Голос Брахмана вывел его из оцепенения:
– А вот и он, прошедший через множество испытаний и оказавшийся там, куда его и привел всезнающий «Глас Зоны». Все как в пророчестве, братья! «Глас» не ошибается!
– Глас не ошибается… – шелестом разнеслось вокруг. Это походило на молитву. Да чтоб их всех – это и была молитва!
Кот с изумлением смотрел на этих людей, которые встречали его с улыбками, как долгожданного гостя. Те стояли широким кругом вдоль пологих стен. Теперь все они были в балахонах с островерхими капюшонами и походили бы на каких-нибудь баптистов или даже сатанистов, не будь эти одеяния сшиты из камуфлированной ткани. Дань обстановке, наверное. Да плевать на все эти нелепые обряды, не будь здесь того, ради кого он приперся, несмотря на боль и смертельную усталость.
Он почти не ошибся в своих предположениях. Аким был здесь, и был, как и полагается, в центре жуткого действа. Но что сталкера действительно шокировало – это то, как парень держался. Нет, он не был связан, его рот не перетягивал крепкий скотч. Он просто стоял у края неразличимой отсюда аномалии и улыбался ему вместе со всеми. Чуть позади, за его плечом, в таком же пятнистом балахоне сжимал свой нож Брахман. А этот парень, черт побери, стоял спокойно, будто ни о чем не подозревал, как баран, приведенный на бойню!
У сталкера перехватило дыхание. Казалось, он провалился в собственный бред, вязкий и тошнотворный, как та трупная жижа.
– Ну что же наш гость остановился на пороге? – Брахман обошел Акима, вышел в центр зала, обойдя тупик, в который упирались узкие рельсы.
Вагонетки не было. Был просто тупик, и это выглядело тяжелым, недвусмысленным символом неизбежности.
– Я знал, что ты придешь, – продолжал лидер этого сборища. – Знал, что ты не погибнешь на пути сюда, и потому не спешил с началом обряда.
– Какой смысл меня ждать? – хмуро спросил Кот. – По-моему, у тебя достаточно зрителей.
– Ты особый зритель, – Брахман улыбнулся. – «Гласу Зоны» нужна не только кровь – ему нужны наши эмоции. Смерть друга – это сильное впечатление, как ты считаешь?
Кот с трудом сдержался, чтобы не совершить какую-нибудь непоправимую глупость. Ему не хотелось вести этих душных разговоров, хотелось броситься в драку и одним ударом покончить с ублюдком. Он не привык вести длинные беседы с маньяками.
Но обстоятельства требуют переступить через собственную натуру и подыграть этому болтуну. Так надо.
– Отпусти его, – сказал Кот. – Тебе нужна жертва – я займу его место!
– Это очень благородно с твоей стороны, – сказал Брахман. Обвел взглядом своих «подданных», предлагая оценить жест гостя. Толпа одобрительно загудела. – Только такой обмен нам не подходит. Зоне нужен Аким, и «Глас» потребовал именно его. Ты же нужен нам как союзник, как друг. Ты удивишься, но мы тоже нужны тебе!
– Вот это новости, – сухо сказал Кот. – Никогда бы не подумал.
– Представь себе! Это не моя прихоть – так решил «Глас Зоны». В прошлый раз мы не успели договорить – ты ушел слишком быстро, – Брахман усмехнулся. – Но наверняка видел то же, что и мы, – бесчисленные направления судеб. Ведь видел, так?
– Видел.
– Вот! Многие из этих направлений можно изменить – и мы это делаем в наших общих интересах.
– Я заметил.
– Но есть некие ключевые точки, в которые сходятся все эти направления, переплетаясь в тугие узлы, распутать которые нам пока не под силу. Сейчас мы встретились как раз в таком событийном узле. И от решения каждого из нас, принятого здесь и сейчас, будет зависеть будущее.
– Вот как, – произнес Кот. – Предопределенность, выходит, кончилась?
– Именно так. Надеюсь, ты примешь правильное решение. Как это уже сделали твои друзья.
Круг сектантов разомкнулся, и вперед вытолкнули двоих растерянных людей.
Лену и ее оператора! Живых и здоровых, только здорово напуганных. Больше всего поражало то, что оператор продолжал сжимать в руках отобранную вроде бы камеру.
– Откуда… – Голос сталкера сел. Он откашлялся в кулак. – Что вы здесь делаете?
Он смотрел на Лену, но та тщательно отводила взгляд. Она выглядела растерянной и подавленной окружающей обстановкой. Выходит, и от сенсаций можно здорово утомиться.
– Что за странный вопрос? – сказал вместо них Брахман. – Выполняют свой профессиональный долг! Эй, вы, с камерой, – приступайте к съемке – сейчас начнется самое интересное.
Оператор послушно поднял камеру, припал к окуляру. Замигал красный огонек съемки. Камера двигалась вместе с оператором, охватывая пространство, фиксируя планы и ракурсы царящего здесь безумия. Кот с изумлением наблюдал эту картину, не понимая легкомысленного жеста Брахмана. Как он может позволить вести здесь съемку? А если они сбегут с такими-то материалами и предадут их огласке? Или это тоже продумано? Неужто их всех тоже собираются прикончить как свидетелей, а сейчас просто изощренно издеваются над ними?!
И тут до него дошло. Если дело дойдет до жертвоприношения, и все пройдет так, как задумал лидер сектантов, – то все они попадут под абсолютную власть аномалии. Кот помнил, как это было, и понимал, что ощутил лишь малую часть того, от чего и он, и телевизионщики попросту заразятся этим общим помешательством, став частью безумного механизма секты. А это – самая надежная гарантия лояльности и сохранения тайны. Как круговая порука на ментальном уровне.
– Снимайте-снимайте! – великодушно говорил Брахман прямо в объектив камеры. – Наступит день, и эти кадры войдут в историю.
Он переключил внимание на Акима. Приблизился, обошел его, осматривая, как экзотического зверя, сказал:
– Этот парень – не уголовник, как наши прежние жертвы. И не трус. Он смело смотрит в лицо неизбежности. Ведь так?
– Ведь вы не убьете меня? – спокойно произнес Аким. – Вам ведь нужна только моя кровь?
Лицо Брахмана дрогнуло – словно он услышал брошенное ему обвинение.
– Все именно так, – солгал он, глядя в глаза Акима. – Только кровь нужна не нам. Она нужна Зоне.
Аким не отвел взгляда, не выдержал Брахман. Глянув куда-то в сторону, сектант сказал изменившимся голосом:
– Ну что ж, преамбула затянулась. Давайте начинать.
Среди людей в балахонах пробежала волна оживления. Брахман ловко перехватил нож, в один миг превратившись из оратора в мясника. Взгляд его стал жестким – а Аким словно не замечал ледяного дыхания смерти.
Тянуть было больше нельзя. Кот вскинул над головой сжатые кулаки:
– А ну стоять! Или все здесь сдохнут на месте!
Брахман обернулся с видом усталого раздражения:
– Хочешь сказать, на тебе взрывчатка? Так я и отсюда вижу, что на тебе ничего нет. Ты не можешь меня обмануть – я видел линии судеб и знаю все наперед. Ты безоружен.