И хотя в целом врагов был далеко не один десяток – крайним оказался только один. Юноша выбросил меч ему в морду – зверь умело отбил удар влево… но не успел вернуть меч обратно, чтобы парировать второй бемгиш, несущийся справа. Сочно чмокнула шея, а Битали уже бежал дальше, вокруг толпы. Миг задержки – и толпа охватит его в полукруг, сомкнется за спиной. Тогда – смерть.
Рыжие звери угадали маневр, несколько врагов кинулись наперерез. Кро упал на колено перед первым, прикрылся сверху одним ножом, другим ударил снизу вверх под кирасу, отпрянул назад, убегая, и тут же вернулся, чтобы принять на скрещенные ножи направленный в голову удар, отвести его в сторону, тут же обратным движением рубануть поперек морды – и опять бросился бежать. Впереди стояла ель – он промчался вокруг, выскочил на тех, кто решил обогнуть дерево с другой стороны, сдвоенным ударом отмахнул меч первого, ударил его рукоятью в лоб, опрокидывая на бегущего сзади, отпрянул, не забыв рубануть падающую жертву чуть выше колена, метнулся назад, скрестив оружие с врагом по ту сторону, – но отметил краем глаза приближение лишних противников, отпрыгнул и побежал снова, разменивая маленький проигрыш на возможность двигаться.
Зверь торжествующе взревел, кинулся в погоню – и зря. Тех двух шагов, на которые он опередил своих товарищей, Битали вполне хватило, чтобы крутануться, пригнуться, пропуская удар над головой, подрубить мохнатую ногу и метнуться влево – туда, где толпа преследователей растянулась и выглядела реже. Отвел укол, направленный в лицо, уколол в горло сам, обоими ножами обрушился на следующего врага. Тот смог отбить только один из бемгишей, рухнул юноше под ноги, следующий рубанул из-за головы – но его клинок скользнул по наклонно выставленному лезвию, второй же свой нож Кро, уходя зверю за спину, вонзил ему в загривок.