Даля фыркнула:
– Ну и пусть бы сносили!
– Зря ты так, – не согласился Дикарь, но по тону нельзя было с уверенностью сказать – верит ли он сам себе. – Нам ведь пригодилось это место.
Даля с сомнением протянула:
– Разве?
В мрачных коридорах из зацветшего мхом красного кирпича теперь остался только один источник света – фонарь японца. И это не могло не радовать Далю, ибо под ногами что-то отвратительно чавкало. По ощущениям напоминало ходьбу по вязкой, жадно всасывающей подошвы глине. К счастью, судя по вони, это вряд ли были экскременты. По крайней мере пахло жабами, плесенью и гнилой водой.
– Потерпи, – пробурчал Дикарь. – Это ненадолго. Идти осталось чуть-чуть.
Продираться через самые настоящие развалины было тяжело. Под ногами часто попадались обломки кирпичей, проржавевшие трубы, груды мусора. Из темноты доносился крысиный писк. С кирпичного свода (точь-в-точь как в компьютерных играх) непрерывно капало.
Однажды стены опасно задрожали. Даля вскрикнула, когда капель участилась, а к ней добавилась и кирпичная крошка. Вспомнилось, что в Японии землетрясения едва ли не обыденность. А под землей ощущение ее дрожи в тысячу раз страшней! Кажется, что вот-вот хлипкая кирпичная кладка не выдержит, стены обвалятся, и навсегда похоронят в этой зловонной норе! Но дрожь через пару секунд пропала, оставив лишь послевкусие клаустрофобии.
– Метро рядом, – отозвался Дикарь с неуверенностью, обшаривая взглядом потолок. – Это безопасно. Наверное…
– Наверное?!
– Эмм… – Дикарь осознал, что допустил промах. Добавил поспешно: – Кстати, именно к системе связи и электроснабжения метро подключены ребята из Картонной крепости.
– Из чего?
– Из Картонной крепости. Так они называют свое обиталище.
– Замечательно, – сказала Даля с сомнением. – Они и живут тут, что ли?
– Причем многие – всю жизнь, – проронил хакер со значением. – Слишком многих здесь разыскивают по всему миру. Если ты живешь в Картонной крепости, это своего рода статус. Значит – когда-то ты наворотил делов.
Даля спросила, леденея:
– Уголовники, что ли?
Пожалуй, это единственный класс людей, которых она не переносила даже при всей своей терпимости и позитиве. Бывший заключенный, честно работающий, – еще куда ни шло. Но те, слушающие ностальгический русский шансон, ботающие по фене и гордящиеся «боевыми заслугами», – вне ее понимания. Как можно с гордостью говорить о себе, жалеть себя и лицемерно петь о «старой матери» или «золотых куполах», когда сам – паразит и ленивая свинья, когда живешь за счет того, что несешь другим людям, причем невиновным, горе?!
Дикарь удивился:
– Почему уголовники?
– А разве не преследуют по всему миру вооруженных террористов?
– Так и мы тоже террористы, – Дикарь хмыкнул. – Internet Hate Machine по всем сводкам проходит как террористическая организация, хотя мы сроду оружия в руках не держали.
Он помолчал, перебираясь через лопнувшую от времени железную трубу. Подал Дале руку. Та, в темноте и на огромной платформе сапог-ботинок, с трудом вскарабкалась. Потом хакер сказал:
– Сейчас вооружения уже не так боятся, как раньше. Теперь это лишь предлог. Вот, например, Россию до сих пор боятся. Не из-за вооружения, оно сейчас если не хуже, то на равных с существующими образцами в мире. Нас боятся из-за людей. Есть в нашей европеоидно-азиатской крови нечто, заставляющее пугаться бонов и денди. Только мы в слово «патриотизм» вкладываем смысл «до последней капли крови». Только мы способны на самые жестокие и невозможные революции. А так как совершаем их исключительно чтобы людям жилось лучше, то не щадим ни себя, ни других. Напишет какой-нибудь Маркс «Капитал», а в России сразу вырастает продажа броневиков и кепок. – Он вздохнул: – И все было бы хорошо, если бы не одно обстоятельство – выполнение практически любой работы у нас… эмм… так сказать: per rectum. Но я отвлекся, по поводу вооружения. Даля, сейчас лучшее оружие – информация и…
Голос Таро-куна оборвал Дикаря:
– Винимание! Мы пришри!
* * *
В конце коридора стало ощутимо светлее. Не только от того, что Таро-кун с фонарем остановился. Даля, пригнувшись, скользнула под упавшей поперек прохода прогнившей стальной балкой. Встала рядом с японцем.
Раньше коридор упирался в глухую стену все из того же бурого и покрытого конденсатом кирпича. Теперь кто-то проломил дыру, достаточную, чтобы пролез человек. А там, по ту сторону, тьму разгоняли галогеновые фонари, дрожали тени от колеблющегося пламени костерка.
С помощью хакера Даля пролезла в дыру. Они очутились на хлипком балкончике, метрах в пяти над землей.
Огромное помещение напоминало кирпичную бочку. Стены глухие, по ним уходили к теряющемуся во тьме потолку плети кабелей. А внизу…
Теперь Даля поняла, почему это место называется Картонной крепостью.
На покрытой щебнем земле расставлено множество картонных коробок из-под бытовой техники. Иногда это была просто коробка, но чаще – скрепленные липкой лентой, они образовывали чудовищные архитектурные мутации, целые коридоры-норы упаковок из-под холодильников. Были картонные башенки с изображением допотопных ламповых телевизоров, нагромождения «кирпичиков» из боксов для принтеров, системных блоков и сканеров, купола, когда-то хранившие в себе телевизионные спутниковые тарелки. Прямо по земле тянулись силовые кабели и провода. Через равные промежутки стояли низкие стойки для осветительных приборов, напомнивших Дале дачные фонарики, которые обычно расставляют вдоль садовой дорожки.
Во всем этом прослеживалась какая-то система, структурированность, но она ускользала от Далиного восприятия. Картонная – да. А вот на крепость это место не походило. Хотя, зная компьютерный народ, Даля предположила, что истинная крепость где-то в глубине кремниевых процессоров их машин.
– Когда-то в этом коллекторе жили китайские нелегалы, – прошептал Дикарь. В его голосе Даля уловила восторг. Кажется, хакер здесь раньше не был. – Они выполняли за японцев самую грязную работу, чистили от мусора канализации, свалки, водостоки. А, так как неподалеку шла стройка, где они и работали, а жилье не всем удавалось найти, тут и ночевали. Место это тщательно скрывали, ведь большинству японцев не по нраву были нелегалы, они жаловались властям, а полиция устраивала жесточайшие рейды. Пойманных моментально арестовывали и высылали на родину. Когда границы открыли официально, это место забросили. Тогда-то на него и вышли местные диггеры, которые мгновенно слили инфу в Сеть. Ну а остальное ты знаешь. Потом этим местом заинтересовались компьютерные ковбои, которые и «стерли» его изо всех архивов.
– Ну цто? – обернулся Таро-кун. – Добро позаровать!
Япония, Токио, офис Интерпола