— Фотографироваться не будем…
Мы продолжили путь по этой бесконечной дороге, которая то шла по равнине, то поднималась на холм, чтобы потом круто спуститься с него. Вокруг нас расстилалась бескрайняя саванна с островками зонтичных акаций. Стволы этих акаций были обглоданы слонами, а листья крон сорваны жирафами. Так было написано в небольшой книжке, которую Лео вручил нам вместе с картой.
Энни не нравился этот черный мир, она качала головой и обзывала его странными прозвищами. Спустя час мы подъехали к порталу национального парка «Цаво». Охранник просмотрел документы, которые протянул ему Лео, записал наши данные и разрешил въезд. Мы оказались на территории национального парка, казавшегося таким же пустынным, как предыдущий пейзаж. Энни воскликнула:
— Где же животные?..
Водитель что-то пробурчал в ответ. Он, вероятно, уже привык к тому, что люди удивлялись пустынности этой части национального парка «Цаво» и требовали показать им животных. Навстречу продолжали попадаться микроавтобусы. Фотографы вылезали в люки на крышах и снимали на пленку нашу машину. К часу дня мы увидели какое-то полностью увитое плющом трехэтажное знание с окнами, украшенными цветами. Гостиница «Таита Хиллз», стоявшая словно на поле для гольфа с английским газоном, резко контрастировала с этим суровым пейзажем. У входа стоял десяток автобусов. Выйдя из машины, мы в сопровождении водителя вошли в огромный холл с высоченным потолком. Это было что-то наподобие собора для людей различных вероисповеданий, которые могли собраться перед гигантскими масками воинов, висевших на бетонных стенах. Потолок был украшен темными балками. Огромное помещение было разделено на интимные уголки, где стояли низкие столики в окружении кресел и диванов. Всюду были балконные двери, через которые виднелся газон с яркой травой. Лео подвел нас к ресепшену, где стояла очередь, ожидавшая ключи от номеров или талоны на обед. Лео отвел в сторонку одну из служащих службы приема и назвал нашу фамилию. Любезная женщина попросила нас немного подождать, ушла в другую комнату, потом вернулась:
— Мистер Ландлер…
— Да.
— В гостинице «Солт Лик» для вас есть сообщение из Лос-Анжелеса.
Я похолодел с головы до ног.
— Очень любезно… А почему этого сообщения нет у вас здесь?
— Не знаю. Я просто должна была вас предупредить. Возможно, с «Солт Лик» было проще связаться.
— А у вас тут есть телефон?
— Нет никаких телефонов. Связь осуществляется по радио и только в случае крайней необходимости: сердечный приступ или приступ аппендицита. В таких случаях мы вызываем самолет-такси.
— И я не могу позвонить в Лос-Анджелес?
— Отсюда? Нет.
Энни дернула меня за руку:
— Тебе на надо так спешить… Пошли их к черту с Лос-Анджелесом.
— Следи за своими выражениями. Сэндерсу что-то от меня нужно.
— Пусть подождет, этот твой Сэндерс. Или пусть проедет этим маршрутом и потом скажет мне, как себя чувствует.
Энни побледнела. Так было всегда, когда ей хотелось есть или спать.
— Хорошо бы что-нибудь перекусить…
Лео указал нам направление в ресторан, а затем куда-то ушел, пообещав вернуться через два часа. Мы прошли через холл, украшенный в стиле голливудской Африки времен пятидесятых годов. Не хватало только Авы Гарднер [36] . В глубине холла в окружении масок из черного дерева находился гигантский камин, где языки пламени набрасывались на дрова. Сидя за столиками, усталые, но явно довольные клиенты наслаждались кофе.
В ресторане мы выбрали себе еду в богатом ассортименте блюд шведского стола. Официанты в белых куртках перенесли затем наши тарелки на стол, стоявший у большого окна. Вдруг послышалась африканская музыка с характерными ударами тамтама, и на лужайку выскочили танцоры с ярко раскрашенными лицами в шкурах животных и искусственных мехах леопарда. Они стали танцевать и грозить своими копьями невидимым врагам.
Энни вначале это понравилось, но потом она быстро разочаровалась:
— Они не настоящие, я хочу сказать, это же артисты. Они могли бы выступать в каком-нибудь казино в Лас-Вегасе!
Туристы высыпали из гостиницы и окружили лужайку, чтобы сфотографировать танцоров, которые, видимо, веселили клиентов гостиницы каждый день во время приема пищи.
Пообедав, мы вернулись в холл, где было много англичан, американцев. По ошибке мы примкнули к группе японцев, говоривших друг с другом гортанными голосами. В удаленном уголке проходило совещание группы израильтян. Их учитель, раввин или ученый наставник, пичкал их объяснениями на иврите. Рядом с нами японцы слушали своего гида, который говорил с ними на английском языке. Мне не терпелось поскорее покинуть эту вавилонскую башню. Ровно в два часа дня появился наш водитель. Настроение у него явно улучшилось.
— Надо ехать прямо сейчас! Гостиница «Солт Лик» закрывает двери в семь часов вечера. Подъемный мост поднимается.
— Подъемный мост, как в замке? — спросила Энни — Я видела такой мост в Диснейленде, в замке Спящей красавицы.
— Гостиница построена на сваях, — сказал Лео — Животные приходят на водопой, надо соблюдать тишину.
Она легонько толкнула меня локтем:
— Здесь больше туристов, чем животных, не правда ли?
Я услышал голос Энджи. Далекий, но очень отчетливый, словно она говорила из соседней комнаты. «Надо ограничить число туристов в заповедниках, иначе Кения превратится в зоологический сад. Надо расширить природные границы «Масаи Мара» и добиться в обмен на субсидии обязательного ограничения числа туристов, которые допускаются в национальные парки…»
Со мной происходили странные вещи. Из-за того что я часто вспоминал Энджи, говорил о ней с Энни, ее смерть казалась мне нереальной. Я так часто повторял, что она была на Гавайях, что реально представлял ее там сидящей на краю басссейна.
— О чем ты сейчас думаешь? — спросила Энни.
— О многом…
Мы продолжали ехать по бескрайней саванне. Дорога виляла между лысыми холмами, то там, то здесь виднелись одиноко стоящие деревья, дикая акация. Потом вдруг мы заметили на горизонте стаю бородавочников. В лучах яркого солнца они казались почти красного цвета. Лео дал нам краткие пояснения об этих вечно спешащих животных, похожих на небольших кабанов. Мы все время держались за брус, встречные автобусы обдавали нас пылью, надо было срочно закрывать окна. Энни ворчала:
— И это вы называете путешествием по классу люкс? Вы шутите. Здесь не на что смотреть, надо было лететь на самолете-такси вместо того, чтобы глотать пыль.
Неужели она догадалась благодаря женскому чутью, что я был всего лишь случайным человеком, затесавшимся в мир денег? Неужели она надеялась услышать мою исповедь, правдивое признание, которое доставило бы ей удовольствие?