— Верховные, я хотел попросить вас назвать мне ваши имена, — собравшись с духом, сказал Альказ. — Очень неудобно обращаться по званию, когда рядом сразу двое верховных.
— Это невозможно, ксеноброн, — решительно ответил верховный дредноута. — Наши имена могут быть известны только нашим высшим иерархам.
— Но почему? — растерялся Альказ, не ожидавший такого ответа.
— Становясь техножрецом, ксенос отказывается от всего, что связывает его с обычным миром и прошлой жизнью. Как ты знаешь, основная часть нашего сословия выведена искусственно. Едва вылупившись из яйца, мы получаем номер и носим его до самого посвящения. Наше звание и есть наше имя, и никакого другого имени нам не дано, — еле слышно ответил верховный дредноута.
— Только что тебе оказали огромное доверие, поведав очередную тайну нашего сословия, — добавил верховный линкора.
— Но пусть тебя это не беспокоит. Говори то, что хочешь сказать, и каждый из нас поймет, к кому ты обращаешься, — добавил верховный дредноута.
— Вы говорите о своих ментальных способностях? — осторожно поинтересовался Альказ.
— Верно. Но самое интересное, что такие способности есть и у тебя. Откровенно говоря, я удивлен, что наши генетики проморгали такой великолепный экземпляр, — ответил верховный дредноута, разворачиваясь к Альказу всем телом. — С такими задатками ты должен быть среди нас, а не командовать кучей бестолковых головорезов.
— Эти головорезы — мой экипаж, и я прошу вас не забывать об этом, — резко ответил ксеноброн. — Они не менее важная составляющая благополучия империи, как и вы.
— Не стоит обижаться на техножрецов, — рассмеялся верховный. — Нам чужды грусть, сострадание и другие подобные эмоции. Мы руководствуемся только рациональностью и пользой для дела. Именно исходя из этих соображений мы решили отправить на смерть двух сильных, здоровых рабов. Но я начал разговор не с этого. Ты хочешь научиться мыслеречи?
— А зачем? — растерянно спросил Альказ.
— Это очень полезные способности. Они помогут тебе лучше понимать свой экипаж и точнее управлять кораблем.
— Не знаю. Я не уверен, что хочу этого, — подумав, протянул ксеноброн. — Управлять кораблем я учился у лучших специалистов. К тому же реакции узлов управления зависят не от умения капитана общаться ментально, а от работы генераторов.
— А генераторами занимаемся мы, — закончил за него верховный дредноута. — Все верно. Но ты считаешься избранным, а значит, должен это уметь.
— Но зачем? — продолжал недоумевать ксеноброн.
— Дух линкора благоволит к тебе, но ты не понимаешь того, что он хочет сказать, — продолжал напирать верховный.
— Если я не глух, то дух машин всегда найдет способ объяснить мне свою волю, — решительно ответил Альказ.
— Не спеши отказываться. Придет время, и мы вернемся к этому разговору, — чуть усмехнувшись, ответил верховный дредноута.
Спустя двое стандартных суток после этого разговора линкор отстыковался от дредноута и медленно двинулся в сторону границы. Катера, которые должны были отправиться к аномалии, были закреплены в трюме корабля. Несмотря на полную загрузку реактора, ксеносы приняли решение выпускать их в пространство только на границе. Спустя еще неделю линкор лег в дрейф, и боеособи вывели смертников из загона. Лично спустившийся в трюм Альказ, задумчиво посмотрев на стоящих перед ним мягкотелых, негромко сказал:
— Ваша задача — пройти сквозь аномалию, снять как можно больше и вернуться. После этого вам позволят отправиться обратно в ваши системы.
— А если нет? — угрюмо спросил высокий чернокожий мужчина, являвшийся пилотом.
— Что, если нет? — уточнил Альказ.
— Если мы не вернемся?
— Тогда туда отправятся другие.
— Тогда с чего мы будем помогать вам?
— Я же сказал, чтобы вернуться обратно. Домой.
— Ложь. Вы не для того захватывали рабов, чтобы потом отпускать их, — покачал головой пилот. — Вы все равно убьете нас. Так зачем нам помогать вам?
Растерявшись от такого ответа, Альказ только мрачно скрипнул зубами и, едва сдержавшись, ответил:
— Хотя бы для того, чтобы избежать более страшной смерти. Поверьте, я могу сделать так, что вы будете умирать очень долго и очень страшно.
— Ладно. Что так, что эдак — все равно конец. Так уж лучше в драке, на борту корабля, — помолчав, протянул пилот, обращаясь к своему напарнику.
— Ну, корабль — это слишком громко сказано. Скорее, это будет ваш обычный катер, в конструкцию которого наши специалисты внесли кое-какие изменения, — с довольным видом усмехнулся Альказ.
— Какие именно? — быстро спросил пилот.
— Ничего такого, что могло бы помешать пилотированию. Скорее, это изменения в системе связи и фиксации.
— А что будет, если мы сможем вернуться? — осторожно спросил связист.
— После анализа и изучения полученных вами данных вы повторите полет. И так будет до тех пор, пока мы не поймем, что это за аномалия и чем она может угрожать нашей империи. Но даю слово, что между полетами вы будете получать все, что вам потребуется для нормальной жизни.
— Ну что, дружище, рискнем? — спросил у связиста пилот.
— Рискнем, — кивнул связист, обреченно махнув рукой.
— Отлично. Тогда поднимайтесь на борт. Начнем, — кивнул Альказ.
Пройдя мимо замерших, словно статуи, боеособей, рабы поднялись на борт катера, и Альказ приказал всем покинуть трюм. Автоматика уровняла давление, и катера медленно вышли в пространство. Наблюдая за ними на тактическом мониторе, Альказ напрягся так, словно пытался усилием воли ускорить движение катеров. Находившиеся в рубке ксеносы то и дело переглядывались и бросали на своего капитана настороженные взгляды.
Но Альказ ничего не замечал. Наконец, не выдержав напряжения, помощник капитана осторожно коснулся локтя ксеноброна и тихо, так, чтобы не слышали другие, сказал:
— Ксеноброн, мы не можем долго находиться здесь.
— Почему? — раздраженно спросил Альказ, резко поворачиваясь к нему.
— Разве вы не чувствуете? Даже боеособи встревожены и стараются держаться группами. Это опасно.
— Ерунда. До аномалии слишком далеко, — отмахнулся Альказ. — А экипажу скажите, что наша миссия слишком важна, чтобы так просто отказаться от нее из-за неприятных ощущений. Они воины империи, а не трусливые рабы в загонах.
Понимая, что он совершенно прав, помощник отошел в сторону и, неопределенно пожав плечами, сделал вид, что ничего не понимает. Офицеры в рубке быстро переглянулись, но спорить с легендарным капитаном никто не решился. Тем временем ведущий катер запустил двигатель и быстро начал уходить в сторону чуть мерцающего пятна. Нужные данные уже были вбиты в навигационный компьютер, поэтому пилоту оставалось только запустить маршевый двигатель и отслеживать курс, вовремя вводя нужные корректировки.