— Начинай… А я посмотрю.
— Взбираться можно лишь при дневном свете, и, кроме того, днем лучше видно, куда бросать бомбы. У нас есть специальное снаряжение, но его нужно подготовить. Поэтому мы начнем подъем на рассвете а к полудню Глубокое Ущелье будет твоим.
Когда они шли обратно, Язон спиной чувствовал горящий взгляд Темучина.
Керк был сбит с толку:
— О каком снаряжении ты говорил?
— Ты просто никогда не занимался альпинизмом. Прежде всего, я говорил о твоем передатчике. Мне нужно связаться с кораблем, чтобы там подготовили все необходимое. Если они как следует поработают, мы получим снаряжение еще до рассвета. Проследи, пожалуйста, пусть наши люди разобьют лагерь подальше от остальных.
Пока пирряне разворачивали спальные шкуры и копали ямы для костров, Язон, спрятавшись от любопытных взглядов между моропами, вызвал корабль. Дежурный офицер на «Драчливом», подробно записав все инструкции, отправился будить людей. Выслушав подтверждение своих инструкций и получив обещание, что снаряжение доставят до рассвета, Язон выключил передатчик.
Он поел немного горячего мяса и, велев разбудить себя, как только с корабля поступит сообщение о конце работы, отправился отдыхать. День выдался беспокойный, и Язон чувствовал, что его силы на исходе, а завтрашний день обещал быть еще более… Сняв сапоги и натянув на лицо жесткую шкуру, он моментально заснул.
— Отстань! — пробормотал Язон и попытался вырваться.
— Вставай, — сказал Керк. — Десять минут назад поступило сообщение: катер с грузом вылетел. Мы должны его встретить, моропы оседланы.
Язон застонал при одной только мысли о езде верхом. Он сел и ошалело посмотрел на пиррянина.
— Ап…теч…ка, — пробормотал он, дрожа от холода. — Керк, дай мне хорошую порцию стимуляторов. Я чую, что у нас будет веселый денек.
— Подожди здесь. Я встречу катер.
— Хорошо бы, но нельзя. Я сам должен все проверить, до того как катер вернется на корабль.
Его подвели к моропу, посадили в седло, и в предрассветной мгле они двинулись в путь. Керк осторожно вел моропа под уздцы, а Язон дремал, ухватившись за луку седла, чтобы не упасть. Когда они достигли условного места, лекарства начали действовать, и Язон почти пришел в себя.
— Катер приближается, — Керк прижал к уху передатчик.
С востока послышался слабый гул двигателей.
— Ты захватил фонарь? — спросил Язон.
— Конечно. Разве это не входило в инструкции? — обиженным голосом спросил Керк.
В темноте Язон не видел его лица, но понял, что Керк недоволен таким необоснованным подозрением. Для пиррянина было совершенно немыслимо забыть об инструкциях.
— Это мощный фотонный осветитель. Дает восемнадцать тысяч люменов в час.
— Нам не понадобится и десятой части, — сказал Язон. — У капсулы чуткие фотоэлементы, ее можно посадить на любой источник света.
— Капсула была выброшена примерно в десяти километрах к востоку.
— Отлично. Направь туда луч.
— Подожди, пилот еще что-то говорит. Подержи фонарь.
Взяв у Керка небольшую трубку величиной с палец, Язон слегка повернул регулятор мощности, чтобы получился узкий луч света, и направил его в сторону катера.
— Пилот докладывает, что не все ладилось при изготовлении нейлоновой веревки. Она готова, но получилась довольно пятнистой, и они не гарантируют водоустойчивости.
— Дождя я не жду. А что касается пятнистости, тем лучше — будет издали походить на кожаную.
Гул в небе нарастал, и вскоре показался красный огонек, а еще через минуту луч фонаря отразился от корпуса капсулы, и Язон уменьшил мощность. Послышался слабый свист реактивного двигателя, и серебристый цилиндр повис в воздухе прямо перед ними. Керк дотянулся до кнопки посадки, и капсула прочно встала на землю.
Язон открыл люк и достал моток веревки.
— Отлично! — передав ее Керку, он достал молоток, сделанный по его указаниям из цельного куска металла. Рукоять для удобства была обтянута кожей, а сам молоток протравлен кислотой и облеплен грязью, чтобы сошел за старый.
— Что это? — Керк вытащил какой-то металлический предмет и поднес его к свету.
— Клин. Половина их такие, а остальные — с зажимами, — Язон достал такой же, только с отверстием в широкой части, через отверстие было пропущено кольцо с зажимом.
— Эти штуки мне ни о чем не говорят, — заметил Керк.
— Ничего удивительного. Не беспокойся, я взбирался на скалу при помощи клиньев и знаю, как это делается. Хотелось бы иметь более совершенное снаряжение, но оно сразу нас выдаст. Есть клинья, которые вонзаются в любой камень при помощи взрывателя, а есть и такие, которые намертво приклеиваются к скале. Но их я использовать все равно не могу, так что обойдемся этими. Я заберусь как можно выше и вобью клин, потом встану на него и вобью следующий и так далее. Там, где понадобится веревка, в дело пойдут клинья с зажимами. А вот эти, — он взял в руку грубый клин, весь в выбоинах и царапинах, явно изготовленный вручную, — будут ближе всего к земле. Все они сделаны из инструментальной стали, что большая редкость в здешних краях, но те, которые могут увидеть Темучин и его люди, изготовлены вручную. Ну что ж, все на месте. Можешь передать на катер, чтобы отозвали капсулу.
Засыпав их песком, капсула поднялась в воздух и исчезла. Язон, привязав к нейлоновой веревке кусок кожаной, смотал ее и упаковал вместе с остальным снаряжением. Они вернулись в лагерь с первыми лучами солнца.
Войдя в ущелье, они увидели, что ночью тут произошла жестокая битва. Каменная стена по-прежнему преграждала путь, но теперь она была густо усеяна трупами. Прямо на земле сидели воины, многие из них были ранены. На большом валуне неподвижно сидел кочевник, а его товарищ пытался извлечь у него из руки обломок стрелы.
— Что случилось? — спросил Язон.
— Мы атаковали ночью, — ответил раненый. — Сделать это бесшумно не удалось. Камни выскальзывали из-под ног, многие воины упали и разбились. Когда мы были уже близко к вершине, Ласки сбросили нам на голову связки горящей травы… Уцелели только те, кто не успел подняться высоко. Очень плохо.
— Очень хорошо, — сказал Керк, когда они двинулись дальше. — Темучин утрачивает свой престиж, а мы сильно поднимемся в глазах кочевников… если только сможем взобраться на эту скалу.
— Перестань сомневаться, — сказал Язон. — Стой здесь и делай вид, что все знаешь и ничего нового для себя не видишь.
Сбросив теплую одежду, он вздрогнул от холода. Ничего, как только начнется восхождение, он согреется. Язон принялся завязывать на запястье ремень молотка, искоса поглядывая на скалу — снизу утес казался таким же неприступным, как космический крейсер.
В этот момент к ним подошел Аханк; криво усмехаясь, он снисходительно посмотрел на Язона: