Мы взяли стаканчики в руки, согревая прозрачную, горькую, дарующую забвение жидкость теплом наших рук. Половину отлили на землю, даже больше – для тех, кто там остался. Остальное замахнули – без закуси.
Совсем не взяло…
– Еще по одной?
– Нет, хватит.
Мы стояли около оставленных на обочине машин, глядя на заходящее солнце.
– И что, все? – спросил Араб.
– Какое? – Я покачал головой. – Каждый раз, когда все это происходит, я тоже думаю, что все, с концами. Хватит, набегался. Ан нет. Не будет нам покоя в этой жизни, полковник.
– Генерал…
– О как!
– Так точно. Южный учебный центр подготовки войск специального назначения, начальник учебного центра.
– Поздравляю.
– С чем, Ваше Высокопревосходительство? Мне пацанов привозят… несмышленых, щенят еще. Я из них волчат делаю. Волчат, не волков – волками они потом становятся. Как мы, в бою. Нынче три года на Востоке – уже ветеран, считай. Но не всех так. Кого-то – и в мясо, «Черным тюльпаном» возвращается. Эх…
– А с нами – не то же ли самое было? – задал я вопрос.
Араб, генерал Тимофеев, седой, притом что ему чуть за сорок было, посмотрел на меня больными, абсолютно трезвыми глазами.
– Так же. Только вот я теперь не могу сказать – ради кого все это. Ради чего – я знаю. А вот – ради кого…
Да… Неладно что-то в нашем государстве…
– Я еду в Северную Африку. Один мой друг давно приглашает меня пожить там, возможно, даже там обосноваться. А потом, возможно, – в Америку. В Северную Америку. Если хочешь – поехали со мной. Дело там найдется, нечисти много.
Араб покачал головой.
– Нет, Ваше Высокопревосходительство, извиняйте покорно. Старого пса новым фокусам не выучишь. А казака – тем более. Ну, какой из меня наемник? Да и наша нечисть мне как-то… роднее, что ли. Засим – не поминайте лихом, Ваше Высокопревосходительство. Если что – найдете меня, знаете, где искать.
– И ты меня найдешь, по надобности. И – прекращай, наконец, ко мне по титулу обращаться, надоел. К тому же ты сам теперь потомственное дворянство выслужил…
Две руки встретились. Крепко, до хруста в костях. Поднявшийся холодный ветер, несущийся с гор, швырнул в нас пригоршню желтых, отживших свое листьев.
– Бывай…
– Удачи…
Я проводил взглядом армейский внедорожник Араба, пошедший под гору, в сторону Верного – ему еще ехать обратно, в свою часть. Надо было ехать и мне – билет закажу прямо в аэропорту, через Берлин, там и в самом деле навещу старого друга, оберста Ганса Зиммера, который, по слухам, тоже собирает воинство для Нового Света из бывших германских парашютистов, боевых пловцов и горных егерей.
Но уезжать отсюда не хотелось. Мимо проезжали машины, ветер обдавал меня сыростью, было холодно и неуютно – а я просто стоял. Стоял и смотрел на закат.
Потом раздался звонок – я поставил телефон на громкий вызов. Совершенно неуместный здесь, в холодной красоте гор и отживших, умерших, но не похороненных листьев, звонок – кто-то настойчиво требовал моего внимания.
Я достал аппарат из кармана, посмотрел – кто это так настойчиво меня телефонирует. Ничего удивительного, кстати – звонка я ожидал. Номер не определен, хотя мой телефон определяет все номера, – понятно, у кого может быть телефон, номер которого не определить никаким определителем…
Basta! Хватит!
Широко размахнувшись, я закинул телефон в обрыв. Потом сел в машину…