– Пригорюнилась, подруга? – подняла она голову, устремив на Ульяну какой-то незатейливый взгляд. – Да ладно, перестань. Сделай грустный смайл, и все пройдет. Прикольные гномики, да? – она без эмоций подмигнула. – Похожи на жертв генетического эксперимента. Но это не так. Просто они еще не совсем произошли от обезьяны.
Ульяна помалкивала. Требовалось решительное переосмысление кое-каких вещей. Алла ее молчание расценила по-своему, отряхнула руки, поднялась с корточек и подошла. Встала сбоку, чтобы Ульяна не дотянулась до нее ногами. Ульяна покосилась ей за спину. Троица живописных господ продолжала радовать своим присутствием. Они что-то перетаскивали. Самый живописный взял за ноги Рогачеву, оттащил в угол.
– Тебе, наверное, интересно, кто такие эти загадочные микроорганизмы? – Алла с любопытством склонила голову.
Ульяна помалкивала.
– А что, – сухо засмеялась Алла. – В общем-то, неплохо подготовили импровизацию, согласись? Ярко, зрелищно, незабываемо… Надеюсь, ты уже поняла, подруга, что это я подговорила Борьку Поплавского затеять глупый спор и заманить всю нашу компанию в Распады? Науськала, снабдила инструкциями, информацией, хорошо заплатила, чтобы не проявлял любопытства раньше времени. Он что-то начал подозревать, мог расколоться, пришлось дать этим убогим знак, чтобы его убрали первым.
– Значит, ты все время обманывала… – разлепила губы Ульяна. – Зачем ты это делала?
– Как зачем? – удивилась Алла. – Думала, что вы поверите. Вы же поверили?
– Какая же ты ведьма…
– Ведьма? – засмеялась Алла. – Я где-то прокололась? Кстати, я пошутила, – она стерла с губ улыбку. – Нога у меня не болит. Еще одна импровизация – чтобы вы с Рогачевой не бежали впереди паровоза. Я, кстати, очень удивилась, когда эти милые люди доложили мне, что ты утонула… Ну, мы умеем с ними общаться – на языке, который тебе ни о чем не скажет. Поначалу, признаться, поверила. Потом меня взяли сомнения. И не поверишь – я была почти уверена, что если ты выжила, то обязательно вернешься в Распады выручать нас с Рогачевой. Знаю, что ты посетила бокс с нашими мертвыми ребятами, – Алла криво усмехнулась. – Ну и как, поболела за наших? Дольше всех сопротивлялся, как ни странно, Семен… В то время он еще не был покойником. Отбивался, хныкал, норовил сбежать, а у самого уже горлышко было подрезано… гм…
Ульяна закрыла глаза. Она не могла больше видеть эту тварь. А на бывшую лучшую подругу напало словесное недержание. Она вкрадчиво говорила и говорила, тщательно проговаривая слова. Три душевных господина, имеющих честь проживать в Распадах (или в основном под ними), вовсе не потомки набивших оскомину староверов. Были здесь и староверы, была и военная часть, на которой в семидесятые случился выброс радиации. Эвакуировали военных не сразу, режим секретности, все такое, максимально старались преуменьшить масштабы радиоактивного заражения – чтобы не нести серьезной ответственности. В подвале медсанчасти имелся в наличии большой банк крови – доставили закрытым грузовиком из города – специально для солдат, которые служили в части; им делали регулярные переливания, чтобы смягчить последствия лучевой болезни. А через несколько месяцев после того как часть в неразберихе эвакуировали, в пустой деревне поселилась группа беглых зэков.
Публика была своеобразная, контакты с людьми старалась ограничивать, потому и остановились в глуши. Дело было под зиму. Сначала сожрали все, что нашли – и в части, и в деревне. Потом начали жрать древних старух – в Распадах в начале семидесятых обитали несколько отшельниц. Не все скончались от радиации. Когда закончились старухи, нашли пункт переливания крови с огромным запасом (ну не вывезли этот «натурпродукт»), перетащили по частям в деревню и стали жрать ее, разбавляя трапезу растительной и животной (лягушки, крысы, змеи) пищей. В итоге подсели, привыкли, стали мутировать, бояться солнечного света.
Радиация вкупе с замороженной кровью давала странный эффект. В 1978 году напали на компанию городских хиппи, блуждающих по округе. Истории неведомо, что хиппи забыли в Распадах, но данный факт вполне документален. Большую часть компании убили и съели, а одну молодую девушку оставили в живых. Притащили в подземелье и четыре года держали в нечеловеческих условиях, постоянно насилуя. В итоге девица родила на свет трех мальчиков. Красавцами они не были, но и такими уродцами, как сейчас, не должны были стать. Однако стали. Тела деформировались, говорить не могут. В принципе, не старые, по тридцать с небольшим, но на кого похожи! Девушка, казалось бы, смирилась со своей долей, а однажды ночью вырвалась, обманув сторожей, и бежала из урочища. Ее нашли через несколько дней под Каргалаком – полуобморочную, немую, сходящую с ума. Пострадавшую доставили в районную психбольницу, где она и провела последующие полтора года – тихая, пугливая. Отца с матерью у нее не было, поэтому в городе ее особо не искали. В больнице, как ни странно, подлечили, в 84-м она вернулась в областной центр – с новыми документами, с новой биографией. О том, что с ней случилось, она никому и никогда не рассказывала. Устроилась на работу в типографию, познакомилась с приличным мужчиной, вышла замуж. В 87-м родилась дочь, которую назвали Аллой…
А что касается тех зэков, то они поумирали своей смертью – кто в 80-е годы, кто в 90-е, а кто и до миллениума дожил. Дети выжили, выросли, стали полновластными хозяевами деревни – своего рода, хм, семейная трудовая династия…
Бывшая подруга что-то вкрадчиво вещала о мистической беспроводной связи со своими братьями, которая открылась совсем недавно, после смерти матери – нечто вроде скайпа, только в голове. О том, что родственные связи утрачивать нельзя. О том, как она способна с ними общаться, впитывать их мысли, узнавать об их желаниях и чаяниях. Объяснить с научной точки зрения это невозможно, да и нужно ли – в мире столько неразгаданных загадок. К тому же радиация, мутации, неправильное питание (кровь из упомянутого банка еще осталась, но уже по пайкам), мистический туман, встающий регулярно над озером, имеющий собственный характер и свои интересы относительно живых существ… И братья Аллу понимают, умеют читать ее мысли…
– Мы, правда, не знаем, что за туман витает над урочищем, – рассуждала Алла. – Он был здесь всегда, живет своей жизнью, любит таскаться за живыми существами… Собственно, этим фактором мы вчера и воспользовались. Все это связано с радиацией, да и само урочище таит немало природных загадок. Зрение у моих братишек хорошее, но в тумане они не видят. Зато прекрасно в нем чувствуют живых существ, что, собственно, то же самое, что и видеть…
Ульяна пыталась сжать пальцами металлический стержень – не получилось, он выскользнул, ударился о борт верстака.
– Лежи спокойно, – заметила Алла, – а то люлей получишь.
– Зачем ты нас сюда притащила? – выдавила Ульяна.
– Решили не отступать от традиций учреждения, – ухмыльнулась Алла. – Родственникам нужна кровь, нужно свежее мясо… Им нужны женщины, ведь род должен продолжаться, не так ли? Надеюсь, понимаешь мою мысль? Думаю, для начала пары прелестных девушек им хватит… В чем проблема, дорогуша? – ехидно сощурилась Алла. – Ты забеспокоилась? Это подрывает твои моральные устои? Ну да, согласна, в некотором роде это даже хуже, чем гомосексуальный брак, – Алла засмеялась. – Эй, ребятки, усмирите-ка зов плоти! – прикрикнула она на уродцев, окруживших безжизненное тело Рогачевой. – Успеете еще, все это ваше будет. Эх, шпана бесштанная… – Алла удрученно покачала головой. – Так долго, горемыки, жили без женщин… Не поверишь, подруга, но с половой системой у этих недалеких все в порядке – работает как паровой молот. Впрочем, успеешь еще насладиться процессом…