— Они мне, наверно, скажут, пойти Гервазе Одара к вам позвать.
— Скажи им, я ее уж видела и лекарства принимаю, но мне бы кого-то рядом, кто помог бы мне, да и позаботился бы. Не смотри на меня так, детка. Скажи все точно, как я тебе говорю, а если папа твой сам прийти захочет — посмотреть на меня, то и пусть приходит.
— Он ведь вас здоровой увидит и нормальной, как всегда.
— Думаешь? — Миссис Элда вынула трубку изо рта, обмякла в кресле, открыла рот и закатила глаза. У нее стал такой вид, что краше в гроб кладут. Я захихикала, она снова выпрямилась и посмотрела на меня. — Теперь, давай, иди, пока я не передумала и не сказала тебе вообще не ходить к тому пророку.
Папа таки пошел к миссис Элде и поговорил с ней. Меня он оставил дома и вернулся уже почти затемно. Когда он вошел в дом, мама выгребала угли из жаровни.
— Миссис Элда и вправду нехорошо выглядит и говорит еле-еле. Этой душе несчастной уж недолго жить осталось.
— Неудивительно. — Мама зацепила жаровню и выдвинула из печи. Она открыла крышку, и дом наполнился аппетитным ароматом жаркого из оленины. Я стала собирать на стол.
— После ужина Ивон отведет Кади.
— Спасибо, папа, — радостно сказала я, мечтая поскорее уйти.
Мама посмотрела сначала на меня, потом на папу. — А ежели она к ней пойдет, чем это может ей помочь?
— Миссис Элде хорошо с Кади. Говорит, радостно ей, когда та просто болтает рядом. Говорит, будто по детям скучает, свои-то давно за горы ушли.
Мама выпрямилась, положила руки на пояс. — Да она ж сама их отсюда выслала.
— Это чтоб их жизнь получше сложилась.
— И с тех пор она про них ничего не слыхала. Разве хорошо это?
Папа слегка наклонился к ней, как бык, готовый пустить в ход рога. — Я думаю, Элда Кендрик интересы своих детей выше своих почитала.
В ответ на мамин упрекающий взгляд он повернулся к ней спиной и посмотрел на меня.
— Кади, иди во двор и руки вымой. Зови брата ужинать.
— Погоди, Кади, — сказала мама строго. — А кто будет за нее по хозяйству дела делать?
— Я тебе сказал, иди, — повторил мне папа. — Иди!
Он сказал таким тоном, что я поспешила уйти. Но прежде чем выйти за дверь, я услышала, как он проворчал маме:
— А ты перестань памятные украшения себе делать из волос бабушкиных. И перестань одеяло ткать в память Элен. Тогда и времени на хозяйство у тебя будет уйма!
Ивон был на конюшне и чинил сбрую.
— Папа сказал, чтоб мы руки мыли и ужинать шли.
— И все? У тебя вид такой, будто ты мне что-то важное сказать собралась.
— Я пойду к миссис Элде на время.
— А надолго?
— Пару дней, а может, больше.
— Кажется, ты этому только рада, — сказал он слегка вопросительно.
— Ну, я не против. — Мне хотелось сказать ему почему, но я знала, что он все передаст папе — он считает, что обязан это делать. Ивон никогда ни в чем ему не противоречил. И уж точно никогда не думал противиться Каю. Скажи я Ивону, что ходила к реке слушать человека Божьего, да еще и собираюсь пойти рассказать все пожирателю грехов… Тогда он бы позаботился, чтобы я дальше нашего двора никогда никуда не ходила. — Она очень славная старушка, — закончила я.
Он засмеялся. — Я слыхал, что миссис Элда колючая, как ежиха.
— Только когда у ней кости болят. Кроме того, она ведь лучшей подругой бабушкиной была.
— Да, точно.
Папа с мамой за весь ужин не сказали друг другу ни слова. — Возьми с собой копченой оленины, — сказал папа Ивону, — и несколько банок солений. Миссис Элда не шибко здорова, чтоб самой все делать.
— Хорошо, па, а на обратном пути я к Клани зайду, — ответил Ивон. — Сегодня луна полная, обратно идти легко будет — дорогу видно.
Папа понимающе улыбнулся. — Иди. Она хорошенькая малышка и подрастает быстро. Ружье захвати. Может, рысь увидишь, что на наших овец нападает.
В темноте громко пели лягушки и танцевали светлячки. Ивон шел, не торопясь, ружье висело на плече дулом вниз, его собака шла впереди и вынюхивала дорогу. — Куда так спешишь? — спросил он, покосившись на меня.
Я замедлила шаг, желая, чтобы он шел быстрее. — Я подумала, ведь ты, наверно, с Клани хочешь побыстрей увидеться.
— А Клани никуда не денется. Как солнце садится, так ее отец дальше крыльца не выпускает.
Клани мне нравилась больше, чем другие девочки в долине. У всех были свои догадки о том, что случилось с Элен, и они любили это обсуждать друг с другом, особенно, когда я была неподалеку. Клани была единственной, чье отношение ко мне осталось прежним. — Ты на ней женишься, Ивон?
— Не знаю.
— Она скажет «да».
— Почему ты так уверена?
— Бабушка говаривала, что когда рядом с девушкой парень, которого она любит, то она краснеет. А Клани всякий раз краснеет, когда ты рядом.
Он ухмыльнулся. — Ты хочешь сказать, как ты краснеешь, когда Фэйган рядом?
— Не краснею я!
Он засмеялся. — Да не кипятись так. И не убегай ты вперед, иди со мной рядом. Я пошутил только.
С разгоряченным лицом я пошла рядом с ним. Когда мы перешли луг, он стал серьезнее.
— Кади, а что это меж тобой и Элдой происходит?
— Ничего.
— Кади, я всегда знаю, когда ты скрываешь что-нибудь…
— Ну, с ней я могу поговорить.
— О чем поговорить?
— Так, о всяких вещах.
— О каких это, о всяких? — он был настойчивее, чем когда-либо. Может, папа сказал ему так делать?
— Да что на ум придет, — ответила я, надеясь, что этого ему будет достаточно.
— Но ты со мной раньше обо всем говорила.
— Да ты работаешь все время, а вечером около Клани увиваешься.
— Но это ж не значит, что у меня для тебя времени нету. Кади, почему ты не доверяешь мне вовсе?
— А кто сказал это?
Он взял меня за руку и остановил. — Ну, докажи это. Скажи мне, что там у вас с миссис Элдой и Фэйганом происходит?
— А почему ты решил, будто происходит что-то?
— У Фэйгана нет привычки такой ходить про людей расспрашивать, особенно про девчонку десятилетнюю. А к тому ж отец ему наказал не ходить к Элде Кендрик. Если б он так делал, то не сказал бы, что старушка про тебя спрашивает. И потом, почему бы это ей скучать по тебе? Значит, ты у ней часто бываешь, значит, она привыкла к тебе? Скажи мне все.
Я растерялась и постаралась вырвать руку. — Откуда я знаю? Спроси его.