Она отлично плавала. В семь лет ее отдали в бассейн, и за десять лет она не пропустила практически ни одной тренировки – даже переехав в другой город. Ульяна обожала воду – видимо, в прошлой жизни была рыбой. В четвертом классе она выиграла первенство городка среди юных пловчих, в восьмом – взяла «серебро» на областных соревнованиях. В последние годы бассейн посещала не часто, но умение ведь не растеряешь! Она плыла – невзирая на усталость, на тяжкий груз в виде одежды и обуви. Озерная нечисть пока не попадалась, за ноги не тянула. Спустя минуту она уже была на середине водоема, завертелась, отслеживая ситуацию. Вот же досада! Вурдалаки оказались не такими уж тупыми. Один остался на месте, двое разбежались в разные стороны. Их силуэты почти сливались с ночным воздухом, они скользили краем берега, перелетали крохотные бухточки, ловко прыгали через препятствия. Они не дадут ей выбраться на берег!
Ульяна чувствовала, что сил остается немного. Голова лихорадочно думала – самое время ей наконец подумать! Она всматривалась в очертания берега до боли в глазах. На западной стороне водоема берег был сильно изрезан, возвышался небольшой обрыв, заросший травянистой всячиной, густели камыши, мелкий кустарник. Она поплыла к крохотному заливчику, стараясь экономить силы, отмечая краем глаза, что с двух сторон параллельно ей движутся две тени. И вдруг она начала замедляться, натужно хрипеть, с силой колотить ладонями по воде. Потом закашлялась, хлебнув зловонной жижи, проорала испуганным голосом:
– Помогите, тону!!! О боже!!! – после чего на пару мгновений скрылась под водой. Пулей вынырнула, снова что-то исторгла, вкладывая в свой вопль всю боль души и тела, замолотила что есть сил ладонями по воде. И скрылась под водой уже с концами. Она выбрала конечную точку, энергичными движениями погрузилась на пару метров и поплыла под водой, прочерчивая мысленный пунктир до заветной цели. Плыть предстояло не меньше двадцати метров. Но она справилась – жажда жизни сильнее каких-то там тягот и лишений! Ноги уже немели, едва волочились за туловищем, в голове раздувался огненный шар, рвал ее в клочья, когда она уткнулась под водой почти в отвесную глиняную стену! Какой-то корявый «замыленный» отросток – видимо, корень в обрыве. Слава богу, что глубина в этом месте начиналась под самым берегом! Наверх! Нет, нельзя спешить, пусть она даже взорвется, но спешить нельзя… Ульяна поступательно подавала себя вверх, запрокинула голову, когда почувствовала приближение поверхности… и чуть не подавилась гнилостным, тяжелым, но все же воздухом! Никаких конвульсивных движений, все в порядке, ты живая…
Она отдышалась, приняла в воде вертикальное положение. Ее голова сливалась с шишковатым обрывом. С него свисали бороды травы. Ульяна не промахнулась, всплыла в том самом заливчике, который наметила. Заросли камышей располагались справа и слева, а там, где она очутилась, водную поверхность покрывал плотный слой ряски. Она прижалась к обрыву, слилась с ним, вцепившись в подвернувшийся выступ. Оставалось надеяться, что ее голову не разглядят в полумраке – всего лишь дополнительная шишка в обрыве. Фонарей у местных жителей, похоже, не было. Ульяна восстанавливала дыхание и молилась – хоть бы прокатила ее затея, хоть бы прокатила…
Существа, похоже, были обескуражены. Девчонка вполне могла утонуть – в ее-то состоянии… Она напрягала зрение, старалась не замечать, что лютый холод пробирает до костей. Она всматривалась до отчаянной рези в глазах. На дальнем берегу клубилась дымка. Там что-то шевелилось, сместилось на несколько шагов. Должны быть еще двое. Посыпалась земля практически над головой – Ульяна чуть не закричала от страха! Еще немного, и издала бы всплеск. Ее заморозило, она затаила дыхание. Возникло жгучее желание погрузиться в воду, но она терпела – в этом случае точно без шума не обойтись. Ее не видно, она под обрывом, ее заслоняет трава… Над головой недовольно заурчали – как-то не похоже, что этот звук издавал человек. Послышался хруст, посыпалась глина. Снова хрустнуло, тяжелые шаги – существо удалялось. И у этого типа с нервами были проблемы – он в сердцах что-то пнул. От обрыва откололся кусок глины с дерном, прочертил дугу и плюхнулся в воду. Ульяна зажмурилась. Существо уходило, издавая звуки злобы и разочарования, чавкала глина под ногами. Что-то упало в воду справа – и оттуда неслось раздраженное урчание. Ульяна сжала зубы – вот и третий. Судя по всему, в урочище обитали только трое существ. И опять она не могла их толком разглядеть!
Один из «сельчан» шел по левому берегу, второй по правому – оба удалялись. Бесформенные тени барражировали пространство – огибали изрезанные бухты, пропадали в зарослях прибрежной осоки и снова возникали. Иногда они попеременно вставали, пристально смотрели назад. Так и хотелось им крикнуть вдогонку: «Да утонула я, черти, утонула, валите отсюда!»
Находиться в воде уже было невыносимо – стылая среда охлаждала организм, ноги сводило. Ульяна терпела из последних сил. Через пару минут существ на берегу стало трое, они сбились в кучку. По воде разносились отвратительные звуки – клекот, визг, горловое «тувинское пение». Радости человеческой речи этим тварям были неведомы. Тем не менее они умудрялись общаться. Потом их силуэты стали удаляться в направлении деревни. Они таяли в дымке, пропадали, воцарялась тишина. Ульяну начало колотить от неконтролируемых рыданий… Все в порядке, она должна успокоиться. Твари сочли ее мертвой, ее никто не будет преследовать…
Она почти не помнила, как выбиралась из озера. Ее трясло, конечности совершали конвульсивные движения, игнорируя команды мозга. Она каталась по траве, пытаясь согреться, ее обуяла беззвучная истерика. В какой-то миг она сообразила, что реально сходит с ума, нужно учиться держать себя в руках. Ульяна вцепилась ногтями в дерн, сжала зубами пучок травы. Потом брела куда-то, спотыкаясь через шаг. Ее мотало, словно парусник в бурю, цепочка скал мерцала перед глазами, но упорно не желала приближаться. В итоге она вышла на дорогу, озаренную лунным свечением, брела по ней, видя перед собой лишь расступающиеся скалы. Когда не оставалось сил, она опускалась на все конечности, перемещалась на корточках. Она уже вышла из урочища, тащилась мимо сомкнувшихся скал. Ночь была в разгаре, туман сгинул, все пространство вокруг девушки озарялось словно днем. Никто ее не преследовал. Она заплакала навзрыд, когда увидела перед собой капот микроавтобуса…
Канава перед автомобилем вылилась в неодолимую преграду. Она сползла в нее, а выбраться с обратной стороны не могла – силы покинули окончательно. Она плакала, съезжала с обрывистого склона, боролась с отчаянием. Снова повторяла попытки, подтягивалась на онемевших руках, забросила ногу, перекатилась… Она обнимала, как последняя дура, капот автомобиля, целовала холодную сталь, сползла под колеса, прижалась к покрышке. Ей казалось, что она уже целую вечность не была в свободном мире, хотя на самом деле она отсутствовала в нем лишь четырнадцать часов.
Потом она блуждала, как лунатичка, вокруг микроавтобуса, туго соображая, что двери заперты, а ключи у Рогачевой. И что теперь – идти искать Рогачеву и забирать у нее ключи? Плестись рысью как-нибудь? Она разбила стекло водителя камнем, открыла дверь, стараясь не порезаться. У Рогачевой хватило ума не ставить машину на сигнализацию в безлюдной местности. В автобусе было сухо и комфортно. Ульяна стонала от наслаждения, перелезла через водительскую перегородку в салон. Повертела телефон – бесполезная железка, гаджет не включался, из него вытекала вода. Вещи ребят и ее личные вещи валялись в неприкосновенности. Ульяна лихорадочно стащила с себя мокрую, обросшую грязью и тиной одежду, разделась догола, выхватила из своей сумки небольшое вафельное полотенце, стала растираться. Только бы не подхватить воспаление легких… Ничего, она сильная, не заболеет! С сухой одеждой были проблемы, но она должна была решить эту задачу. Лунный свет просачивался через стекла, всё было видно. Она вытряхивала на пол поклажу своих товарищей, рылась в вещах. У Рогачевой оказались запасные трусики и бюстгальтер – молодец, Верка! Всегда надо быть во всеоружии, мало ли что случится. Она лихорадочно облачалась. У рачительного Семена в багаже нашелся шерстяной пуловер, она, не раздумывая, его натянула. А вот дальше возникли сложности.