Черные глаза бандита бегали по бесстрастному лицу швейцарца. Потом задержались на нарукавном знаке Рот — и лицо помертвело. Но он все еще молчал.
— У меня нет времени ждать. — Иоганн решительным будничным движением задрал вверх подол накидки бандита. — Яйца у тебя лишние, я так решил.
— Я скажу… позову! — вырвалось у того.
— Давай. — Ловко освободив пленного от петель, Иоганн поднял его за шиворот и толкнул к двери в заборе, держа дробовик у его позвоночника. — И чтобы он вышел. Иначе — сам понимаешь. Я расстроюсь.
— Понимаю, — закивал бандит. Он часто моргал. — А вы… отпустите?
— Тут же. Джек…
Джек уткнул свой автомат в поясницу бандита и встал сбоку от двери. Иоганн занял место с другой стороны.
— Зови… — шевельнул губами Иоганн.
— Эмир, господин эмир! — громко позвал бандит. — К вам гонец, господин эмир!
Что происходило во дворе — Джек не видел. Зато было слышно, как идущий по двору что-то бормочет… Джек сдвинул пленного в сторону.
— Какой гонец? — Над его плечом англичанин увидел узкое смуглое лицо с усиками и татуировкой на лбу, расширившиеся глаза.
Кулак Иоганна молотом ударил командира в затылок, а правой рукой швейцарец буквально метнул часового внутрь, во двор:
— Иди, отпускаю! Джек, внимание!
Взрыв! Второй, над забором поднялся огненный столб — это Густав выстрелил из «ропика». Иоганн, пинком распахнув, а точнее, снеся с петель дверь, держа дробовик в высоко поднятых руках, ударил внутрь почти очередью.
— Джек, вперед!
Англичанин проскочил под локтем швейцарца, согнувшись вдвое. Во дворе не было ничего, кроме локального ада. Дом исчез, на его месте пылали черно-рыжим огнем развалины. Неподалеку от огня лежал уже неопознаваемый горящий труп.
— Хватит, сержант! — крикнул Дик, поднимаясь из-за мотоциклов. — Тут никого нет! — И добавил с ухмылкой: — Живого. Мы не в счет.
— Там же было не меньше сорока… — неверяще сказал Джек, медленно опуская автомат, из которого так и не выстрелил.
— Судя по мотоциклам, больше, — обыденно ответил Эрих. И заорал: — Андрей! Густав!
Они как раз перелезали через стену. Русский, оседлав верх, недовольно буркнул:
— Ты громче ори, а то больше никто не услышит. Фриц чертов.
Эрих заржал. Джек выдохнул, разглядывая пожарище, где не было и намека на тела:
— Нет, ну как же это…
— Да вот так. — Дик поставил на землю «двушку». — Сперва моя осколочная, потом термобарик…
Подошел Иоганн.
— Хелен докладывает, что по деревне — никакого опасного движения. Они сюда идут… Так, я займусь пленным. Эрих, помоги мне. Андрей, Джек, сходите за кипятком для кофе, пусть где-нибудь вскипятят… Остальные — обработайте мотоциклы.
— Стартер на бак? — широко улыбнулся молчаливый Жозеф.
— Угу. — Иоганн приподнял угол рта. — Все, разбежались.
— Пошли. — Андрей махнул рукой…
…Они вышли на пустую улицу, где не было никого, кроме связанного командира бандитов, еще не пришедшего в себя. Только трупы… Андрей махнул рукой Елене, Ласло и Анне, появившимся у леса, и зашагал вперед, без особого интереса посматривая по сторонам. Иногда поскрипывали двери или оконные ставни. Оттуда следили за солдатами, но никаких действий не предпринимали.
— Сюда. — Андрей свернул налево, на еще одну улицу. И повернулся к Джеку лицом. — Кажется… ты хотел мне бить морду?
— Зачем ты убил мальчишку? — хмуро спросил Джек. Драться ему уже не хотелось. За последние четверть часа он успел посмотреть такие «интересные вещи», что практически и забыл, что и как там было с тем пацаном.
— Ну так морду бить не будешь? — спокойно спросил Андрей. — Тогда слушай меня, зелень. — Джек напрягся, услышав это обидное слово. — Здесь, — он обвел рукой дома вокруг, — друзей нет. И вообще людей нет. Так уж получилось. Исторически сложилось. He-ту. А оставить перед налетом в живых того, кто нас видел, — значит рисковать всей операцией и головами друзей. И твоей, кстати, тоже, Джек. Ну что? — Андрей положил руку на плечо англичанина и чуть качнул. — Замяли эту тему?
— Замяли, — почти с облегчением сказал тот. И спросил, радуясь возможности поскорей сменить тему: — Слушай, Эндрю, как ты его заметил?
— Я же сказал — унюхал.
— Да ладно тебе.
— Серьезно. Я с пятидесяти шагов могу по запаху отличить махди от нашего. Во влажную погоду — даже больше.
— А в чем разница-то?! — добивался Джек.
— Они воняют, как звери. Даже если год не мыться — запах все равно будет как от грязного человека. А от них — другой.
— Это ты тоже на охоте научился?
— Там… Слушай, — вдруг спросил русский, — а кем ты быть хотел?
Джек удивился и задумался:
— Не знаю… Я только школу окончил… Вообще-то мне многое интересно. А ты школу успел окончить?
— Девять классов, — ответил Андрей. — У нас школа была в пяти километрах от моего дома.
— Автобус собирал? — уточнил Джек. — На автобусе ездить муторно, к нам тоже приезжали с ферм…
Андрей засмеялся:
— Ага, автобус. «Мерин» дяди Сергея, да и то не всякий раз. А так пешком.
— Ого. Каждый день?
— Почти… А отец у меня тигролов был, — с легкой хвастливой ноткой сказал Андрей.
— Убивал тигров? — уточнил Джек. Тигров он видел только на картинках и в кино, но знал, что на Дальнем Востоке их за Безвременье расплодилось огромное количество.
— Зачем? Живьем ловил…
— Ничего себе… А почему ты сказал «был»?
— Потому что пропал без вести. Понял? — в голосе Андрея Джеку почудилась враждебность, и он слегка растерянно сказал:
— Понял…
Андрей тряхнул головой, снял шлем. Его лицо потемнело:
— Не сердись, я так… Банда пришла с юга… китаезы… Отец нас — маму, меня, младших сестричек — зашвырнул в машину, водиле крикнул: «Газуй!» — и пошел с мужиками… Помню: машина уже мчится, а я стою у заднего борта… отец идет, не оборачивается… Спина в охотничьей куртке и СКС над плечом, старый, еще прадеда, до Безвременья сделан… — Он провел рукой по глазам. — Ну, мы потом вернулись. Дом цел, даже замок висит, мама повесила зачем-то. А отца нет… нет… Кто с ним вместе дрался — говорят: во время схватки ночью пропал. И все. — Андрей отвернулся. Помолчал и заговорил как-то глухо, невыразительно: — Я подождал, когда шестнадцать исполнится, маме сказал: «Не отпустишь — к нашим уйду, в Монголию, к казакам прибьюсь, ты и знать не будешь. Отпусти». Я бы, конечно, в нашу армию пошел, но туда вакансий не было как раз. А ждать я не мог… У тебя кто воюет где?