Ей показалось, что кто-то выкрикнул ее имя, но оглядываться смысла не было. Она и так знала, что они гонятся за ней, и расстояние быстро сокращается. Слышалось шлепанье босых ног по мостовой, тяжелое дыхание, проклятья.
Она выпрыгнула на мостовую прямо перед мчащейся машиной и успела увернуться в самую последнюю секунду. Водитель нажал на гудок, оглушив ее так, что она не услышала приближения следующего автомобиля, остановившегося в паре дюймов от нее и чуть не разорвавшего ее джинсы.
— Бритт!
Она резко обернулась. Рейли остановил седан между ней и двумя преследователями. Увидев в боковом окне нацеленный на них револьвер, они остановились как вкопанные.
— Стоять или пристрелю! — приказал Рейли.
Мужчины что-то кричали, но мотор седана ревел, перекрывая их крики.
Бритт вскарабкалась на пассажирское сиденье и еще не успела захлопнуть дверцу, как Рейли снял ногу с педали тормоза. Седан рванул вперед, как скаковая лошадь в распахнувшиеся воротца на старте, перескочил через обочину и помчался поперек проспекта. Зубы Бритт застучали, когда машина пролетела разделительную полосу на скорости около восьмидесяти миль в час и помчалась прочь по внешней полосе. Они неслись на пределе еще несколько ярдов, пока Рейли не сбросил скорость.
Бритт оглянулась. Преследователи бегом возвращались через стоянку к своему покалеченному автомобилю. Буч был пойман врасплох без штанов, и Бритт успела заметить его трусы-боксеры и мускулистые ноги. Рейли резко свернул вправо, и «Холидей Инн» исчез из виду. При первой же возможности Рейли повернул налево, затем снова направо.
Он ругался, не переставая, на чем свет стоит.
Бритт тряслась от возбуждения. Адреналин кипел в ее крови. От бешеной гонки ее бросало из стороны в сторону. Она кое-как умудрилась пристегнуть ремень безопасности.
— Можно и помедленнее. Они нас уже не догонят. Даже если и попытаются, на сдутых шинах долго не протянешь.
Она разжала кулак. На ладони остались четыре вмятины от ногтей в форме полумесяцев… и четыре вентильных колпачка.
— О чем вы думали, черт побери?
— Как их остановить, как прекратить слежку.
— Они же не знали, что мы рядом! Вас могли пристрелить!
— Но ведь не пристрелили.
— Дерьмо! — Он ударил обеими руками по рулевому колесу.
Бритт промолчала. При его нынешнем настроении спорить с ним было бесполезно.
Бесполезно было и гнаться за ними. Даже она не представляла, куда они едут, пока седан не вылетел на мост Равенела. А через несколько миль показался парк.
Рейли остановил седан за их домиком, выскочил и стремительно направился к двери, правда, придержал ее, сверля Бритт гневным взглядом. Как только Бритт вошла в дом, он захлопнул дверь, закрыл ее на засов и только тогда дал волю гневу:
— Бритт, вы с ума сошли. Это было глупо и опрометчиво.
— Зато я их задержала. — Не сомневаюсь.
— Значит, в конце концов, не так уж глупо?
— Слишком рискованно.
— Думаю, риск был оправданным. В любом случае, приятно поквитаться с ними.
— Приятно? Они могли вас убить!
Похоже, в данный момент он сам был способен это сделать. Его руки, сжатые в кулаки, подрагивали от гнева.
— Рейли, я должна была хоть что-то сделать, — попыталась оправдаться она. — Я чувствовала себя беспомощной и бесполезной. Ужасное чувство. Я должна была действовать. Я устала полагаться на…
— Меня?
— Да! На кого угодно. Я так не привыкла. Я всегда сама заботилась о себе.
— Да ради бога. — Он отпер дверь и широко распахнул ее.
Бритт уставилась в темный прямоугольник, лишь слегка подсвеченный красной неоновой стрелой над конторой мотеля с объявлением «Свободно». Рейли поймал ее на слове, и теперь она чувствовала себя довольно глупо. Куда ей деваться? У нее нет ни денег, ни машины…
Она перевела взгляд с мелькающей вывески на лицо Рейли, на его побелевшие от гнева губы. Почти не разжимая их, он произнес:
— Одна женщина уже погибла из-за меня. Мне не хотелось бы, чтобы это повторилось снова.
— Лучше бы вы подумали об этом до моего похищения.
Рейли выругался, захлопнул дверь, снова запер ее на засов, провел рукой по волосам.
— Вот так-то. Не забывайте, что именно вы втянули меня в эту заварушку.
Он опустил руки и, пристально глядя на нее, сказал тихо, размеренно:
— Нет. Вы сами втянули себя в эту заварушку, не устояв перед обаянием Джея Берджесса.
Бритт выдержала его взгляд, затем прошествовала мимо него, схватила пакет с купленной им одеждой, что было особенно унизительно в данный момент, и закрылась в ванной, нарочито громко щелкнув замком.
Когда через десять минут, приняв душ и вымыв голову, она вернулась в комнату, Рейли сидел на краю своей кровати и таращился в экран телевизора. Звук был выключен.
— Закончили? — спросил он, оглянувшись.
Бритт сдержанно кивнула.
Рейли встал, схватил вещевой мешок и отправился в ванную комнату. Бритт растянулась на своей кровати, стараясь вникнуть в смысл беззвучной комедии, но через несколько минут поднялась, выключила телевизор и заметалась по комнате.
Вещей было так мало, что прибирать совсем нечего. Нечего и читать, кроме древнего телефонного справочника, пыльной «Библии Гидеона» и документов, собранных Рейли, но она просмотрела их уже столько раз, что практически выучила наизусть. Оставалось лишь ждать утра, когда они смогут поехать в столицу штата и обвинить генпрокурора в преступлении. А что дальше?
Меньше недели назад у нее была отличная работа, звездный статус, уважение со стороны коллег, надежные друзья. Теперь она журналистка, репутация которой запятнана навсегда. За ней охотятся могущественные люди, готовые убить собственного друга, лишь бы сохранить в тайне свои криминальные действия. Она скрывается от закона, а когда ее поймают, то предъявят обвинение в убийстве. Что еще приготовило ей будущее? Да и есть ли у нее хоть какое-то будущее, даже если она выживет?
Открылась дверь ванной комнаты, и появился Рейли. С еще мокрыми волосами. В шортах. Без рубашки. Грязную одежду и вещмешок он бросил на пол рядом со своей кроватью, потер шею, подбоченился, уставился на потолок и забормотал то ли проклятье, то ли молитву.
И только после этого посмотрел на Бритт. Когда их взгляды встретились, у нее перехватило дыхание. Рейли в два шага преодолел расстояние между ними, и, не успела она опомниться, как он уже сжал ее в своих объятиях, а его губы впились в ее рот. Их поцелуй был долгим и страстным, но жажду не утолил.
Когда его губы скользнули к ее шее, она запустила пальцы в его волосы.