Конечно, Сэрафина не упустила шанс, чтобы уколоть нас. Я вспомнил свои видения. Она спалила свой собственный дом, оставив Лену и своего мужа на верную погибель. Мне показалось, что от Сэрафины веет замогильным холодом. Но перед моим внутренним взором тут же встал образ прежней Сэрафины. Она отчаянно пыталась бороться с Тьмой внутри себя, но проиграла…
Я помог Лене встать, и ее прикосновение обожгло мою кожу.
«Лена, я с тобой».
«Знаю», — отрешенно откликнулась она.
— Моя неудавшаяся полутемная дочь! — воскликнула Сэрафина. — Хотела бы я сказать, что рада видеть тебя, но зачем мне врать? Я всегда говорю правду, провалиться мне на этом самом месте!
— Вот и проваливайся, мама, — произнесла Лена, побледнев и затаив дыхание. — Мы обе знаем, что ты лгунья!
— Моя дорогая! Живущий в стеклянном доме не должен бросать в других камни, — прищелкнула пальцами Сэрафина. — И не надо сверлить меня своим чудесным золотистым глазом!
Лена вздрогнула, и ветер стремительно усилился.
— Она не такая, как ты! — крикнул я. — В Лене есть и Свет, и Тьма!
— И во всех нас. — Сэрафина отмахнулась от меня, как от назойливого насекомого. — Разве ты еще не понял?
У меня по спине пробежал холодок.
— Отвечай за себя, милая, — опершись на трость, процедил Абрахам. — Душа древнего инкуба чернее адских углей!
Лену явно не интересовали философские замечания Абрахама.
— Убирайтесь, пока дядя Мэкон не почувствовал ваше присутствие! — крикнула она.
— Боюсь, не получится, юная леди, — заявил Абрахам.
Меня захлестнула ненависть к нему. Абрахам заплатит за то, что он сделал с бабушкой Пру!
— Что вы хотите? Уничтожить Гэтлин? — заорал я.
— Не волнуйся, — протянул Абрахам и достал из кармана блестящие золотые часы. — Сначала мы убьем Единого!
«Откуда он знает, Эль?»
«Тихо! Она слышит кельтинг!»
Я сжал руку Лены и ощутил, как моя ладонь покрывается волдырями.
— Ты о ком?
— Не смей обманывать меня, мальчишка! — Абрахам поднял трость и указал ею на меня.
Сэрафина не отрывала взгляда от Лены. Она не видела дочь с той самой ночи, когда призвала ее семнадцатую луну раньше срока. Она словно погрузилась в чародейский транс.
— У нас же есть Книга Лун! — продолжал Абрахам.
Послышались раскаты грома — Лена не на шутку разозлилась, но ни капли дождя на землю не упало.
— А нам она не нужна! Мы и без нее установим новый порядок!
Абрахам пришел в бешенство. Какая-то чародейка, к тому же наполовину светлая, имеет наглость бросать ему вызов. Едва сдерживая гнев, он отчеканил:
— Верно, девчонка! Вам необходим Единый! Но мы не позволим тебе принести себя в жертву — мы прикончим тебя здесь и сейчас!
Я изо всех сил старался заблокировать свое сознание от Сэрафины. Но у меня в голове крутилась фраза, выбивающаяся на поверхность. Они думают, что Единый, кто стал двумя — Лена!
И собираются убить ее!
Я попробовал заслонить Лену, но стоило мне пошевелиться, как Абрахам простер руку в мою сторону. Меня тут же подняло в воздух и швырнуло на траву, а потом чьи-то невидимые пальцы вцепились мне в горло.
— Ты доставил мне неприятностей на пару жизней вперед! — прорычал он.
— Оставь его в покое! — закричала Лена.
Но хватка не ослабевала, грозя повредить трахею. Мое тело дергалось и тряслось, и я вспомнил о судорогах Джона. Странные сокращения мышц, которые он не контролировал. Получается, что и я превратился на марионетку Абрахама Равенвуда?
Лена кинулась ко мне, но Сэрафина прищурилась, и вокруг Лены вспыхнул идеально ровный огненный круг. Лена замерла, и ее энергия отбросила темную чародейку назад. Сэрафина встала и, окровавленными руками отряхнув с платья грязь, улыбнулась дочери.
— А ты времени зря не теряла! Но и я тоже! — торжествующе вымолвила она и подмигнула.
Лена оказалась во втором кольце пламени.
«Беги отсюда!» — хотел крикнуть я, но из горла вырвался только хрип.
— Вселенной угодно, чтобы мир окутала Тьма! — не унималась Сэрафина.
Внезапно ослепительная молния ударила в каменную арку, мгновенно превратив ее в груду обломков и пыли. Золотистая радужка Сэрафины замерцала, но и глаза Лены сияли не менее ярко. Внешний круг пламени постепенно подступал к внутреннему — скоро они сольются. Лена в ловушке!
— Сэрафина! — фыркнул Абрахам. — Перестань фокусничать! Начинай!
Сэрафина шагнула к Лене, полы ее платья развевались на ветру. Зрелище было пострашнее, чем всадники Апокалипсиса. Эта женщина воплощала собой ярость и жажду мести, гнев и злобу.
— Ты уже никогда не опозоришь меня!
Небо потемнело, набежали плотные грозовые тучи. Я старался вырваться, но Абрахам не отпускал меня, и невидимая веревка на шее затягивалась еще туже. Я моргал, пытаясь не потерять сознание.
Лена направила ладони на огонь, и пламя послушно отодвинулось от нее. Языки не погасли, а начали двигаться, подчиняясь ее воле.
Над головой Сэрафины возникло клубящееся облако. Я сфокусировал зрение и понял, что она вызвала стаю вексов!
— В первый день была Темная материя, — произнесла Сэрафина. — На второй — появилась Бездна, из которой родился Темный Огонь. В четвертый день — Сила. На пятый — из пепла восстала Лилум, королева демонов, а на шестой — возник Порядок. Он уравновесил безграничную энергию! А на седьмой, — возвысила голос Сэрафина, не замечая, что огонь опаляет ее волосы, — все узрели Книгу!
У ее ног, шелестя страницами, материализовалась Книга Лун. Страницы зашелестели, переворачивались сами собой. Затем все стихло. Сэрафина, закрыв глаза, начала читать наизусть:
«Из голосов во тьме я пришла.
Из ран падших существ я рождена.
Из отчаяния, которое вызываю в других, я объявлена.
Из сердца книги я слышу зов.
Я ищу отмщения — и книга отвечает мне!»
Когда прозвучало последнее слово, языки пламени расступились, образуя узкий коридор. Сэрафина щелкнула пальцами, и на их кончиках возникли искры. Она недоуменно скривилась — что-то явно не так!
Чародейские способности не сработали: огонь заплясал на ладонях Сэрафины и мало-помалу воспламенил ее платье.
Внезапно на задворках моего сознания раздался голос: она принадлежал не Лене, не Лилум и даже не Сэрафине. Мягкий шепот повторял одну и ту же фразу, но я не мог ее уловить. Хватка на горле ослабла, хотя Абрахам продолжал сжимать кулаки. Я резко вдохнул, хватая ртом воздух, и ударная доза кислорода едва не разорвала мне легкие. Голос у меня в голове звучал все громче, и вскоре я разобрал два простых слова: