— Как ты? — крикнула она, подбегая с пистолетом наготове и осматриваясь по сторонам.
— Никогда не чувствовал себя лучше, — Язон опирался на палицу, чтобы не упасть. — Откуда ты взялась? Я решил, что вы улетели и позабыли обо мне.
— Ты ведь знаешь, что мы не могли так поступить, — Мета ощупывала его руки, плечи, спину, то ли проверяя, целы ли кости, то ли чтобы убедиться, что это на самом деле он. — Мы не могли бросить тебя, не могли и отбить, хотя пытались. Многие из них погибли. Как раз тогда и началась атака на корабль.
Язон представил себе битву: наверное, это было ужасно.
— Идем в катер, — Мета обхватила его за плечи. — Варвары собрались со всех сторон, и к ним все время прибывало подкрепление. Они очень хорошие воины, никогда не просят пощады. Керк скоро понял, что конца этой битве не будет и что мы не поможем тебе, оставаясь здесь. Даже бежав — а Керк был уверен, что ты сбежишь, если вообще жив — ты не смог бы прорваться к кораблю. Поэтому во время контратак мы расставили кругом микрофоны и фотодатчики, а также заложили мины и газовые бомбы с дистанционным управлением. А потом увели корабль в глухой район на севере, в горах. Я вылетела на катере в предгорье и там ждала. Я торопилась, как только могла. Подымайся в кабину.
— Ты появилась вовремя. Спасибо, я могу идти сам.
Идти Язон, конечно, не мог, но признаваться в этом не хотел. Пришлось притворяться, что он поднимается по трапу, хотя на самом деле его несла Мета.
Втиснувшись в кабину, он упал в кресло второго пилота. Мета, еле сдерживая слезы, запирала люк — расплакаться ей не позволяла гордость.
Когда люк закрылся, а пистолет улегся в кобуру напряжение немного спало, и Мета подошла к Язону.
— Убери эту грязь, — она сбросила на пол меховую шапку и пробежала пальцами по его лицу, слегка дотрагиваясь до ссадин и кровоподтеков. — Я думала, ты погиб, Язон. Мне казалось, что я больше никогда не увижу тебя.
— И это тебя беспокоило?
Он страшно устал, силы были на исходе, надвигалась темнота, но Язон отгонял ее, понимая, что сейчас они с Метой ближе друг к другу, чем когда-либо раньше.
— Да, это меня беспокоило. Сама не знаю почему, — она вдруг крепко поцеловала его в губы, забыв о его ранах.
— Может быть потому, что ты знала меня как мужчину, — пробормотал Язон с напускной небрежностью.
— Нет, у меня были мужчины и до тебя.
«Ну, спасибо», — подумал он.
— Мне двадцать три года и у меня двое детей. Пилотируя наш корабль, я побывала на многих планетах и считала, что знаю о жизни все. Но оказалось, что это не так. Появился ты и многому научил меня. Когда тебя похитил этот ненормальный, Майк Саймон, я бросилась на поиски, хотя пирряне никогда так не поступают. Мы привыкли думать прежде всего о городе и нас не волнуют судьбы отдельных людей. А теперь у меня в голове все перемешалось. Я не больна?
— Нет. Совсем наоборот, — разбитыми пальцами Язон прикоснулся к ее теплой руке. Сейчас ты здоровее, чем любой из счастливых нажимателей курков с планеты Пирр.
— Объясни, что со мной происходит?
Язон попытался улыбнуться, но его лицо исказила гримаса боли.
— Ты знаешь, что такое брак, Мета?
— Что-то слышала. Это такой обычай на некоторых планетах, но я о нем ничего не знаю.
На контрольной панели зазвенел сигнал тревоги.
— Может, это и к лучшему… Скорее всего, я никогда не расскажу тебе о браке… — он хотел добавить что-то еще, но потерял сознание.
— Приближается большой отряд варваров, — сообщила Мета, всматриваясь в экраны.
Заметив, что Язон без сознания, она пристегнула его к креслу и включила двигатели.
Язон очнулся лишь после посадки на базе пиррян.
— Пить, — выдавил он из себя, облизывая сухие губы, — и есть! Я так голоден, что могу проглотить живого моропа.
— Сначала надо тебя осмотреть, — сказала Мета, включая приборы. — Сейчас придет Тека.
— Если он такой же любитель пилить кости, как его учитель Бруччо, я рискую попасть в восстановительную терапию и проваляться без сознания несколько недель. Этого нельзя допустить.
Тут открылся люк, и в проеме появился Тека — проворный молодой человек, чей энтузиазм в области медицины на первый взгляд явно превосходил знания.
— Этого нельзя допустить, — повторил Язон. — Никакой восстановительной терапии! Вливание глюкозы, инъекции витаминов, искусственная почка — все, что угодно, но я должен быть в сознания.
Когда его на носилках вытаскивали из катера, в изголовье стояла капельница с глюкозой.
— Вот за что я люблю, пиррян, — удовлетворенно пробормотал Язон. — Они не мешают каждому идти в ад своей дорогой.
Пока собирались руководители экспедиции, он вздремнул, а когда проснулся, кают-компанию «Драчливого» уже заполнил гул голосов.
— Объявляю собрание открытым, — Язон пытался говорить громко, но раздался лишь хриплый шёпот. Он повернулся к Теке. — Пожалуй, мне надо промочить горло и хорошенько встряхнуться. Ты можешь впрыснуть мне какой-нибудь сильнодействующий стимулятор?
— Конечно, — ответил Тека. — Хотя, мне кажется, не слишком разумно с твоей стороны подстегивать лишний раз нервную систему.
Это заявление, тем не менее, не помешало ему быстро и аккуратно сделать все, что надо.
— Так-то лучше, — облегченно вздохнул Язон. — Итак, приступим. Я нашел ответы на некоторые вопросы. Не на все, но для начала вполне достаточно. Теперь я знаю, что без коренных перемен в жизни этой планеты у нас ничего не получится ни с какими шахтами. Под словом «коренные» я подразумеваю полное изменение нравов, обычаев, табу и, в конечном итоге, всей культуры этих людей.
— Это невозможно, — сказал Керк.
— Может быть, но ничего лучше предложить не могу. Правда, есть альтернатива — истребительная война, война, в которой мы должны перебить всех варваров, всех до единого, и только тогда вокруг нашего поселения воцарятся мир и покой.
В кают-компании повисла мертвая тишина. Все присутствующие слишком хорошо знали, что такое истребительная война, они уже участвовали в одной такой на Пирре.
— Нам не нужна истребительная война, — твердо заявил Керк. — Но твое предложение совершенно невыполнимо.
— Разве? Тогда советую вспомнить, что ваше появление здесь — результат изменения нравов и уничтожения табу вашего народа. Чем эти варвары лучше? Мы взорвем все изнутри, взяв на вооружение два древних принципа: «Разделяй и властвуй» и «Если не можешь одолеть врага, присоединяйся к нему».
— Может, ты объяснишь поподробней, что именно мы должны взорвать? — поинтересовался Рес.
— А разве я еще не сказал? — Язон порылся в памяти и понял, что, действительно, ничего об этом не говорил; голова все-таки работала не очень хорошо. — Тогда, с вашего позволения, я все сейчас объясню. Недавно, отнюдь не по собственному желанию, я познакомился с бытом и жизнью туземцев. Надо вам сказать, что это довольно жалкое зрелище. Кочевники делятся на племена и кланы и постоянно враждуют друг с другом Иногда несколько племен объединяются против одного. Обычно это происходит под руководством вождя, достаточно хитрого, чтобы создать такой союз, и достаточно сильного, чтобы заставить его действовать. Вождя, объединившего племена для уничтожения лагеря «Джон компани», зовут Темучин. Я видел его и считаю, что он достоин титула верховного вождя. Воспользовавшись тем, что табу на оседлость и каменные дома самое сильное из всех, Темучин привлек на свою сторону многие племена. Он не стал распускать союз после победы, а с нашим появлением его позиции укрепились еще больше, и объединение пошло быстрее. Для нас Темучин — основная помеха; пока он стоит во главе союза племен, о шахтах нечего и мечтать.