«Как ты думаешь, стоит рассказать об этом Брому?» «Как хочешь, но ведь, по словам Анжелы, ни он, ни кто-либо другой не имеет права знать твое будущее. А если ты поведаешь ему о Солембуме и о том, что кот-оборотень тебе сказал, то вызовешь множество совершенно не нужных тебе вопросов… Если же ты просто спросишь у него, что означают эти загадочные названия, он, конечно же, сразу заподозрит неладное и захочет узнать, откуда они тебе известны. Неужели ты думаешь, что сможешь достаточно убедительно ему соврать?»
«Не смогу, — признался Эрагон. — Может, действительно лучше ничего ему не говорить? А вдруг это слишком важные сведения и скрывать их от него нельзя?» И они все говорили и говорили, но никак не могли решить, что же лучше, и тогда просто умолкли, сидя рядышком и глядя на вершины деревьев. Вскоре стало темнеть, и Эрагон заторопился назад, в Тирм.
— Нил вернулся? — спросил он у дворецкого, который открыл ему дверь.
— Да, они с господином Джоадом сейчас в кабинете. Эрагон поблагодарил его и поспешил в кабинет.
Бром сидел у огня и курил трубку.
— Какие новости? — спросил Эрагон.
— Новости — хуже некуда! — проворчал Бром, не выпуская изо рта трубки.
— С Брандом говорил?
— Говорил, да только безрезультатно. Этот управляющий — жуткий буквоед. И всегда готов с радостью придумывать новые правила, даже знает, что кому-то они создадут массу неудобств. Впрочем, он совершенно уверен, что, соблюдая все предписания, творит исключительно добро.
— Значит, он не позволит нам просмотреть записи? — уточнил Эрагон.
— Нет! — сердито рявкнул Бром. — И ничем его не прошибить! Даже взяток он не берет! Между прочим, я ему немало сулил. Вот уж не думал, что встречу чиновника, который взяток не берет. Хотя, если честно, этот Бранд мне понравился куда больше, чем всякие жадные ублюдки из дворцовой канцелярии… — Бром осекся и яростно запыхтел трубкой, что-то сердито бормоча себе под нос.
Когда он немного успокоился, Эрагон осторожно спросил:
— И что же мы теперь будем делать?
— Всю следующую неделю мы с тобой будем учиться читать.
— А потом?
Бром наконец-то улыбнулся:
— А потом мы устроим Бранду один неприятный сюрприз.
Эрагон, конечно, тут же пристал к нему, прося рассказать поподробнее, но Бром с хитрым видом отмалчивался.
Обед подали в роскошной столовой. Джоад сидел на одном конце огромного стола, его жена Хелен, мрачно поглядывавшая на гостей, села на противоположном конце, а на равных расстояниях от них разместились Бром и Эрагон. Эрагон очень неуютно чувствовал себя в этой чересчур просторной комнате, но то, что его отгораживает от неприветливой хозяйки несколько пустых стульев, было даже приятно.
Слуга, неслышно ступая, подал первое, Джоад и Хелен молча принялись за еду, а Эрагон, последовав их примеру, подумал, что куда веселее бывает на поминках. А уж на поминках ему в Карвахолле пришлось побывать не раз. Конечно, похороны — событие печальное, однако даже на поминках он не испытывал такой томительной скуки, как за обедом в присутствии Джоада и его супруги. Он прямо-таки физически ощущал жгучую неприязнь, источаемую Хелен.
Бром углем нацарапал на пергаменте какую-то руну и, показав ее Эрагону, велел хорошенько запомнить.
Так Эрагон взялся за обучение грамоте. Учиться было трудно и непривычно, у него порой прямо-таки мозги скрипели от напряжения, но, в общем, занятия ему нравились, да и учитель у него был хороший, хотя, может быть, и несколько нетерпеливый. Эрагон быстро делал успехи.
Вскоре установился обычный распорядок дня. После завтрака Эрагон отправлялся в кабинет и старательно повторял буквы и правила их произнесения и написания. Оказалось, что, если закрыть глаза, буквы сами собой начинают складываться в слова, как бы танцуя у него в голове. Это занятие увлекало Эрагона чрезвычайно.
Перед обедом они с Бромом обычно упражнялись в фехтовании во дворе, а слуги и целая стайка соседских ребятишек с круглыми от любопытства глазами собирались, чтобы посмотреть на поединок. Если после обеда оставалось достаточно времени, Эрагон уходил к себе и, старательно задернув в комнате занавески, практиковался в магическом искусстве.
Единственное, что его беспокоило, это Сапфира. Он старался каждый вечер навещать ее, но этого было явно недостаточно. В течение дня Сапфира обычно охотилась где-то далеко от Тирма — рядом с городом ее бы сразу заметили и возникли бы ненужные слухи. Эрагон, как мог, старался облегчить ее существование, но понимал, что единственный способ утолить ее душевный и физический голод — это уход из города.
А в Тирм между тем каждый день приходили все более мрачные известия. Приезжие купцы рассказывали, каким ужасным налетам подверглись многие приморские селения, рассказывали и о том, как богатые и знатные люди по ночам внезапно исчезают из дома, а потом, часто уже на следующее утро, их изуродованные трупы обнаруживают где-нибудь неподалеку. Эрагон часто слышал, как Бром и Джоад вполголоса обсуждают эти новости, но при его приближении они всегда умолкали.
Дни пролетали быстро. Подошла к концу первая неделя их пребывания в Тирме. Знания Эрагона были, конечно, еще очень малы, но он уже мог самостоятельно прочесть целую страницу. Читал он, правда, пока медленно, но знал, что скорость — дело наживное.
Бром всячески подбадривал его:
— Ничего, молодец! Ты справляешься куда лучше, чем я ожидал.
Однажды в полдень Бром позвал их с Джоадом в кабинет и сказал:
— Ну что ж, теперь ты, Эрагон, уже в состоянии помочь нам, так что пора приступать к делу.
— А что мы должны сделать? — с любопытством спросил Эрагон.
В ответ Бром так свирепо усмехнулся, что Джоад даже застонал:
— Господи, что ты задумал? Слишком уж хорошо я знаю эту твою улыбочку! Не сомневаюсь: теперь-то уж мы точно в беду попадем!
— Ты преувеличиваешь, Джоад, — снова усмехнулся Бром. — Хотя кое-какие неприятности я вполне допускаю. Итак, вот что мы должны сделать…
«Мы уходим из города сегодня вечером или завтра утром», — сообщил Эрагон Сапфире, уже ложась спать.
«Так неожиданно? А опасность вам не грозит?»
«Пока вроде бы нет. Но, возможно, нам придется бежать из Тирма, и стражники будут преследовать нас по пятам. — Почувствовав тревогу Сапфиры, он попытался ее успокоить: — Да ничего, все обойдется! В крайнем случае, мы с Бромом можем воспользоваться магией. Да и мечом мы владеем неплохо».
Попрощавшись с Сапфирой, он лег и уставился в потолок. Руки слегка дрожали от волнения, в горле стоял противный комок. Когда его все-таки одолел сон, он даже немного смутился и вдруг подумал: «До чего же не хочется уходить из Тирма! Здесь наша жизнь шла почти нормально… Господи, много бы я дал, чтобы иметь возможность не скитаться без конца с места на место. Остались бы здесь и жили как все — вот было бы здорово! — И вдруг понял: — Я уже никогда не смогу жить как все! Во всяком случае, пока Сапфира со мной».