Они не понимали, кто инициировал это покушение, но сейчас было не до этого. Необходимо было оценить состояние Бритт и поскорее убираться отсюда. Вдруг тот, кто столкнул ее с дороги, заметил фары его пикапа? Подонок может вернуться в любой момент, чтобы проверить, не спаслась ли она каким-то чудом. Они оба сейчас — легкая добыча для злодеев.
— Нам нужно добраться до пикапа. Я донесу вас.
— Я могу идти.
Рейли сомневался, но возражать не стал. Он поднялся, протянул ей руку. Бритт уцепилась, подтянулась, но ее колени тут же подогнулись. Рейли поймал ее — споры теперь были неуместны, — перекинул через плечи, как на пожаре, и начал карабкаться на высокий берег.
В темноте он на ощупь искал, за что можно зацепиться. Несколько раз чуть не сорвался. Он спотыкался о камни, обдирал кожу колючими кустами, ударился о ветку упавшего дерева. Босые ноги вязли в грязи.
Добравшись до пикапа, он опустил Бритт на землю, прислонил к крылу, чтобы открыть пассажирскую дверцу, втащил в кабину.
Перегнувшись, он достал и надел на нее ветровку, просунув в рукава руки. Придерживая пальцами ее подбородок, он внимательно осмотрел ее лицо. Губы порозовели. Взяв ее руки, он поднес к глазам кончики пальцев — они уже не были синими, хотя в такой темноте трудно было что-то сказать наверняка.
— Разотрите ладони и ступни. Я сейчас вернусь. Бритт в панике вцепилась в его руку.
— Куда вы?
— За кроссовками. — Высвободив свою руку, он закрыл дверцу.
Рейли метался по берегу, пока не обнаружил кроссовки. Не то чтобы ему их было жалко — нельзя оставлять улики. Тот, кто загнал Бритт в реку, не подозревает о том, что ее спасли, и Рейли считал, что до поры до времени и ее спасение, и их союз должны оставаться в тайне. Со своими следами и следами шин он ничего не мог поделать. Дай бог, если убийца вернется, то лишь для того, чтобы проверить, не торчит ли ее машина из воды, и вряд ли он станет тщательно прочесывать окрестности.
Рейли объяснил это Бритт, когда забрался в кабину и бросил кроссовки на пол. Затем он завел двигатель, вывел машину на дорогу и поехал прочь от Чарлстона. Куда угодно, только как можно дальше отсюда.
— Бритт, кто это был?
— Двое мужчин.
Он взял ее левую руку, перевернул ладонью вверх, нащупал пульс.
— Вы не видели их лиц?
Она отрицательно покачала головой.
— Марка машины?
Она пожала плечами.
— Номера?
Она снова покачала головой. Он посчитал ее пульс. Немного чаще нормального, но вроде бы ровный.
— Откройте отделение для перчаток. Достаньте аптечку. Там есть термометр. Измерьте температуру.
— Я в порядке.
— Вы можете достать этот гребаный термометр и без споров измерить температуру? — резко повторил он, но не от злости, а от страха. Если бы он на пару минут задержался на бензоколонке, если бы не прислушался к внутреннему голосу и не поехал бы за ней, если бы не смог разбить ветровое стекло, Бритт утонула бы. От всех этих «если» у него дрожали руки.
Бритт подчинилась. Они ехали в молчании, пока она не вынула изо рта термометр.
— Тридцать шесть и четыре.
— Почти нормальная.
— У меня редко бывает больше тридцати семи.
— Ладно. Теперь вот что. Наверное, нужно обследовать вас в больнице. Есть одна в Уолтерборо. У вас нормальная температура, и кровообращение восстановилось. Перед тем как погас фонарь, я видел вашу ладонь, прижатую к стеклу, значит, вы еще были в сознании и отключились ненадолго, может, минуты на две. Думаю, мозг не поврежден, но кислородное насыщение все равно хорошо бы проверить. У вас кровоточащие порезы и царапины от ветрового стекла, возможно, сотрясение мозга. В легких мог остаться осадок, хотя, если бы его было много, вы бы кашляли. Первичные реанимационные действия поддерживают кровообращение, пока человек не начинает дышать самостоятельно, но в случае утопления существуют правила неотложной помощи, которые…
— Рейли?
— Что?
— Почему вы не хотите везти меня в больницу?
Несмотря на все причины, перечисляемые им, Бритт чувствовала, что он как будто отговаривает ее от посещения больницы.
— Я боюсь, что, если отвезу вас туда, вы долго не проживете. — Он не счел нужным подслащивать пилюлю. Бритт должна знать правду, и нечего ходить вокруг да около. — Кто-то убил Джея. Кто-то пытался убить вас. Пусть думают, что вы мертвы. Так безопаснее.
— Кто же стоит за этим? Кобб Фордайс?
— Или Джордж Магауан. Или оба.
— Один за всех, — тихо сказала она, повторив сказанную им вчера фразу.
— После того, как мы расстались, я не мог отделаться от мысли о том, как вы беззащитны. Я поехал за вами, боясь, что вы сбились с пути; я хотел еще раз напомнить вам, чтобы вы соблюдали осторожность, чтобы оставались под охраной полиции. Это нападение рассеяло все мои сомнения. Тот, кто убил Джея, считает, что вы представляете опасность.
— Почему же меня не убили вместе с Джеем?
— Уверен, что они уже пожалели, что не сделали этого.
Краем глаза он заметил, что она обхватила себя руками и растирает предплечья. Хотя было совсем не холодно, он включил кондиционер и направил на нее струю теплого воздуха.
— Вы видели тот автомобиль? — спросила Бритт.
— Не смог различить марку. Было слишком далеко и темно. Единственное, что я не могу понять, как они узнали, где вы находитесь. Разве что поставили маячок на вашу машину. Но если так, почему они не ждали нас на взлетной полосе? Или почему не перехватили, когда я вытащил вас из дома прошлой ночью?
— Мой телефон, — глухо сказала она. — Я нашла его.
— Понятно.
— Он зазвонил вскоре после того, как я отъехала от ангара. Звонил мой адвокат. Мы говорили две или три минуты, пока не разрядилась батарея. Могли они выследить меня по спутнику?
— Может быть. Если у них было необходимое оборудование, настроенное на ваш номер. Вы сказали Алегзандеру, где находитесь?
Бритт кивнула.
— Я сказала, где я еду и сколько осталось до города.
— Любой, кто это услышал, мог поджидать на боковой дороге. Когда вы проехали, они последовали за вами.
— Так и было. Сначала я даже обрадовалась компании.
— Вы говорили Алегзандеру обо мне?
— Нет.
— Вы упомянули что-нибудь из того, что я вам рассказал?
— Только то, что убийство Джея связано с пожаром в полицейском участке. И что это не все.
Рейли устало вздохнул.
— Насколько хорошо вы знаете своего адвоката?
— Я познакомилась с ним вчера утром. — Она откинула голову и безрадостно хохотнула. — Неужели это было только вчера?