– Не, Степан, «мусорки» пока не появились, а Варлам с Ужом нарисовались, я послал к ним Гриню, они только что подъехали… Да хрен его знает, откуда он узнал, что мы здесь? Я ему на «мобильник» звонил-звонил, а он не отвечал, наверное, аккумуляторы сели! Сейчас дам ему «трубу», сам с ним побазаришь! Эй, Варлам… – начал поворачиваться Парамон, и в тот же миг Макс грохнул его электрошокером.
Голова бандита вздрогнула и откинулась, тело мгновенно обмякло, трубка «мобильника» выпала из разжавшейся руки.
– Алло! Парамон, алло! – донеслось откуда-то снизу. – Где там Варлам?
Макс с кривой ухмылкой сунул руку в машину и быстро нашарил «мобильник». Держа его сантиметрах в десяти от рта, он сдавленным голосом произнес:
– Ульян, ты? Откуда?..
В следующий миг Макс отключил телефон и легонько стукнул им по башке Парамона.
– А ты говорил, мы лохи! Сам ты лох!
Услышать его бандит, конечно, не мог, и Макс больше не стал упражняться в красноречии. Парамона, как и его дружка Гриню, он по-быстрому связал, но сунул не в багажник «девятки», а на заднее сиденье.
Оставаться у общежитий было опасно, и Макс уже через минуту вывел «девятку» на дорогу.
Охтинскому авторитету Степану на вид было лет сорок пять. Остатки волос едва торчали по бокам его огромной головы. Роста он был среднего, крепко сбит и довольно широк в плечах.
Одет Степан был в свой повседневный зеленоватый костюм с галстуком. Он сидел в кожаном кресле за столом в своем кабинете, у двери на стуле возвышался Миня.
Годков ему было около двадцати пяти, рост зашкаливал за метр девяносто, вес – за центнер. Степан и сам не был красавцем, но рожа Мини – это было что-то особенное. При его виде увял бы даже кактус.
Умом Миня тоже особо не блистал, но при его работе это было вроде как и ни к чему. А состоял Миня при Степане в качестве водителя, телохранителя и ординарца. Разговаривать он не любил, кулаки имел пудовые, а сбить его с ног можно было разве что кувалдой.
Все эти качества Мини очень устраивали Степана, но только не сейчас. Едва телефон Парамона отключился, Степан сказал:
– За «волынами», быстро!
Миня прекратил жевать жвачку и медленно повернул к боссу изуродованное шрамами лицо:
– Что?
– За «волынами», быстро!
– А, понял, – кивнул Миня. Поднявшись, он направился к двери и только тут спросил: – А что, что-то случилось?
– Да! – вскочил с кресла Степан. – Похоже, Ульян «замочил» Варлама с Ужом!
– Ульян – Варлама? – медленно проговорил Миня. – Не может быть.
– Да быстрее двигай копытами! – не выдержал Степан. – А то он и Парамона замочит!
Миня пожал плечами и вышел. На первом этаже располагался ресторан с магазином, на втором – служебные помещения. «Волыны» хранились в электрощитовой на первом этаже. Пока Миня спускался по лестнице, Степан запер кабинет и нагнал его.
Через пять минут они уже подъехали к окраине. «БМВ» оставили в одном из дворов неподалеку. Пистолет Степан не держал в руках уже лет десять, а выслеживать кого-то в темноте, рискуя собственной жизнью, ему не приходилось и того дольше.
Но сейчас выхода у него не было. Дело было серьезное, а из тех, кому Степан доверял, у него остался только Миня. Прикрывая друг друга, они осмотрели окрестности общежитий и в конце концов наткнулись на пустую машину Парамона.
Она была исправна, ключи торчали в замке зажигания, следы крови и борьбы в салоне отсутствовали. Миня побродил с фонариком вокруг и изрек:
– Че за херня?
Степан покосился на крайнюю пятиэтажку, вытащил «мобильник» и позвонил в справочную. Узнав номер дежурной по общежитию, он сунул «мобильник» Мине:
– Узнай по-быстрому – жильцы из 313-й комнаты не возвращались?
– Нет, – через минуту покачал головой Миня. – А на фига они нам?
– Пока – ни на фига. Но если Ульян всех замочил, то он обязательно захочет с ними встретиться!
– А-а, – кивнул Миня.
Усевшись в машину Парамона, они принялись ждать.
Направился Макс не в город, а на комбинат. Вскоре дорога поднялась на мост, внизу промелькнули железнодорожные пути. Куда ехать, Макс не имел понятия, но ориентировался на едва освещенные верхушки отвалов.
Вскоре по бокам потянулись огромные коробки корпусов комбината. Людей видно практически не было, большинство корпусов, судя по всему, бездействовало.
В этом сонном царстве Макс прокружил около четверти часа. Наконец с третьей или четвертой попытки ему повезло и он выбрался на широкую каменистую дорогу, явно предназначенную для большегрузных автомобилей вроде «БелАЗов».
Эта дорога и вывела его к карьеру. Когда земля неожиданно разверзлась за поворотом, Макс невольно ударил по тормозам.
Впереди в свете редких прожекторов зияла огромная пропасть, увитая по бокам серпантином игрушечных дорог. Настоящий карьер Макс видел впервые, и от этого зрелища у него невольно перехватило дух.
– Ну и ну! – покачал он головой.
В это время на заднем сиденье третий раз за поездку очнулся Парамон. Приподняв голову, он уставился на Макса злобным взглядом и в третий раз спросил:
– Сука, ты кто?
Макс уже привычно потянулся к нему электрошокером и так же привычно сказал:
– Заткнись, урод!
Парамон получил свои вольты и бухнулся на сиденье. Макс огляделся по сторонам, свернул с дороги и минут через десять осторожно подъехал к краю карьера.
Парамон к этому времени уже пришел в себя, но на этот раз голоса не подал и не пошевелился. Макс понял, что он выжидает удобного момента, и незаметно усмехнулся.
Прихватив нунчаки, он выбрался из машины, распахнул заднюю дверцу и скомандовал:
– Парамон, на выход!
В тот же миг бандит разжался, словно пружина, и из положения лежа нанес удар ногой, целясь Максу в пах. Только Макс был все время начеку и легко ушел в сторону.
– Да ты у нас каратист, Парамон! – хмыкнул он, взмахивая нунчаками.
После удара по правой коленной чашечке бандит отчаянно взвыл, после удара по левой протяжно замычал:
– Да кто ты, сука?
– Вопросы здесь задаю я! – сказал Макс.
Сунув нунчаки за пояс, он выволок Парамона из «девятки» и подтащил его к краю карьера.
– Короче, урод, времени на убалтывания у меня нет. Поэтому ты не дергаешься, а в темпе и по существу освещаешь мне следующие вопросы. Где сейчас Степан и как к нему лучше подступиться? Сколько у него под рукой осталось мудаков, не считая тебя с Гриней и Варлама с Ужом? Ну, я тебя слушаю?