— Жюли видела? — удивленно повторил Алекс.
— И еще их видел Жи… — начала было Таня, но осеклась.
Видимо, испугалась, что Алекс снова назовет Жибе недоумком.
— А что за флакончики? — прервала тетя Марина неловкую паузу.
— Да, по словам девочек, совершенно такие, какие мы нашли в стене конюшни, помнишь? — ответил ей муж.
— Батюшки, чего там только не продают, на этих вид-гренье! — воскликнула тетя Марина. — Может, и нам свои флаконы продать? Ты помнишь, куда их положил?
— Я их поглубже закопал в саду, никто больше не наткнется, — сказал мсье Верьер. — Разбивать побоялся — неизвестно, что там внутри, может, что-то опасное. Ну, Алекс, — повернулся он к гостю, — прошу меня извинить. Фотография пропала. А вот старый снимок, который я купил вчера. Узнаешь сад мсье Миго?
— Тогда там почти ничего еще не было, — пробормотал Алекс. — Никаких статуй… А это что за фигура? Похоже на памятник… Солдат какой-то, что ли?
— Когда я совсем мальчиком побывал в этом саду, Николя рассказал, что он поставил памятник одному маки, партизану, но подробностей я не помню, — пожал плечами Верьер. — Ну что, возьмешь этот снимок, чтобы сделать копию? А если та, другая фотография найдется, я тебе сообщу. Договорились?
— Конечно, спасибо большое, — кивнул Алекс, забирая старый снимок. — Я его завтра же верну. А теперь пойду. Очень благодарен, что взяли меня на вид-гренье! Скажите, а могу я сегодня… могу я сегодня пригласить Жюли, Люиз и Таня на вечеринку — к себе? Я еще приглашаю Ксавье, Мишеля, Сержа и Виктора, а из девочек — Рашель и Клер: всех, кто есть в деревне.
Девочки мгновенно переглянулись. Юле показалось, что у них у всех мелькнула одна и та же мысль: а Жибе приглашен? Поскольку переглянулись и взрослые, возможно, та же мысль мелькнула и у них. Но спросить у Алекса никто не решался.
— Я только Жибе не пригласил, — вдруг сказал Алекс. — Сегодня в Нуайере день рождения какого-то его родственника. Они с дедом туда вечером едут. И мою бабушку с собой берут.
У всех отлегло от сердца.
— Так придете? — спросил Алекс. — Будет что-то вроде дискотеки.
— Можно?! — Девочки уставились на взрослых с такой надеждой, что те рассмеялись.
— Ну хорошо, — сказал отец. — В какое время?
— С восемнадцати до двадцати одного часа, — отчеканил Алекс очень официально и по-взрослому.
— Ну, так мало, до девяти, — проворчала Таня.
— Конечно, если вы позволите, я приведу Жюли, Люиз и Таня к двадцати двум часам, — так же по-взрослому сказал Алекс.
— Мамочка! Папочка! — хором взмолились сестры.
А Юля подумала, что Алекс вот уже второй раз подряд назвал сначала ее имя, а потом остальных. Сначала — Жюли, потом — Люиз и Таня…
Это случайное совпадение? Может быть, но какое приятное!
А вдруг это уже начинает действовать звездочка?!
— Ну хорошо, до двадцати двух, — кивнул мсье Верьер.
Алекс поблагодарил, ослепительно улыбнулся напоследок и ушел.
— Приятный юноша, только слишком взрослый для своих лет, — сказала тетя Марина.
Юля подумала, что лучше быть слишком взрослым, как Алекс, чем задержаться в детстве, как Жибе.
Само собой, она ничего не сказала. В этом доме просто культ Жибе!
Ну и на здоровье.
— Кто-нибудь хочет чаю? — спросила тетя Марина. — Колбаски из Троншуа пить просят!
— Мамочка, папочка, вы идите, — умильным голоском сказала Лиза, — а нам тут надо кое-что обсудить.
— Спорим, вы хотите нас спровадить, чтобы выбрать, что надеть на вечеринку, — лукаво улыбнулась тетя Марина. — Разрешаю все, что угодно, хоть перья в волосах, только уговор — не краситься!
— Как не краситься?! — возмущенно закричали Лиза и Таня. — А блестки для губ и для лица?! Их что, Юля зря нам из России привезла?!
— Сейчас не зима и не Рождество, — отмахнулась тетя Марина. — Сейчас лето и каникюль! Никаких блесток! Вы даже не представляете, на кого будете похожи, когда они в такую жарищу по вашим личикам потекут. Так что не краситься!
— Вот так всегда, — грустно сказала Лиза.
— Пойдем, дорогая, в самом деле, попьем чаю, — сказал мсье Верьер.
Хозяева вышли.
Лиза бросилась к нарядному рюкзачку, где хранила свои самые большие ценности, и достала коробочку с блестками.
— Возьмем с собой и там накрасимся. Главное — не забыть потом умыться! — сказала она заговорщическим шепотом и скомандовала: — Юль, прикрой дверь плотней!
Юля выглянула на площадку, взялась за ручку двери, и тут до нее донесся голос мсье Верьера:
— Интересные дела…
— Ты про вечеринку? — засмеялась тетя Марина. — А что, дети растут! Надо быть готовыми ко всему!
— Да нет, я про краску, — ответил Верьер.
— Я же запретила им краситься! — уверила тетя Марина.
— А вот интересно, эту вашу краску для лица можно учуять по запаху? — задумчиво спросил мсье Верьер. — Как обычную масляную?
«Надо сказать девчонкам, чтобы не вздумали краситься!» — подумала Юля и плотно закрыла дверь.
* * *
Когда часы пробили четыре, до солдата долетел стариковский голос:
— Жибе! Что ты все копаешься? Забыл, что нам нынче ехать в Нуайер? У моего кузена день рождения!
В саду появился невысокий старик — лысый, с оттопыренными ушами. На нем была белая рубашка без галстука и черный парадный костюм, слишком просторный для его худого тела. В руках он держал черную шляпу.
— Я быстро переоденусь, дедушка, — пообещал Жибе. — Мне осталась только эта статуя.
И он указал на фигуру, в которой затаился солдат.
— Смотри, его особенно аккуратно раскрашивай, — велел дед.
— В какие цвета?
— Уж и не помню, что он носил, — пробормотал дед. — Я его только один раз видел, да и то уже убитого. Но это не важно. Пусть будет все защитного цвета. Брюки, рубашка… Он же был солдат! Сапоги сделай черные.
— А какого цвета у него были волосы? — спросил Жибе. — Глаза?
— Глаза? — призадумался Николя. — Не знаю. Может, серые, а может, карие. Нарисуй серые. А волосы… седой он был. Седые у него были волосы.
— Старик?
— Может, и старик. А может, в войну поседел. Жизнь такая была, что запросто поседеешь! Я многих видел молодых, а седых.
— Не нравится мне, как у него зрачки сделаны. Как две дырки, — сказал Жибе. — Давай я глаза вообще замажу, а потом зрачки просто черным нарисую? И вообще неплохо бы подштукатурить фигуру. Растрескалась, щели надо замазать.