— Снайперы, — обратился я к своим стрелкам, — держать под прицелом часовых на крайних вышках. Если что — валить.
— В волка стрелять?
— Пока не надо. Он про нас еще не знает. Может, слопает америкоса и свалит.
Наконец часовой принял решение и дал длинную очередь по волку. Тот отреагировал рычанием и подергиванием тела. Скорость его не снизилась. С другой вышки также раздалась очередь. Но стрельба длилась недолго и не достигла цели. Марсина вышка закрыла обзор. Тем временем беглец добежал до вышки и начал карабкаться наверх, но не успел. Волк добежал до вышки и, подпрыгнув, схватил его. Америкос заорал, но почти сразу заткнулся. Часовой на вышке, перегнувшись через край, начал лупить в волка длинными очередями, но тот встал под вышку, перекусил свою жертву и поднял голову к будке. Видать, задумался: что делать с часовым…
— Странно, что дзоты молчат, — выдал кто-то из моих.
Волк тем временем принял решение и осторожно выглянул из-под будки.
— Вы гляньте, какая сука осторожная, — опять послышалось со стороны моих.
Какое именно решение принял волк, мы так и не узнали. Марся долбанул по нему из подствольника. Сразу же послышались два хлопка «Винторезов» — парни сняли часовых на вышках. Марся жахнул из подствольника еще раз. Пока пыль под вышкой оседала, он успел перезарядить подствольник и замер, готовый стрелять снова. Тут ожил солдат на злополучной вышке и что-то начал орать Марсе. Диалога не получилось. Во-первых, мой друг в школе учил немецкий, во-вторых, еще раз хлопнул «Винторез», и часовой, «пораскинув мозгами», свалился с вышки. А под вышкой началось шевеление. Какая живучая тварь!
— Так, приготовили два бура, — скомандовал я своим. И уже в рацию приказал Марсе: — Сейчас пацаны долбанут под вышку из двух буров. Она, скорее всего, упадет. Как только станет ясно, куда именно она падает, ты мчишься на полных парах к нам.
Пыль почти осела. Шевеление под вышкой усилилось.
— Готовы!
— Огонь!!!
Хорошая штука — гранатомет, но громкая очень. Две гранаты ушли под вышку. Как я и предполагал, она начала заваливаться. К счастью, не в сторону Марси. А он тем временем в открытую бежал со всех ног к нам. Он не оглядывался. Он знал, что его и предупредят, и прикроют.
— Странно, что дзоты молчат, — опять услышал я. Оглянулся. Ильдар, который это бормотал, в бинокль изучал дзоты.
— Командир, — он оторвался от бинокля, — там, видимо, никого нет.
Прибежал запыхавшийся Марся:
— Санек, я звиздец как пересрался!!! Такого я еще не видел!!!
— На кой ты по нему стрелять начал?
— Так это тварюга меня заметила!!!
— Как ты это понял?
— Я с ним взглядом встретился… И это, по ходу соль на него не действует. Он сквозь нее пробежал без труда. Кстати, он подох?
— Как там дела? — спросил я наблюдателей.
— Тишина. Судя по всему, попали точно в цель. И если я ничего не путаю, то его башка валяется в стороне от кусков тела.
— Один ноль в нашу пользу, — выдал Марся.
— Да, начало хорошее, но громкое. Микола, где наш профессор?
Микола привел румына. Грусть его увеличилась многократно.
— Так, уважаемый, хотите вы этого или нет, но внутрь нам придется идти. В связи с чем подскажите: от нечисти, засевшей в замке, колья осиновые, соль, серебро и кресты помогают?
— Конечно! Сказки не на пустом месте рождаются! А зачем вы туда пойдете? Вам же понятно, что и кто там находится! Не разумнее вызвать подкрепление или авиацию?
— И что я своим скажу в прямом эфире?! Что в полуразрушенном замке толпа вампиров пополам с оборотнями, которых нужно закатать бомбами, начиненными святой водой, смешанной с осиновыми кольями?! Меня не только пошлют, но и по приходу в дурку сдадут, если сразу не усыпят для подстраховки… А почему пойду — приказ он и в Африке приказ…
— Санек, — Марся уже отдышался, — и не в такие дыры лазали — и ничего! Прорвемся!!! Вон как волка двумя бурами порвало. И остальных порвем!!!
— Слышь, безумец храбрый, этот волк — случайная победа. Он же не ожидал от тебя подлянки в виде двух выстрелов из подствольника. Бурами мы в него палили, когда он контуженный был. А был бы он в сознании — хрен бы мы в него попали. Да и выстрелов к бурам у нас не так много.
— Так что делать?
— Что, что, осину искать. С серебром и святой водой у нас напряг полный. Кстати, собратья мусульмане, в ваших сказках как с нечистью борются?
— Хороший вопрос, — «порадовал» меня Марся.
— Коран читать нужно, — сообщил Ильдар. — И тот, кто его читает, должен быть душою чист. То есть все наши отпадают.
— Господин капитан, — вклинился румын, — с вампирами можно бороться только способами, описанными в христианских источниках. Средства мусульман, иудеев или буддистов тут не подойдут. Это не их нечисть.
— Какая дискриминация! — возмутился я. — А то вон Ильдара, Марсю и Рафу посадили бы на вершине холма и к-а-а-а-к начали бы с нечистью бороться.
— Ты чего, Санек? — удивленно уставился на меня Марсель. — Я ни одной молитвы не знаю. А Рафа знает еще меньше меня. Мы даже не обрезанные.
— Я тоже, — уточнил Ильдар.
— Эх вы, правоверные… — возмутился я.
— Плохо, что Зяма с аппендицитом в госпитале, — продолжил Ильдар, — он бы, может, что-нибудь придумал…
* * *
Борька Зеймович, наш второй врач, был законченным сионистом, алкашом, бабником и поклонником свиного шашлыка. Борька вообще был редкий кадр. Уехав с родной Израильщины, где два года провоевал с арабами, на историческую родину — в Екатеринбург, он сразу был призван в ряды «легендарной и непобедимой» в связи с началом войны. Да, врачом он был от Бога. Вот только, к сожалению, положительные качества на этом и заканчивались. Матом он не ругался — матом он разговаривал. На начальство, на любое, он плевал с Вавилонской башни, в связи с чем, начав с крупного тылового госпиталя, он оказался на передовой. Он ругался со всеми и по любому поводу, так как все кругом были «гоями, а потому таки тупее его». В итоге он попался на жене какого-то начальника. Попался на жене — в прямом смысле. Во время возвратно-поступательных движений… И был скандал… И драка… И множественные телесные повреждения, и немногочисленные переломы костей рогоносца… И были особисты… И был бы трибунал, но мы выиграли Зяму в карты. У особистов. Мне как раз нужен был второй врач в группу, и Ильдар мне про него рассказал.
Пришли. Договорились. На кон поставили годовое денежное довольствие всей группы — и понеслась. Игра шла до десяти побед одной из сторон… От нас играли Термит и Макс. Особисты так и не поняли, что сапер-заика и ботаник-переводчик были шулерами высокого класса. После выигрыша Зяму из камеры забирали Марся и Микола, так они по дороге зашугали его до дрожи в коленях, и Зяма «осознал свою вину»! А когда узнал, куда и как он попал, то поклялся в вечной любви ко всем бойцам группы. Любовь свою он доказывал не раз. В основном, как медик. А вот остальных он стал гнобить еще больше. Исключение составляли бойцы Лехи Коваля. Они были почти братья…