— Мне придется очень долго объяснять жюри мотивы преступления, — сказал он. — Все это звучит довольно неубедительно…
— Наоборот, — не согласилась Стефи. — Ведь у тебя же есть показания Бобби Тримбла, где он рассказывает о ее прошлом.
— Ты спятила, Стефи! — отозвался Хэммонд. — Все, о чем, о чем он рассказывал, случилось больше двадцати лет назад. Но даже если бы это произошло вчера, Фрэнк ни за что не допустит оглашения этих подробностей во время суда. Во-первых, он заявит, что эти факты не имеют непосредственного отношения к делу, и я не вижу причин, по которым судья бы его не поддержал. Присяжные — те и вовсе не станут выслушивать эту чушь. Даже если мне удастся добиться того, что показания Бобби будут заслушаны, это может в конечном итоге обернуться против нас самих. Смайлоу, прищурившись, посмотрел на Хэммонда.
— Или я чего-то не понимаю, — медленно сказал он, — или ты, Хэммонд, тормозишь это дело намеренно. Почему?
— Нет, Смайлоу, просто я реально смотрю на вещи. И перед большим жюри предстоит отдуваться мне, а не тебе. Возможно, ты гордишься своими высосанными из пальца уликами, но я слишком хорошо знаю, что в суде от них ничего не останется. Перкинс пустит их по ветру — и меня вместе с ними.
— Ты что, испугался? Может быть, Стефи стоит известить об этом Мейсона? Думаю, он быстро найдет тебе замену.
Хэммонд с трудом сдержался, чтобы не послать детектива куда подальше. Смайлоу намеренно провоцировал его, вызывая на скандал, и любой резкий ответ дал бы детективу именно то, чего он добивался.
— Не сомневаюсь, — процедил он сквозь сжатые зубы. — Но у меня есть идея получше — найти замену следователю. Мне кажется, я догадался, почему ты так откровенно пренебрегаешь сбором улик, хотя это является твоей прямой обязанностью. Ты решил поступить проще. Чтобы не утруждать себя, ты просто взял и утаил решающую улику, которая одна способна оправдать Юджин Кэрти. Тебе прекрасно известно, что без нее ей не выкрутиться — вот почему ты так уверен, что ее сочтут виновной. — Он немного помолчал. — Да, Смайлоу, ты мог так поступить! И это, наверное, не в первый раз, верно?
На скулах Смайлоу заиграли желваки, но он пока сдерживался.
— О чем ты говоришь, Хэммонд? Я ничего не понимаю! — воскликнула Стефи.
— Спроси у него. — Хэммонд кивнул в сторону детектива. — Спроси у него о деле Барлоу.
— Слушай, Хэммонд, — прошипел Смайлоу, — если бы ты не был ранен, я бы…
— Пусть это тебя не останавливает.
— Прекратите нести чушь! — нетерпеливо бросила Стефи. — Неужели обязательно выяснять отношения сейчас, когда у нас и без того хватает проблем? — Она повернулась к Хэммонду:
— Что ты имел в виду, когда сказал, что показания Бобби о детских годах мисс Кэрти могут сработать против нас?
Прошло несколько секунд, прежде чем Хэммонд сумел оторвать взгляд от лица Смайлоу и сосредоточиться на вопросе Стефи.
— Что я имел в виду?.. — проговорил он. — Ах, да… Пока мисс Кэрти слушала показания Бобби Тримбла, я следил за выражением ее лица. По нему было совершенно отчетливо видно, что она ненавидит и презирает своего сводного брата. Присяжные, несомненно, тоже будут наблюдать за ней и…
— Но, наверное, не так пристально, как ты?
Если бы она ткнула его раскаленной кочергой, Хэммонд не смог бы отреагировать резче. Он подпрыгнул, насколько позволяла ему раненая нога, и заорал:
— Что, черт возьми, это значит, Стефи?!
Она пожала плечами, наблюдая за ним с плохо скрываемым удовольствием.
— Я просто констатировала факт, — ответила она с тем спокойствием, которое показалось Хэммонду поистине нечеловеческим. — Просто сегодня ты глаз не мог оторвать от нашей подозреваемой. Согласна, она довольно смазливенькая, но, зная ее прошлое…
Хэммонд наконец-то взял себя в руки.
— Ты что, ревнуешь? — осведомился он самым едким тоном.
— К кому — к ней?.. Вот уж нет!
— Тогда держи свои дурацкие замечания при себе! — снова вспылил Хэммонд, но тут же спохватился. Элементарная осторожность требовала обратить все в шутку, но он не сдержался и отнесся к словам Стефи слишком серьезно. Теперь, однако, исправить что-либо было уже невозможно, поэтому он поспешил вернуться к теме разговора.
— Так вот, — продолжил он, — этот Бобби Тримбл — настоящая грязная крыса. Насколько я понял из записи допроса, он ухитрился вывести из равновесия даже тебя, Стефи, а это не так-то легко сделать. Словечки, которые он употребляет, все эти “сиськи” и прочее, вкупе с его отношением к женскому полу вообще, могут серьезно настроить против него женщин-присяжных.
— Но можно натаскать его — научить, что нужно говорить и как…
— Разве ты не знаешь, что Фрэнк Перкинс — мастер перекрестного допроса? У него в запасе десятки уловок, которые просто невозможно предусмотреть. Лестью или хитростью он заставит Бобби изложить присяжным свои замешанные на мужском шовинизме теории, и тогда нам конец. Я, во всяком случае, просто не представляю, как мне убедить жюри в том, что доктор Кэрти — а она, несомненно, заручится свидетельствами и рекомендациями самых известных и уважаемых людей — могла иметь что-то общее с таким мерзавцем, как Бобби Тримбл.
Это заставило Стефи задуматься ненадолго. Наконец она сказала:
— О'кей, давай предположим — только предположим, Хэммонд! — что твоя доктор Кэрти чиста, как только что выпавший снег. Тогда почему же она не сообщила властям о том, что затевает ее брат?
— Очень просто! — тут же откликнулся Хэммонд. — Доктор Кэрти хотела спасти свою практику и свою репутацию. Как она сама сказала, она покончила со своим прошлым и не хотела, чтобы оно снова ожило.
— Так я об этом и говорю! — взволнованно воскликнула Стефи. — Ты точно выразил то, о чем я думала! Бобби угрожал сестре разоблачением, и, чтобы отделаться от него, она согласилась взять у Петтиджона деньги, чтобы передать ему. Но когда она поднялась в номер, что-то пошло не так и ей пришлось убить Петтиджона.
Слишком поздно Хэммонд понял, в какую ловушку он сам себя загнал. Стефи была права. Он только что вполне логично доказал, что Юджин могла стрелять в Петтиджона.
— Да, это может сработать… — пробормотал он. — Но ты сама сказала: что-то пошло не так и ей пришлось убить Петтиджона. Что могло пойти не так? Петтиджон был известным бабником, и если адвокат мисс Кэрти заявит, что Лют пытался изнасиловать ее и что она убила его, защищаясь, то… То намеренное убийство превратится в самозащиту, а у нас нет ни одного доказательства ни за, ни против этой версии. В лучшем случае большое жюри вернет дело на доследование, чего я как раз и хотел избежать.
— Не забудь, Петтиджон был убит двумя выстрелами в спину. Экспертиза установила, что выстрелы были сделаны, когда он лежал на полу вниз лицом. Петтиджон физически не мог изнасиловать кого-либо из-за случившегося кровоизлияния в мозг. Кроме того, от нас пока не требуется доказательств того, что она убила его. Нам нужно было только установить, что доктор Кэрти побывала у него в номере, и мы это сделали. Для чего она приходила к Петтиджону, нам тоже известно — мы только что это выяснили. Сама доктор Кэрти так и не предложила нам ни одного сколько-нибудь правдоподобного объяснения своему визиту, поэтому наша версия остается единственной. И, как ты сказал пару минут назад, она может сработать. Даже больше того: я уверена, что опровергнуть ее будет нелегко даже Перкинсу.